Пятая Космическая - Вячеслав Шалыгин

– У меня Вяземский, как в воду глядел.

– Это мне надо было в воду заглянуть, да и увести вас в общем строю.

– И бросить ребят погибать?

– Они все равно погибнут, – жестко парировал Овчаренко.

– Да ну вас. – Гордеев махнул рукой.

– Нечего на командира махать. – Генерал смягчил интонации. – Лучше слушай политинформацию дальше, пригодится.

– Весь внимание. – Гордеев подставил бокал, и генерал долил коньяка.

– Кроме «русофобов» в Стокгольмском Дворце Наций имеется и другая партия – «промарсианская». Ее не волнует будущее армии, да и всей Федерации. Она желает одного: свалить Френо.

– Нормальное желание.

– Не совсем. Они потому и называют себя «промарсианами», что хотят объединения с Альянсом. Поражения, короче, желают.

– Американцы?

– В основном. Думаю, они приложили немало усилий, чтобы двинуть Френо с катушек и заставить его с перепугу врезать по Лидии. Получается, на каком-то отрезке времени их интересы обязательно совпадут с интересами «русофобов» и Дюссона. А политическим интересам только дай совпасть, ты же понимаешь, такое начнется... Вот и гляди, какая картина вырисовывается: президент сошел с ума, в армии развал и дезертирство, от затянувшейся войны экономика трещит по швам. Что нужно? Твердая рука и добрая воля. Известный рецепт. Не только русские испокон веков мечтают о сильном и справедливом царе. Это общечеловеческое заблуждение.

– Политика – хуже войны. – Гордеев покачал головой. – Дрянное дело.

– Зато прибыльное. – Овчаренко налил еще коньяка. – И мы в этом деле всего лишь разменные монеты. Когда Дюссон решит, что пора действовать, он припомнит сегодняшний трибунал, раздует дело и выменяет у «русофобов» Богарти, который, будто якорь, потянет за собой президента, что выгодно «промарсианам», поскольку маршал займет его место и заключит мир с Марсом. То есть в понимании общественности Дюссон остановит войну, а вместе с ней остановит и развал экономики. Всем сестрам по серьгам, а маршал Дюссон – человек с сильной рукой и доброй волей – на коне. Понимаешь?

– Так точно. Мы его оборотный капитал. Но тогда нас надо беречь, а он бросает в прорыв. Нелогично.

– Все логично. Для Генштаба Пятая бригада это не люди, а штатное расписание. Покрошат марсиане вас, кадровики наберут новых, а название оставят. И клеймо тоже. Только новые не будут такими воображалами, как ты и твои князья, поскольку не в курсе дела: не горели на Лидии, о подводных течениях в Генштабе не ведают, армию вредными идеями не заражают. Пушечным мясом будут. Понимаешь?

– Да понимаю я все. – Гордеев поморщился. – Только покрошить нас не так-то просто.

– Ты же видел, что творится. Сколько «беркутов» с Ганимеда вывез?

– Человек сорок.

– А была дивизия! И я бы не сказал, что самая слабая или неумелая. Не будь Дюссон скотиной, я бы даже пожелал ему удачи. Пора все это дело остановить. Потому что эта Пятая Космическая слишком уж круто развернулась, Иван Иванович. Слишком. Это уже не на интерес война, а на уничтожение. Выкосим друг друга подчистую, Ваня, ой, выкосим!

– И что вы предлагаете?

– Ничего пока. Да и вообще, что я могу предложить? Ты сам знаешь, что делать. Ты думаешь, для чего я тут политинформацию устроил? Чтобы сориентировать тебя и твоих дворян. Я знаю, что ты уже лет пять воду мутишь, твое «Возрождение» – реальная сила. Скажу по секрету: и в Стокгольме, и в Генштабе есть люди, которые рассматривают тебя в качестве опоры, а может быть, и главной движущей силы «позитивных перемен», как сами они выражаются. Очень влиятельные люди. Чуешь, к чему клоню? Ганимед для Дюссона – предлог и пауза для перегруппировки. Пока мы будем заняты, он подготовит почву, соберет в Стокгольме своих сторонников и под фиктивным предлогом скинет Френо.

– Каким образом? Огюст – не подарок, конечно, но мы же не гражданские, мы понимаем, что Дюссон еще хуже. И потом, Френо – Верховный Главнокомандующий. Вряд ли войска пойдут за маршалом. Только если... – Гордеев осекся. – Нет, это уже коньяк действует.

– Говори, говори. – Овчаренко снова усмехнулся. – «Только если...» – что?

– Если Френо снова отдаст приказ поднять «Марки», ему точно не жить, но ведь он не совсем чокнутый! – А кто сказал, что этот приказ отдаст именно он? Почему его не может отдать кто-то еще, но из кабинета Френо? Например, тот, кому президент полностью доверяет, не подозревая, что это доверенное лицо плетет заговор.

