Лёд моих диких снов - Ника Каирами

Уходили зелёнкой. Настолько быстро, насколько могли.

По следу никто не отправился, но стоило быть начеку.

- И куда теперь? - Осведомился Макс, проверив сигнал на своем мобильнике. Сигнала не было. Рация тоже молчала.

- А я знаю?

- Ты же у нас теперь вместо командира.

- Так, стоп, - Антон остановился. Засунув руку в карман, извлёк компас. - Двигались на юг. Отклонились на север. Поворачиваем и вперёд. Думаю, к утру будем на месте. А может и не будем...

- Зашибись речь!

- Есть вариант лучше?

- На юг, так на юг.

На месте мы оказались раньше.

Выбравшись из леса, прошли ещё около трёх километров и наткнулись на здание какого-то заброшенного завода. У входа караул.

Один из караульных проводил прямиком до командования.

Сказать, что мы были удивлены знакомой роже командира, ещё вчера отправлявшего нас в разведку, – ничего не сказать.

Честь пересказывать о случившемся выпала Мержинскому. Ни у меня, ни у Макса желания с ним общаться не выявилось.

- Контрактники? - Уточнил командир, с отстранённым видом выслушав детальный рассказ.

- Так точно, - отозвался сквозь зубы Антон.

- Я по призыву, - вставил Игнат. Его слова утонули в шорохе бумаг.

- Думаю, говорить вам о том, что всего произошедшего не было не стоит? И не надо на меня так смотреть. Сколько до срока осталось?

- Четыре месяца.

- Четыре, так четыре, - колючие, глубоко посаженые глаза лениво скользнули по нашей четверке. - Проводи до расположения, - приказал он караульному.

- Розовощекий, гад, - процедил Антон, выйдя из кабинета следом за нами.

После скудного перекуса, мы выбрались к казарменной части.

В спальном кубрике оказалось не меньше трёх десятков бойцов. Даже не вдаваясь в подробности, было ясно, что больше половины из них оказались здесь так же, как и мы.

Затянувшееся молчание прерывать никто не спешил.

Бегло скользнул взглядом по серым лицам с потухшими глазами. Над каждой головой зависло невидимое клеймо: "Пушечное мясо". В мозгу всплыли едва разборчивые слова: "Не привыкай. Не будут звать."

К черту. Нет на войне друзей.

- Койки свободные есть? - Спросил я, устраивая раздолбанную гитару у стены.

Отсканировав взглядом инструмент, один из бойцов кивнул в сторону идеально заправленных коек.

- Ребят вчера увезли, - фраза, как неизбежность. Увезли. И нас увезут. Как скот на убой.

В первые дни я подметил, что снарядов здесь не считали. Сейчас же я понял, что наши жизни были сродни этим снарядам.

Кто и с кем воевал – неизвестно. Мы просто шли под расход без какого-либо смысла. А командиры вроде нашего, подлизывая зад офицерам, зарабатывали звёзды на погоны.

Минус батальон – плюс звезда.

Простая страшная арифметика...

__________________

Мы пробыли здесь месяц. В этих заброшенных заводских руинах нас готовили. К чему? Одному богу известно.

КМС или курс молодого смертника, как прозвали эти учения мы про себя, включал в себя усиленную рукопашку, сражение на ножах и ведение дальнего и ближнего огневого боя.

Стойкое ощущение того, что мы оказались на втором уровне какой-то западни, крепло с каждым днём. Вышел с первого уровня целехоньким – получай новые знания. А дальше уж как попрет.

По правде сказать, из всего этого мне не пригодилось ровным счётом ничего.

Здесь действовало только одно правило – стреляй первым. Это правило было прописано кровью погибших бойцов и отступить от него означало – умереть.

После КМС, собрав нашу личную информацию в дела и взяв подписку о неразглашении, нас загрузили в два КАМАЗа и отправили к черту за пазуху. И оттуда у нас было только два пути: остаться в живых или подхватить свинца в висок. И, как известно, второй вариант был вероятнее первого.

Так бы оно и вышло, но...

Глава 8

- Знаешь, чего я хочу больше всего? – Спросил меня как-то Мержинский.

– Чего?

– Выбраться из этого дерьма и пустить свинец в висок этого урода.

Даже не вдаваясь в подробности было ясно, что речь шла о командире.

– Не они наши враги, Димон, – сказал Антон спустя минуту молчания. – Враги те, кто нас сюда отправил.

Правда в его словах была.

В целом, у меня сложилось верное представление. Мы действительно были расходным материалом. Только я ошибся во времени. Там, на КПП, мы делали нужное дело. Не ввязывались в войну, охраняли.

Здесь же... Просто убивали. Без цели. Без смысла.

Понятие "враг" было размыто до такой степени, что само командование не имело точного определения этого слова.

Врагами были те, кто ложил