Клад вечных странников - Елена Арсеньева

– Дедушка, где вы, помогите! – крикнула, срывая голос, но ответа не было.

Заметив темный провал приоткрытой двери, Ирина метнулась туда, споткнувшись от страшной догадки, что в спаленке найдет мертвого деда – убитого тем же, кто ранил Петра. Но там было пусто, в темноте белела постель.

Простыня! Слава богу! Надо надеяться, она чистая… Хотя сейчас это неважно, главное – остановить кровь.

Ирина ринулась обратно, на бегу разрывая на полосы ветхое, измягчившееся от частых стирок полотно.

Кое-как приложила ком тряпья к кровавому пузырю, снова вздувшемуся под почерневшей рубашкой Петра. Замерла, пытаясь сосредоточиться. В голове мелькали обрывки знаний, с которыми теоретически знакомы почти все, но вот когда приходится применить их на практике… Перетянуть жгутом – что? Если он ранен в грудь, что именно надо перетягивать? Наложить повязку… Нет, сначала рану обработать – но чем, если нет ничего, кроме дождевой воды?! Наверняка у деда должны быть какие-то целебные травы, но ведь Ирина ничего в них не понимает!

В отчаянии прижала руки к лицу, но тут же вскинула голову, обмирая от страха.

Шаги на крыльце… Кто там? Если помощь, это одно, а вот если вернулся тот же, кто ранил Петра?..

Мгновение давящего, тошнотворного страха, пока распахивалась дверь… луч фонаря ослепил ее.

– Ира?! Ты?! Что это здесь…

Голос Павла.

Ирина от облегчения так и села на пол, чувствуя, что еще миг – и провалится в обморок, как Маришка. Прохладная ладонь шлепнула ее по щеке, по другой.

– Эй, очнись-ка!

Ирина приоткрыла глаза.

Павел склонился над Петром, ворочал его, как тряпичную куклу. Ирина отстраненно, словно бы издалека восхитилась его силой, проворством его рук, ловко и осторожно кромсающих мокрую от крови рубашку, оголяя грудь Петра. Где он взял нож? Ну, наверное, на столе, где еще? А вдруг этим же самым ножом… Хотя нет, видно маленькую темную дырочку с правой стороны. Пулевое отверстие! В Петра стреляли! Кажется, из пистолета… Но откуда мог взяться пистолет?

– Что здесь происходит?!

Новый голос. Сергей!

– Быстро дайте воды из самовара, – скомандовал Павел, не поднимая головы. – Ирина, ты сможешь… Хотя ладно, сиди, я сам.

Ирина перехватила мгновенный взгляд Сергея, брошенный в ее сторону, и тотчас тяжесть отлегла от сердца, прояснилось в голове. И стыдно стало.

– Нет, я ничего. Я помогу.

– Ну, давайте. Сергей, приподними его, а ты, Ира, быстро смой кровь.

Сергей брякнул на пол плошку с водой, легко приподнял Петра. Ирина торопливо засновала руками по окровавленной груди, изредка натыкаясь своими ледяными пальцами на теплые пальцы Сергея и обмирая от счастья.

Кошмар, конечно. Счастье… Что с нею делается, что с нею делается, Господи!

– Погоди-ка, – Павел положил руку на ее плечо. – Я ему укольчик сделаю.

Остро запахло спиртом. В грудь Петра вошла игла одноразового шприца. Ирина с изумлением оглянулась на Павла. Он что, волшебник? Он что, из воздуха вынул эту плоскую коробочку, разложенную на столе?! Маленькая, будто очечник, а сколько там всего умещается…

– Ого! У тебя при себе целая аптека! – напряженно прищурился Сергей. – Ты что, по совместительству еще и медик, а не только винодел? И что ты ему колешь, позволь спросить? Наркотик какой-то?

– Ну, если я винодел, тебя не должно удивлять, что у меня при себе спирт, – усмехнулся Павел. – Да нет, я не врач, а также не наркоман. На игле отродясь не сидел! Просто жизнь – одна, и глупо ее терять из-за того, что в нужный момент не можешь вкатить себе адреналин какой-нибудь. Отличная аптечка, мне ее один приятель из… из некоей фирмочки подарил. На букву Ф начинается – как называется? – Он хохотнул. – Я без этой аптечки – ни шагу! Здесь даже противоядие от змеиных укусов есть, и против бешенства, и салфетки с коллодием, из арсенала МЧС, представляете? – оживленно болтал он, отбрасывая первый шприц и вкалывая Петру какое-то другое снадобье.

Кровь, словно по волшебству, перестала толкаться из раны. Петр слабо вздохнул.

– Смотрите, он приходит в себя! – воскликнула Ирина.

– Нет, этого не ждите. – Павел осторожно положил на рану остро пахнущую салфеточку. – Ему сейчас надо спать, вот что самое главное.

– Но он мог сказать… – Сергей осекся, но Павел понял и досадливо качнул головой:

– Мог сказать, кто в него стрелял? Черт, ты прав. Я не подумал об этом.

