Апелляция - Джон Гришэм

— И никогда не слышали о бауморской воде?

— Простите. — Шейла отвинтила крышку и сделала большой глоток. — По вкусу вода как вода, — сказала она.

— Еще бы, вам нужно попробовать настоящую дрянь.

— А что с ней не так?

— О Боже, дорогая, — сказала Бейб и огляделась, чтобы проверить, не слышал ли кто-нибудь этот возмутительный вопрос. Но в кафе никого не было, поэтому Бейб закрыла крышкой диетическую соду и осторожно вышла из-за стойки.

— Вы когда-нибудь слышали об округе Канцер?

— Нет.

Еще один недоверчивый взгляд.

— Это мы и есть. В нашем округе самый высокий уровень смертности от рака, потому что питьевая вода заражена. Раньше здесь был химический завод «Крейн кемикл», которым управляла кучка умников из Нью-Йорка. Долгие годы — двадцать, тридцать, сорок лет, зависит от того, кому верить, — они сбрасывали тонны токсичного дерьма, простите за выражение, в какие-то овраги за заводом. Бочки за бочками, контейнеры за контейнерами, тонны за тоннами дерьма отправлялись в яму, и в итоге все попало в водоносный слой, на котором город под управлением настоящих тупиц, я не шучу, построил водонапорное сооружение еще в конце восьмидесятых. Питьевая вода из прозрачной превратилась в светло-серую, а затем и в светло-желтую. Теперь она коричневая. Она начала странно пахнуть, а потом и вовсе вонять. Мы годами боролись с городскими властями за то, чтобы ее очистили, но нас не слушали. Боже, да они никогда не обращали на нас внимания! В общем, как бы там ни было, из-за воды разразилась настоящая война, а потом, дорогая моя, началось самое плохое. Стали умирать люди. Рак косил местных как чума. Умирали повсюду. И до сих пор умирают. Инес Предью почила в январе. Думаю, она была шестьдесят пятой. Что-то вроде того. Все это всплыло на суде… — Она сделала паузу, чтобы рассмотреть двух пешеходов, прогуливавшихся по тротуару.

Шейла осторожно выпила еще воды.

— А был суд? — спросила она.

— Вы и о суде не слышали?

Шейла невинно пожала плечами и напомнила:

— Я с побережья.

— Боже мой! — Бейб поменяла положение локтей и теперь оперлась на правый. — Многие годы ходили разговоры об исках. Все юристы приходят сюда выпить кофе, и никто не научил этих умников говорить потише. Так что я все слышала. И до сих пор слышу. Хвастливые речи, которые они повторяют из года в год. Они засудят «Крейн кемикл» за то и за это, но в реальности ничего не происходило. Думаю, просто иск был слишком крупным, к тому же сложно наступить на химическую корпорацию с кучей денег и толпой хитрых юристов. Разговоры постепенно сошли на нет, а вот рак лишь продолжал душить всех и вся. Дети умирали от лейкемии. У людей вырастали опухоли в почках, печени, мочевом пузыре, желудке, и, моя дорогая, это было просто ужасно. «Крейн» кучу денег заработала на производстве пестицида под названием «пилламар-5», который запретили двадцать лет назад. Запретили здесь, но не в Гватемале и подобных местах. Поэтому компания продолжала производить пилламар-5 здесь, переправляя его в банановые республики, где им поливали фрукты и овощи, которые потом отправляли нам обратно, чтобы мы их ели. Это тоже всплыло на суде, и, говорят, присяжные пришли в ярость. От чего-то они точно пришли в ярость.

— Где был суд?

— У вас точно нет здесь родственников?

— Точно.

— А друзей в Бауморе?

— Нет.

— И вы не репортер, ведь правда?

— Вовсе нет. Я просто проезжала мимо.

Удовлетворенная тем, что нашла подходящего слушателя, Бейб сделала глубокий вдох и заговорила дальше:

— Они перенесли завод из Баумора, что было весьма умным решением, ведь любой состав присяжных приговорил бы к смерти «Крейн» и идиотов, которые управляли компанией, и дело передали в Хаттисберг судье Харрисону, одному из моих любимчиков. Округ Кэри находится в его юрисдикции, и он бывает в этом кафе уже много лет. Ему нравятся дамы, и это нормально. Я ведь тоже люблю мужчин. Как бы там ни было, долгое время юристы просто болтали попусту, но никто не осмеливался бросить вызов «Крейн». Потом местная девушка, точнее, молодая женщина, одна из наших, имейте в виду, послала всех к черту и подала крупный иск. Мэри-Грейс Пейтон выросла в миле от города. Отличница бауморской средней школы. Я помню ее еще ребенком. Ее отец, мистер Труман Шелби, до сих пор заходит сюда время от времени. Мне нравится эта девушка. Ее муж тоже юрист. Они вместе практикуют в Хаттисберге. Они подали иск от имени Дженет Бейкер — милой женщины, у которой муж и маленький сын умерли от рака с интервалом в восемь месяцев. «Крейн» сражалась не на жизнь, а на смерть, наняла сотню адвокатов, судя по оживлению движения на улицах. Суд тянулся долгие месяцы и, черт возьми, почти разорил Пейтонов, как я слышала. Но они победили. Присяжные обвинили «Крейн» во всех смертных грехах. Сорок один миллион долларов. Удивляюсь, как вы об этом не слышали? Как мог хоть кто-нибудь о таком не слышать? После этого Баумор нанесли на карту страны. Хотите что-нибудь съесть, моя дорогая?

