Ассенизаторы - Константин Хохряков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Откуда такое изобилие, Вить? — нарушил тишину Пуля, указывая на свежие овощи и зелень.
— Местным спасибо, — ответил тот, — им тоже страшновато было. Хрен его знает, что этому снайперу в голову взбредет, кого выберет. Еще до меня было, какой-то стрелок повадился по местным стрелять, да по скотине. Разведчики его тогда приговорили. Их чуть не на руках носили после этого. Так что это — мелочи, по сравнению с тем, что было в тот раз. Кизлярка[38] эта, кстати, тоже благодарность населения. Хорошие слухи тут распространяются быстро. Плохие — еще быстрее…
Только этого нам еще не доставало. Завтра сваливать отсюда надо, пока эти слухи дальше не пошли. Это менты нас не видели, а от народа спрятаться проблематично. Хотя что они могли заметить? Каких-то военных, облаченных в странные лохматые костюмы? Ну пусть «Лешие» им известны. Тут, рядом с Чечней, даже дети начинают разбираться в оружии и амуниции раньше, чем говорить. Что уж говорить о взрослых?
— Витя, — начал я, — в таком случае, солдат надо еще раз проинструктировать, чтобы не вздумали, хоть случайно, кому-то болтануть, что это не они снайпера грохнули. Еще лучше, если сами в это поверят. А оптимальный, но, к сожалению, маловероятный вариант, чтобы вообще не болтали. Длинный язык — прямая дорога к могиле. Можешь им так и передать.
— Спасибо, Жора, обязательно скажу.
— Насчет укрепления блокпоста удочку-то закидывал?
— Конечно. Вы тут такие ужасы расписали, что поневоле задумаешься. Начальник милиции обещал с администрацией решить вопрос с блоками и краном. Вручную-то их не поворочаешь. Ладно, хорош уже сегодня о делах! Предлагаю выпить за взаимовыручку!
— Принимается, — поддержал Пуля.
Выпили и за это. Вновь принялись за еду. Так что на некоторое время стало не до разговоров. Там и черед третьего и четвертого тостов подошел. Мне что-то уже совсем хорошо стало. Захотелось навалиться на стену и прямо тут заснуть. Чуть было так и не сделал. Так ведь нет, нашим обязательно развлечений захотелось. Первым начал самый шебутной из нас, Пуля:
— Жорик! Что-то давно мы не слыхали, как ты поешь. Покажи класс, заодно и Витек послушает, он, наверно, и не в курсе твоего таланта…
— Неправда, — вступился за меня старлей, — в прошлый раз он очень душевно спел, жаль, только одну песню. Так что, Жора, присоединяюсь, спой что-нибудь…
— Что-то настроя сегодня нет, ребята, — ответил я. — Устал, наверно…
— Да ладно тебе, Мокрый, спой! — поддержал Гном. — Понимаю, настоящему таланту поломаться надо, хотя бы для виду, аплодисменты подавай. Считай, что мы уже прониклись! Спой что-нибудь.
— Серьезно, парни, не могу. Не получится сегодня…
Но те пристали, как банный лист… Докопались, как пьяный до радио: «Спой, да спой!» Ладно, сейчас выдам на-гора! Не пожалейте только! Взяв гитару, пробежался по струнам. Ты смотри, не расстроилась. Видать, после того случая никто к ней и не прикасался больше. Ну, сами напросились, так и получите про снайпера…
Я как будто актер над толпой, над аренойпо тонкому тросу хожу.Я как будто на жизненной сцене играю жестокую роль.Сквозь армейский прицел в черно-белых тонахя на мир разноцветный гляжу.В этой мрачной войне, как на шахматном поле,смерть — пешка, а я — как король.Со звоном выплюнет затвор пустую гильзу,Старуха Смерть взмахнет косою у виска.По краю жизни, как по тонкому карнизуПорою ходят снайпера.
Сидят, внимательно слушая. Каждый о чем-то своем думает. Даже ложки в стороны отложили…
Кто-то право мне дал души пулей карать,не глядя им при этом в глаза.С расстояния в жизнь перекрестье прицела с груди на висок.Кто-то скажет: «Актер, ты и сам не святой, и тебя ждеттакая судьба».Только я промолчу, может быть, помолюсь и нажмуна холодный курок.Со звоном выплюнет затвор пустую гильзу,Старуха Смерть взмахнет косою у виска.По краю жизни, как по тонкому карнизуПорою ходят снайпера.Я ловлю свою цель в перекрестие линзлишь на несколько малых секунд.Я на кончике пули держу чью-то жизнь, как на чаше весов.Разыграла война свой кровавый спектакль, только я отвернутьне могу.Замираю на миг, зубы крепче сцепив, начиная игру снайперов.Со звоном выплюнет затвор пустую гильзу,Старуха Смерть взмахнет косою у виска.По краю жизни, как по тонкому карнизуПорою ходят снайпера.