– Дюссон? – Гордеев залпом допил коньяк. – Черт! И что нам делать? Не ходить к Ганимеду?

– Тебе так дорог Френо?

– Нет, но ведь если Дюссон предатель, он сдаст марсианам всю Федерацию!

– А ты хочешь пирровой победы? – Овчаренко прищурился, внимательно изучая реакцию Гордеева. – Может, лучше худой мир, чем добрая ссора?

– Только не с Дюссоном и марсианами в Стокгольмском дворце! Мы уйдем к Ганимеду, но уйдем все и не будем помогать маршалу. Хочет устроить переворот, пусть берет дворец силами штабных офицеров. Уж я постараюсь, чтобы на фронте работы хватило всем, и на призыв маршала не смогли прилететь ни русские, ни «французские». Я устрою на Ганимеде такие танцы, что мало не покажется никому. И пусть будут еще потери. Худой мир нам не нужен. Нам нужен настоящий мир, «толстый» и прочный, а он возможен, если Федерация и Альянс – как минимум! – вернутся в довоенные границы. Пирровой победы я не хочу, но и везти марсиан в рай на собственном горбу тоже не желаю! И никто в армии этого не захочет, гарантирую!

– В этом случае маршал может позвать на помощь марсиан.

– Тогда ему не стать героем Федерации.

– Зато он станет героем объединенного человечества.

– Нет. – Гордеев отставил пустой бокал. – Он будет предателем для землян и останется чужаком-перебежчиком для марсиан. Доверять ему не будут уже никогда. Так человечество не объединяют.

– Ты знаешь, как это делают?

– Пожалуй, знаю. – Гордеев задумчиво уставился на коньячную этикетку. – Иначе не затевал бы «Возрождение».

– О том я и говорю. Тебе помогут не только снизу, но и сверху. Но чтобы все сложилось правильно, начать должен ты, а иначе станешь пешкой.

– Когда? – Гордеев внимательно взглянул на командующего. – Мои тайные покровители назначили сроки?

– Когда будешь готов. Но учти, что Дюссон может начать свою игру в любую минуту.

– Значит, и мы начнем. Скоро. – Гордеев решительно поднялся. – Очень скоро. Честь имею.

Почти сразу после того, как Гордеев отправился на свой «Уран», в кабинете генерала Овчаренко появился новый посетитель.

– Ну, как? – генерал поставил перед ним чистый бокал и налил коньяку. – Все слышал?

– Да. Вы все сделали верно. Начало положено. Теперь генерал Гордеев всерьез задумается над судьбами человеческих миров. Мои расчеты показывают, что это правильный вариант развития событий.

– Я рад. – Овчаренко сел ровнее и чуть подался вперед. – Теперь ты скажешь мне правду, Ван Ли? Что меня ждет? Что-нибудь изменилось?

– Ответ тот же, мой генерал. – Посетитель развел руками. – Я не знаю. Мои компьютеры не всемогущи. Клянусь, я трижды пытался просчитать на них ваше участие в дальнейших событиях, но у меня не получилось.

– Может быть, потому, что я в них не участвую? – Генерал откинулся на спинку кресла и залпом выпил коньяк. – И правильно! Незачем человеку знать, сколько ему осталось. Глупости это. Я не буду больше донимать тебя расспросами. Не хочешь, не говори. Скажи одно: зачем ты это делаешь? Зачем правишь наши судьбы? Я не вижу выгоды лично для тебя.

– Я не правлю судьбами, я лишь помогаю реализоваться Главной последовательности событий. Верной последовательности. В этом и будет выгода, поверьте. Но очень не скоро и не столько мне, сколько всем людям.

– Ты разве бог, чтобы заботиться о людях, да еще о тех, которые будут жить «очень не скоро»? – Овчаренко окинул гостя скептическим взглядом. – Или ты надеешься жить вечно?

– Нет, когда-нибудь я тоже умру. – Ван Ли взял бокал и пригубил напиток. – И я не бог. Но я знаком кое с кем из его подмастерьев.

2. Июль 2290 г., орбита Ганимеда – Марс.

Шестой флот стоял у Ганимеда несколькими эшелонами, но пробить в обороне марсиан серьезную брешь не составило для Первой ударной армии особого труда. На то она и была ударной. Хватило одной мощной атаки, и вот десантные корабли уже шли на абордаж космических объектов вражеского оперативного тыла. Пятой бригаде выпала почетная и ответственная миссия – штурмовать базовую платформу.

– Давно не виделись, – усмехнулся Бородач, получив приказ. – Стивенсон будет рад.

– Если он окажется на базе, – заметил Преображенский. – К ней пристыкован флагман и еще несколько кораблей. Уйти за Ганимед под прикрытием москитов и спутников орбитальной огневой поддержки ему будет несложно.

– Увидим, – Борис подбросил монетку. – Играем?