Диагноз – бессмертие. Одержимые бессмертием - Мария Симонова

— Речь идет о пропаже ценных документов. Есть сведения, что некие материалы попали в портал вашей фирмы двадцать шестого мая в десять часов утра.

— А удостоверение можете показать? — Страх в глазах Скрыля поугас, сменившись хитрым прищуром. Ушлый гаденыш. Не иначе как у Адели Николаевны научился требовать у властей ксиву. Придется все же брать на испуг.

— Я не из полиции, — сказал я, уставив взгляд ему в переносицу. — Я гораздо хуже. И я хочу знать, куда подевался черный кейс, после того как на твоих глазах свалился в портал вашего мертвятника.

Скрыль, заморгав, отвел взгляд. Покачал ногой. Уронил отрывисто куда–то в сторону:

— Мне нужны деньги.

Я внутренне улыбнулся, представляя, что упираю ему в переносицу примитивную механическую дрель. И какие же мы отчаянные! Деньжат щенок захотел срубить со строгого дяди за дерьмовую информацию? Поучись–ка сначала, как это делается.

Я приподнял бровь:

— Сто?..

— Где сто, там и пятьсот, — нахально ухмыльнулся Скрыль.

— Триста, — сказал я быстро, мысленно увеличивая обороты дрели. Ай да орлы в этом вонючем бараке!

— Где триста, там и шестьсот, — совсем обнаглел Скрыль. «Убогая, надо сказать, манера торговаться», отметил я про себя, уже прикидывая, как бы половчее и незаметней врубить ему по пропитанной паршивым алкоголем печени. И уже из чистого любопытства уронил:

— Четыреста.

— Где четыреста, там и… .

— Достаточно, — оборвал его я. — Теперь по теме. Ты нарушил инструкцию, дружок! («Тьфу! Любимое словцо Клавдия. Впрочем, к месту».) И сам об этом прекрасно знаешь. Ты обязан был доложить о кейсе в органы безопасности, причем немедленно. Из–за тебя пропали ценные правительственные документы. Которые мне, между прочим, поручено найти. А теперь угадай, почему я сам отыскал тебя в этой вонючей дыре? Вместо того чтобы вызвать в свой кабинет под конвоем и допросить особыми методами?.. И почему я не предъявляю тебе своих документов? Уже догадался? Правильно — всем нужны деньги. И мне тоже. Кстати, не так уж много. Скажем так — с тебя информация о кейсе и… пятьсот кредов наличными. Иначе самое меньшее, что я тебе гарантирую, — это увольнение с работы с понижением на категорию планеты.

Скрыль спал с лица.

— Я ничего не нарушал… Я думал, это их портфель, потому что.. — Тут он немного взбодрился. — Потому что он прибыл вместе с телом! Так и лежал — прямо на саркофаге! — Пятьсот. Плюс информация. И в отчете будет на писано, что он лежал прямо на саркофаге. Скрыль наморщился, весь напрягся и наконец выдавил:

— Сто. — И сразу, во избежание дальнейшего торга, выложил на стойку деньги — кучу измятых бумажек. Нервно пересчитал, добавил еще одну, сложил и пригладил. Я покосился презрительно:

— Где сто, там и триста?..

— У меня больше нет, — насупился Скрыль. — Последние сегодня снял.

Я цинично усмехнулся — последние, как же. Ты с кем, гаденыш, тягаться вздумал?

— Обсудим степень твоей кредитоспособности чуть позже. Для начала меня интересует информация по кейсу.

— Они его с собой забрали, — сказал Скрыль обреченно.

— Кто это «они»?

— Я не знаю!.. Правда! Ну, там пилоты были… С Москвы… Индекс не помню… Аш два ноль ноль… Нет, не помню. Один его сначала подхватил, в форме, вроде капитан — это когда он с крышки соскользнул…

— Разборчивей! Кто соскользнул? Капитан? Откуда?

— Нет, кейс. Соскользнул с крышки саркофага. А капитан его подхватил. И передал мужику в сером комбезе. Тот с ним так и простоял всю церемонию. А потом с собой унес.

— Приметы.

— Чьи?…

— Не саркофага же. Этого в сером.

— В сером… Значит, так. Лет где–то за сорок. Габариты средние, под гроб–сороковку. Волосы с сединой… Замотанный такой с виду, вроде как озабоченный чем–то… Ну вот и все вроде…

— Хорошо.

Я залпом осушил свой бокал — здешняя вонь, кажется, просто оседает на гортани, вызывая желание прополоскать горло, — и как они тут живут, навозники?.. Поднялся. Сказал напоследок:

— Рекомендую никому о нашем разговоре не рассказывать. Для вашего же, гражданин Скрыль, блага. — И пошел на выход. Деньги остались лежать на стойке.