— Как насчет запеченных бутербродов с сыром?

— Прекрасно. — Бейб бросила два куска белого хлеба на гриль, не промахнувшись ни на дюйм. — Сейчас дело должно пройти апелляцию, и я каждый вечер молюсь о том, чтобы Пейтоны выиграли. А юристы уже вернулись в город и ходят повсюду, и вынюхивают новые подробности, ищут новых жертв. Когда-нибудь слышали о Клайде Хардине?

— Никогда с ним не встречалась.

— Его офис в семи домах отсюда, слева. Он сто лет здесь сидит. Член моего клуба любителей выпить кофе в восемь тридцать, кучки хвастунов. Он нормальный, но у него противная жена. Клайд как огня боится зала суда, поэтому связался с настоящими темными дельцами из Филадельфии — Пенсильвании, а не Миссисипи, и они подали коллективный иск от имени кучки тунеядцев, которые тоже хотят получить кусок пирога. Ходят сплетни, что некоторые из их так называемых клиентов даже не живут здесь. Они просто жаждут чеков на крупные суммы. — Она развернула два куска плавленого чеддера и положила их на горячий хлеб. — Майонез?

— Не нужно.

— Может быть, картофель фри?

— Нет, спасибо.

— Как бы там ни было, город раскололся на два лагеря. Действительно больные люди злились на новых жертв, которые больными только притворялись. Интересно, как деньги влияют на некоторых людей!.. Все только и ждут, когда им что-то свалится с неба. Некоторые юристы думают, что «Крейн» в итоге сдастся и выплатит огромную компенсацию. И люди разбогатеют. А юристы — еще больше. Другие же утверждают, что «Крейн» никогда не признает своих ошибок. Пока так и было шесть лет назад, когда ходили оживленные разговоры о суде, в один уик-энд они просто собрали вещички и удрали в Мексику, где, я уверена, теперь свободно мусорят и творят что хотят. Возможно, убивают мексиканцев направо и налево. Действия этой компании — настоящий криминал, Она просто уничтожила этот город.

Когда хлеб почти почернел, Бейб сделала бутерброд, разрезала его на две части и подала с ломтиком соленого огурца с укропом.

— Что случилось с сотрудниками «Крейн»?

— Ничего хорошего. Но это и неудивительно. Многие уехали отсюда в поисках работы. Здесь не так-то много вакансий. Некоторые были неплохими ребятами, другие же знали, что здесь происходит, но держали рот на замке. Если бы они хоть пикнули, их бы тут же уволили. Мэри-Грейс нашла кое-кого и привезла в суд. Одни рассказали правду. Другие соврали, и Мэри-Грейс буквально порвала их на куски, как я слышала. Я ни разу не была в суде, но ежедневно слышала новости. Весь город был как на иголках. Еще здесь был такой человек, Эрл Крауч, который многие годы управлял заводом. Он заработал большие деньги, и ходили слухи о том, что «Крейн» купила его с потрохами, когда ей пришлось поджать хвост. Крауч знал о выбросе отходов, но во время дачи показаний все отрицал. Врал как по-писаному. Это было два года назад. Говорят, Крауч исчез при загадочных обстоятельствах. Мэри-Грейс не смогла найти его, чтобы он выступил свидетелем на суде. Он испарился. «По самовольной отлучке». И даже «Крейн» не удалось его найти.

На этой короткой, но весьма емкой фразе Бейб сделала паузу, отойдя обслужить механиков из «шевроле». Шейла принялась за бутерброд и притворилась, что вся эта история ее мало интересует.

— Как бутерброд? — поинтересовалась Бейб, когда вернулась.

— Очень вкусно. — Шейла сделала глоток воды, ожидая продолжения рассказа. Бейб наклонилась ближе к ней и заговорила еще тише:

— В Пайн-Гроув есть одна семейка — Стоуны. Жутковатые типы. То сидят в тюрьме за угон машин или что-то вроде того, то выходят оттуда. В общем, это не те люди, с которыми стоит ссориться. Около четырех или, быть может, пяти лет назад один из маленьких мальчиков Стоунов заболел раком и быстро умер. Они наняли Пейтонов, их дело до сих пор «висит». Так вот я слышала, что Стоуны нашли мистера Эрла Крауча где-то недалеко от Техаса и отомстили ему. Это всего лишь сплетни, но здесь не любят об этом говорить. Что меня, в общем, не удивляет. Никто не связывается со Стоунами. Раны у всех еще слишком свежие. Стоит только упомянуть о «Крейн кемикл», и местные сразу захотят броситься в драку.