Вот тут уже заметил, как у Гнома заходили желваки на скулах. Пуля тоже смотрит на меня, как на врага народа…
Мне нельзя не попасть, я поставил ва-банк свою жизньпротив жизни чужой.Я кручусь, извиваюсь, ползу, отхожу. Кровь по венам, как ток.Мне костлявая в самое ухо кричит, что забрать меняхочет с собой.Только я помолюсь, цель поймаю в прицел и нажмуна холодный курок.Со звоном выплюнет затвор пустую гильзу,Старуха Смерть взмахнет косою у виска.По краю жизни, как по тонкому карнизуПорою ходят снайпера.[39]
— Нет! Ты это специально, что ли? — возмутился Гном. — Повеселее-то ничего не мог?
— Я же предупреждал, что сегодня не в форме, — парировал я. — Не в настроении веселиться.
Тот только зло сплюнул в ответ. И в самом деле, чего это я так завелся? Гном-то здесь при чем? Не он же эту девчонку на позицию загонял и заставлял стрелять! А что убил, так если бы не он ее, так она бы всех нас с превеликим удовольствием перестреляла. Только что до пьяной башки дошло: она потому и не стреляла по солдатам, что ей нужен был тот, кто виновен в смерти кого-то из ее близких. К примеру тех, кто пострадал при взрыве машины, а может и ликвидированный мною торговец оружием. Ясно, что сделали это не бойцы Виктора. Женькины парни просто не подставились, потому и продолжалась эта стрельба, чтобы еще раз попробовать отомстить. Думаю, что о моей причастности снайперша даже и подумать не могла. Хотя кто ее знает, какой информацией обладала? Сейчас уже не спросишь… Да и все равно кто-то должен был погибнуть. Тут уж одно из двух — или она, или кто-то из нас.
— Простите, парни, — извинился я, — не знаю, что на меня нашло. Был неправ, наверно, сильно устал за эти дни. Хотите, что-нибудь повеселее сбацаю?
— Да ладно, — ткнул меня Серега в плечо кулаком, — иди уже отдыхать. Потом как-нибудь исправишься. Глядишь, доведется еще с Витьком встретиться. Может, он к нам заявится. Как, Витя, после своей командировки приедешь в Энск? В отпуск? Тогда тебе Жора что-нибудь повеселее сыграет…
— Раз приглашаете, отказываться не стану. Только сами понимаете, столько времени дома не был. Что на это скажет благоверная? Разве что вместе с ней? Примете?
— Какие проблемы? — снова ответил Гном. — Где остановиться — найдем. Приезжайте вместе…
Часть 5. Дьявол в черном
…Ночью снилась какая-то ерунда. Понятно, что навеяна предыдущими событиями… Я почему-то находился в поле один, на месте Гнома старательно пытался подловить снайпера… В поле зрения прицела неожиданно возник, увеличиваясь в размерах, лохматый силуэт головы. Не колеблясь, плавно вдавил спусковой крючок… Подойдя, перевернул отделившийся напрочь шарообразный предмет, а там… лицо моей Наташи, прошептавшее посиневшими губами: «За что же ты меня так, любимый?»
Встал совершенно разбитый, во рту как будто кошки нагадили… Сборы прошли, как в тумане, делал все на автомате. Друзья, видя что со мной творится что-то неладное, поначалу пытались разговорить. Потом, улучив момент, Гном отозвал в сторону:
— Жора, что с тобой такое случилось? Вчера какую-то несуразицу нес. Сегодня как будто сунули тебя куда-то. Ходишь, как в воду опущенный…
Сначала хотел ответить резкостью, но потом взял, да и высказал ему все, что наболело, не утаил и ночной кошмар… Серега внимательно меня выслушал, сочувственно кивая, ткнул ку лаком в грудь, но затем обнял за плечи…
— Жалеть тебя, блин, и гладить по головке не собираюсь. Ты не пацан мелкий. Возьми себя в руки! Думаешь, мне легко было, когда я эту девку увидел? Да ты еще, блин, после добавил… Пойми только одно: это война. Не ты, значит — тебя. Если решил отказаться от своей затеи, это твое личное дело. Мы с Пулей для себя уже все решили. Все равно пойдем до конца, даже без тебя. А ты можешь продолжать размазывать сопли, жалеть себя. Только это ни хрена не поможет, жену и сына тебе не вернет. В конечном итоге, сопьешься в одиночестве, как последний… Тебя больше устраивает стать бомжом, чем отомстить? Не смею мешать. В этом случае мы с Пулей тебе не попутчики! Решай, с кем ты?
Зло сказал, но совершенно справедливо. Действительно, хватит сопли распускать. Друзья за меня в огонь и воду готовы, а я? Если оторвусь от них, замкнусь в самом себе, раскиснув, картина, описанная Серегой, из предположений запросто может воплотиться в реальность. Жизнь закончу алкашом где-нибудь в подворотне. То-то будут рады те, кто лишил меня родных. И вообще! Я же боевой офицер, а не институтка какая-то…