Стал бы инспектор по особым делам рисковать карьерой, марая руки о твои жалкие сотни! Но для Скрыля, конечно, такое поведение инспектора было вполне естественным и логичным.

В том, что Скрыль не станет делиться подробностями беседы со своими друзьями и сослуживцами, я не сомневался ни на секунду.

Но если на его контору выйдут наши ищейки (выйдут, выйдут, даже не сомневайся), то Скрыль для нас чистая засветка. Стопроцентная. Вот кому надо было бы в первую очередь вколоть блокаду — кубиков этак шесть, чтобы у него всю последнюю декаду как варкла языком слизала из памяти. Но не караулить же его в здешнем сортире? Это скорее по части Грабера. Хотя это мог бы быть выход. Что остается?

Наверное, проще было бы вывести Скрыля из заведения под дулом лучевика, особо его не афишируя. Но в последний момент я решил сделать ставку на оставленные деньги: если Скрыль хоть немного соображает, то сейчас поймет, что информацию–то он выдал, но его сделка с должностным лицом не состоялась. Поскольку для инспектора по особо важным делам сумма в сто кредов просто смешна.

А деньги у него есть. Это как пить дать. Ну и дерьмовое же у них здесь пиво!

и Ронин вышел на улицу. Темнело. И дождик накрапывал. Закурил, стоя у дверей бара. И не торопясь направился к машине.

— Инспектор! Подождите! — Ронин, не оборачиваясь, подошел к дверце. — Инспектор!.. — Дверца скользнула вверх. Кинув взгляд в глубь салона на оживившегося было Грабера, ронин неспешно обернулся. — Вот, возьмите деньги. Я сейчас занял. («Как же, занял. Кого ты лечишь, гробовых дел мастер! Снял со счета и наверняка не последние»). Здесь все, что вы просили. Все пятьсот.

— Очень хорошо. — Ронин вскинул руку, и купюры посыпались на тротуар. Он подхватил обмякшее тело. Подался назад, затаскивая его за собой в салон — от лишних глаз.

Грабер, сволочь, вместо того чтобы помочь, быстренько выскочил с другой стороны машины и, обойдя спереди, стал торопливо собирать деньги: слово «пятьсот» он хорошо расслышал.

Да черт с ним, так даже удобнее — места больше.

Из двери в заднее отделение выглянула Жен:

— Что тут у тебя? Очередной свидетель? Медицинская помощь требуется?

— Подкинь псиблокады шесть кубиков. У меня кончилась.

— Шесть? И все ему?..

— Этот слишком много знает. Прежде чем скрыться, она протянула влажный тампончик:

— На вот, хоть кожу продезинфицируй. Пока ронин дезинфицировал кожу, она вновь появилась, высыпала ему на протянутую ладонь горсть ампул:

— Шесть. Как раз последние.

Лошадиная доза. Ох и достали же вы меня, граждане свидетели, со своими глубоко упрятанными венами!..

Все. Дефицитный препарат кончился. С этой минуты начинаем плодить очевидцев.

Грабер, покряхтывая, залез в машину, потеснив бесчувственного очевидца. Впрочем, уже не очевидца. А просто постороннее бесчувственное тело, чьи денежки он только что прикарманил. Старый лис выглядел весьма довольным собой. Тронулись.

Ронин миновал пару кварталов, высматривая какой–нибудь безлюдный закуток, где можно было бы сбросить Скрыля.

Грабер хлопнул себя по коленям:

— Так. И что же у нас нового? — Скрыля он, конечно же, узнал: не зря пялился в монитор при снятии информации в ритуальном бюро.

— Похоже, что наш путь лежит в Кемерово.

— Ближе к делу, Бессон. К кому попал кейс?

— Видимо, к кому–то из команды «Боливии». А она сейчас, как ты понимаешь, в Кемерове.

— И что там, в этом Кемерове?

— Это еще предстоит выяснить. Раз новый мир — ясно, что там ведутся какие–то разработки. Значит, идет набор старателей.

— Нам что, предстоит стать старателями? — Новость, как ни странно, не испортила приподнятого настроения Грабера: после присвоения денег, которые к нему–то уж точно никакого отношения не имели, Грабер явно считал, что удача наконец собирается повернуться к нему лицом. Впрочем, ронин не был уверен, что это окажется лицо. Хотя — дело вкуса.

Избавившись от Скрыля в темной улочке возле помойки, они выехали на проспект и первым делом нашли на карте города интересующую их точку — Старательский порт, своего рода призывной пункт для граждан, желающих поковырять новые миры и заняться проходческой деятельностью.

Ронин послал запрос на адрес порта, и вскоре в их распоряжении был полный список уголков Вселенной, где требовалась дешевая рабсила, готовая героически вкалывать во благо человечества на ядовитых рудниках и в пыльных карьерах. К счастью, для человечества, для многих и очень многих его представителей, такая жизнь оставалась единственно возможной.