Весь мир – театр. А люди?.. (СИ) - Лариса Чайка
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сейчас на очереди Деми. Встречаться с ним было страшно. Зная, кто он, какую силу имеет, я сомневалась, что смогу правильно с ним поговорить. Вернула назад шкатулку с драгоценностями, перевернула ее содержимое на стол. Амулет, амулет, где же он? Залюбовалась игрой света на гранях драгоценных камней. А, вот и он! Тонкая серебряная цепочка и невзрачная капелька лунного камня. Повесила на шею. Содержимое шкатулки засунула обратно, закрыла панель и побежала к себе в комнату одеваться.
Хотелось, конечно, преобразиться хоть в кого-нибудь. Но слабость была еще очень сильна и давала о себе знать головокружением и отдышкой. За домом могли следить. Что же мне делать? Как сбить ле Мор со следа? Ладно, решила, если я актриса, значит, будем исходить из того, что есть.
Я прошла в свою гардеробную, нашла свободное темное платье, подложила под него мягкую подушку, чтобы увеличить толщину тела. Нашла чепец, полностью скрывающий волосы. На час уселась перед зеркалом, изменяя себя при помощи грима. Получилось неплохо для первого раза. В театре Беллин Сквош была просто волшебницей по части изменения внешности. Жаль, что сейчас я не смогла воспользоваться ее волшебным искусством.
Договорилась с Джимом, где он меня будет ждать. Взяла в руки палку, накинула теплую шаль, как у старых бабушек и, ковыляя потихонечку, покинула свой дом через подземный ход, который привел меня на соседнюю улицу. Ай да папенька! Ай да молодец!
К дому Деми близко подъезжать не стала, оставив скромную пролетку на соседней улице. А сама поковыляла к знакомому дому. Открывший мне дворецкий удивленно разглядывал сгорбленную непонятную личность, которая заявила ему скрипучим инфернальным голосом:
— Срочно, зови хозяина. К нему пришел зов из прошлого.
— К-к-кого? Ч-ч-чего? — залепетал мужик.
Я бесцеремонно отодвинула его клюкой, бодренько протиснувшись в холл. Резко захлопнув дверь, рявкнула почище сержанта на плацу:
— Зови хозяина, сказала. И скажи, что это в его интересах.
Дворецкий на полусогнутых ногах засеменил наверх, но опоздал. Открылась дверь, и я услышала громкий смех Деми:
— Диана, вы восхитительны. Что за маскарад? Давно так не смеялся.
— Мне срочно нужно с вами переговорить, Деми, срочно.
— Конечно, конечно. Пройдемте в кабинет.
— Да, и вот еще что, — я смотрела на него с вызовом, — если я через час не выйду из вашего дома, герцог лэ Вель получит прелюбопытнейшее письмо и стопку презанятнейших векселей. Сказать на какую сумму?
Деми резко оборвал смех, зорко и оценивающе глянул на меня, а потом расплылся в самой любезной улыбке:
— Не требуется. Проходите. Мне самому любопытно, с чем вы ко мне пожаловали.
Прошли в хозяйский кабинет. Сели друг напротив друга. Деми предложил вина. Я отказалась — мало ли, что он мне намешает? Старый пройдоха понимающе хмыкнул, налил себе бокал белого вина и сказал:
— Ну, что ж, давайте поговорим обо всем откровенно. Я так понял, что вы узнали что-то о наших отношениях с вашим батюшкой. Мне хотелось бы знать, что?
Когда я решила посетить Деми, я не знала, как мне себя вести, что можно говорить, а что нет. Поэтому, как всегда пришлось прибегнуть к единственному способу, что мне подвластен — я стала играть.
Он — подлый и беспощадный интриган, значит, и мне надо стать такой же. Я нарочито медленно стала приводить себя в порядок: развязала необъятную шаль, сняла отвратительный чепец, поднялась, прошла к зеркалу, висящему на стене, привела в порядок волосы, грим трогать не стала. Затем, вернувшись и усевшись в кресло напротив Деми, протянула:
— Вы продали меня, Деми. Я так понимаю за милости, которые вам будут оказаны где-то в будущем. Не продешевили ли вы?
— Я никого не продавал. Пока еще не продавал. Просто выслушал предложения, но еще не давал ответа. Наши дружеские отношения приостановил — да, это так. Мне нужно было время подумать. Я никогда и ничего не делаю, не взвесив все за и против.
— И как? Взвесили?
Деми зашелся мелким смехом:
— Я вижу, что был прав, и вам тоже есть, что предложить мне. Не стесняйтесь, я весь внимание.
Медленно, цедя слова и глядя на реакцию моего визави, я протянула:
— Я почти потеряла свой Источник.
Тишина. Внимательный взгляд.
— Ле Мор теперь хочет мой Дар.
Никакой реакции.
— Вот подумываю, отдать или нет?
— Я не могу вам советовать в этом вопросе.
— Вы же старый друг отца, его письмо, переданное вами, убедило меня в этом.
Безмятежное выражение лица у моего оппонента. А он актер-то почище меня! В душе шевельнулось уважение.
— Я опасаюсь графа, мне нужен союзник. Причем, союзник верный. Вы же просто так, я поняла, ничего делать не будете и в любой момент можете предать. Кто я для вас, в сущности?
— Вы стали здраво рассуждать, Диана. Такой вы мне нравитесь больше. Розовый туман рассеялся?
— Да, наверное. Но сейчас разговор не обо мне. На что вы готовы пойти за большие деньги?
Тихий, дребезжащий смех:
— Не ждите ответа: «на все». Я уже вышел из того возраста, чтобы чего-то бояться. И, как бы вы этого не хотели, нищета мне не грозит. Я не мальчик, чтобы дергаться по-пустому. Хотя, каюсь, есть в моей жизни и удовольствия. Вот, например, сейчас, в вашем противостоянии с ле Мор, у меня есть интерес — кто кого? Не хотелось бы прогадать. Еще вчера, я уже подумывал склониться на сторону графа. Он ловко разыграл вас. Приходит новый день, и вы, девочка, преподносите мне такой сюрприз. Но… сомнения, сомнения…
— Что же нужно, чтобы развеять их?
— Удивите меня, как несколько дней назад удивил меня ле Мор.
— Что он предложил вам?
Опять этот дурацкий смех:
— Ну, ну, Диана, неужели вы думаете, что я честно отвечу на этот вопрос? Во всяком случае, не сейчас.
— Но мне нужно от чего— то оттолкнуться, хоть что-то вы можете мне сказать?
— Я могу рассказать вам одну историю. Она очень насмешила меня. Имен называть я не буду. Хотите послушать?
— Будьте так добры.
Я удобнее уселась в кресле. Деми соединил пальцы рук и, глядя мне в глаза, начал:
— Один талантливый молодой человек влюбился в принцессу, влюбился без оглядки, со всем пылом молодого организма. (Молодым-то, к-хе, к-хе, надо же чем — то себя занимать). Но он — просто дворянин, а она — принцесса. Она высмеяла его. Сделала это очень жестоко и изощренно перед глазами многочисленных