Он перехлестнул грудь Петра полосами пастыря, потом осторожно примотал сверху кусками простыни. Почему-то обошлось без жгута. Ирина с облегчением вздохнула, и, словно эхо, в углу вздохнула Маришка.

– Петь-ка… – тихо, чуть слышно, но тотчас – срываясь на крик: – Петька!

– Тихо! – Сергей мгновенно оказался рядом, обхватил Маришку, прижал ее к себе. – Все нормально. Ранен, без сознания, ничего страшного. Павел его уже перевязал. Да не дергайся!

Он тоже был очень силен: запросто удерживал бьющуюся Брунгильду.

– Спокойно, говорю тебе! – В голосе зазвучал металл. – С ним все нормально. Ты мне веришь? Веришь?

– Ве-рю… – слабо выдавила Маришка, утыкаясь в плечо и замирая в его объятиях.

Ирина вздрогнула: показалось, чья-то рука коснулась ее щеки. Нет, это Павел… как он смотрит на нее! Ирина поежилась, и тут он перевел взгляд на обнявшуюся пару.

– Ин-те-рес-но… – пробормотал, словно про себя. – Ин-те…

И осекся, потому что Маришка вскинула голову и, мягко высвободившись из рук Сергея, на коленках подползла к Петру. Ее затрясло при виде бледного лица с закатившимися глазами, но не закричала, зажала рот ладонью – только со слезами не справилась.

– Кто его? – выдавила глухо.

– Вопрос, конечно, интересный… – хмыкнул Сергей.

– На самом деле ничего тут нет интересного, – буркнул Павел, аккуратно убирая на место содержимое своей чудодейственной аптечки. – Его подстрелили из пистолета с близкого расстояния, и если наш героический пожарный подпустил к себе убийцу, значит, не ждал от него такой подлянки. Так что когда удастся вычислить, у кого здесь захован пистолетик, запросто можно ответить на вопрос, кого тянуть на нары.

У Ирины вдруг так резко пересохло в горле, что она закашлялась.

– Накинь что-нибудь! – обернулся к ней Павел. – Простудишься. Так: парня надо срочно в город, в больницу. Сергей, ты не помнишь, сколько бензина у тебя в джипе осталось? И остался ли вообще?

– Да плещется еще литров с десяток, – неуверенно ответил тот. – Мы же из «мерса» тоже все скачали, сам понимаешь.

– Ну да, ради общего дела, – рассеянно кивнул Павел. – Смешнее всего, что совершенно напрасно рвали свои жилы. Такое впечатление, что этот ливень вообще все пожары на свете погасил, даже потенциальные! Надо думать, дорогу не разнесло до состояния непроезжей?

– Мой «Круизер» пройдет, – самоуверенно сказал Сергей. – Танки грязи не боятся. Жаль, что ты не видел вчера, какие мы с ним пируэты по лесу выделывали, работая за трелевочник.

– Да уж наслышан я о твоих трудовых и… – Павел запнулся, – о твоих, словом, достижениях.

«Что он имеет в виду? – напряженно подумала Ирина, охватывая себя руками за плечи: ее трясло все сильнее. – Неужели баба Оля рассказала ему, как я вчера бросилась к Сергею? Или… еще что-нибудь рассказала?»

– Только вот что, Павел, – голос Сергея перебил ее мысли, – ехать на станцию придется тебе. Сам видишь, в каком состоянии Петр, а ты в случае чего сможешь помочь, если ему в дороге поплохеет. Думаю, с джипом управишься?

Павел только высокомерно вскинул брови:

– Не вопрос. А ты что, решил остаться?

– Ну а как иначе? Раненого надо везти лежа – значит, будет занято все заднее сиденье. Впереди, рядом с тобой, – Маришка. Я бы поехал следом на твоем «мерсе», но бензина и правда по нулям. Так что останусь, покараулю ваше имущество, а ты, когда будешь возвращаться, уж заправься на двоих. Канистра там есть, в багажнике. Денежку дать на бензин?

– Обойдусь, – буркнул Павел. – Ну ладно, решил ты все правильно. Постараюсь обернуться за день, но все будет зависеть от состояния Петра. Я имею в виду, вдруг в Арени не найдется врача или лекарств, сейчас ведь полнейший бардак, придется ехать еще куда-то. Ира, собирайся. Хотя тебе собирать нечего… ну хоть умойся, ты вся в крови. Сядете с Маришкой впереди, уместимся как-нибудь. Давайте, я пошел за машиной.

Он шагнул к выходу, мимоходом погладив Ирину по плечу, и только тут до нее дошло, что ей предлагается уехать из Вышних Осьмаков.

Уехать от Сергея?!

– Нет, я останусь! – выкрикнула Ирина. – Я не смогу бросить бабу Ксеню, ты представляешь, в каком она будет состоянии утром, когда узнает, что Петр ранен?

– Да, Ира, – всхлипнула Маришка. – Побудь с ней, пожалуйста. У нее сердце на самом деле очень слабое, я за нее все время боюсь.

– Останусь, разумеется! – ласково поглядела на нее Ирина. – Тем более дед пропал. Надо же его искать, наверное.

– Кстати! – ахнул Сергей. – Человека забыли! А где, в самом деле, Никифор Иваныч?