Я пришла издалека - Анна Линн

И вот я снова смотрела в холодные серые глаза капитана Рэндалла. Он скептически обозревал мою промокшую и потрепанную фигуру.

– До чего вы докатились, сударыня. Просто не верится. Английская леди предпочла выйти замуж за одного из этих полуголых дикарей, чем побеседовать с образованным соотечественником.

– Мне куда приятнее иметь дело с дикарями, чем с образованным садистом, смею вас уверить.

– Садистом? Что вы имеете в виду? – Рэндалл выглядел заинтересованным.

Тут я поняла, что маркиз де Сад еще не прославился своими похождениями, и до того, как слово «садист» войдет во все европейские языки, остается еще лет сто как минимум.

– Это такое шотландское словечко, – соврала я. – Оно очень вам подходит.

– Ни разу не слышал. Боюсь, вы более одаренный филолог, чем я. Но оставим это. Как же так вышло, что вы бродили одна по лесу? Ваши друзья имели неосторожность вас покинуть? Какая жалость! Дикари – и те лучше заботятся о своих женщинах, чем эти горцы. Или, быть может, вы предпочли избавиться от их надоедливой компании?

Он ходил кругами по комнате и остановился передо мной.

– Отвечайте же!

– Вы разве со мной разговариваете? Мне казалось, это своего рода мысли вслух и мне лучше не вмешиваться…

Его глаза превратились в узкие щелки, он наклонился надо мной, так что я чувствовала его дыхание на своем лице:

– Вы намерены и дальше издеваться надо мной, мадам? Боюсь, я не могу вам этого позволить.

– А что вы можете мне сделать? Меня уже ищут люди Фергюса, и он не будет рад, когда меня найдут здесь.

– Вас не найдут. Никто не знает, где вы. Вы в моей власти. Вам придется рассказать мне, что связывает вас с герцогом Сандринхэмским, иначе…

– Иначе что? Вы прикажете меня высечь? – Я покосилась на хлыст для верховой езды, которым капитан элегантно помахивал. – Мне казалось, к женщинам не применяют подобных наказаний.

– К сожалению, – вздохнул Рэндалл. – Но мне незачем вас сечь. Прогулка в Толбот доставит вам больше удовольствия. Вы знаете, что такое Толбот?

Я медленно кивнула. Еще бы я не знала, что такое Толбот, побывав на экскурсии по Эдинбургу! Мрачная эдинбургская тюрьма, прославившаяся на века жуткими условиями, грязными переполненными камерами, жестокими тюремщиками, эпидемиями и высокой смертностью среди узников. Большинство из них умирали, так и не дождавшись начала следствия. Никто не знает, где я. Никто не узнает, куда меня отправили. И вряд ли Фергюс сумеет вытащить меня из этой тюрьмы, даже если каким-то чудом узнает, где я, и захочет меня спасать.

– Да, я вижу по вашему лицу, вы имеете представление о том, что вас ждет. Ну как, сударыня, поговорим по-дружески?

Он положил руку на мое плечо, его пальцы, как змеи, ползли ко мне за корсаж. Я раздраженно дернула плечом, сбрасывая его руку. Он задумчиво посмотрел на меня и направился к шкафу красного дерева. Неплохо он устроился, думала я, наблюдая, как он что-то ищет на полке. Мебель красного дерева, мягкие кресла, серебряная чернильница, туалетный столик, изящный, почти что дамский, зеркало с серебряной ручкой… Капитан подошел ко мне с веревкой.

– Как вы предусмотрительны! – восхитилась я.

– Я ждал вас, сударыня, и потому подготовился. – Он улыбнулся самой обаятельной из улыбок Андрея и связал мне руки за спиной.

Резким движением он выхватил нож и приставил его к моей груди. Я вскочила и попятилась, глядя в его усмехающееся лицо. Да, это был настоящий садист, играющий со своей жертвой, как кошка с мышкой, наслаждающийся ее страданиями и воплями. Черта с два, кричать я не буду. Не доставлю ему такого удовольствия.

Мы плавно перемещались по комнате, пока я не наткнулась на стену. Он аккуратно воткнул нож в мое платье и медленно обрисовал полукруглую линию. Разрезанная ткань сползла, высвобождая нижнюю рубашку и мою грудь. Он ударил меня по лицу, и я упала на кушетку, приземлившись на связанные руки и вскрикнув от боли.

– Кричите, кричите. Вы доставите мне большое удовольствие, – прошептал он у меня над ухом и впился в мои губы.

Я укусила его до крови. Он выругался и снова ударил меня, его рука полезла под юбку, медленно, но верно находя свой путь. Звать на помощь было бесполезно. Стены форта были безнадежно толсты. Но я все-таки собрала все силы и заорала истошным голосом:

– Помогите!

Он тяжело дышал, нависая надо мной всем телом. Мне показалось, что он чего-то ждет. И я поняла: он ждет, чтобы я продолжала кричать, иначе он вряд ли получит требуемое удовольствие. Он снова приставил нож к моему горлу.

– Буду весьма признателен, если вы уберете руки от моей жены, – раздался спокойный холодный голос.

Рэндалл отодвинулся от меня, все еще держа нож у моего горла, и я увидела на подоконнике Джейми, сжимавшего в руке пистолет.

– Жены? Ба, да это ты, приятель. Аппетитная штучка твоя жена, мы с ней неплохо развлекаемся. Совсем как с твоей сестрой. Это мой старый знакомый, – сказал Рэндалл, обращаясь ко мне. – Твоя спина, кажется, зажила? Ты соскучился по мне? Пошевелись только, и я перережу ей горло.

– За это время я успею пристрелить вас.

Рэндалл вскочил и бросился на него с ножом. Глупый поступок – лезть под пулю. Но почему же Джейми не стреляет, подумала я. Чего он ждет? Джейми нокаутировал Рэндалла одним ударом, отшвырнул пистолет и подбежал ко мне.

– Скорее! Мы должны торопиться, – сказал он, развязывая мне руки. Мы бросились к окну.

– Не так быстро, – раздался угрожающий голос с пола.

Рэндалл лежал, приподнявшись на локте и наставив на нас пистолет. Я похолодела. Джейми подскочил к нему, не обращая внимания на пистолет, и снова отправил его в аут. Он подтолкнул меня к окну, вручил что-то шершаво-колючее, оказавшееся веревкой, и я спрыгнула вниз. Мои ладони горели, но я приземлилась благополучно. Джейми последовал за мной, и мы побежали прочь, туда, где нас ждал Муртаг. Мы погнали коней галопом.

– Почему ты не стрелял? – спросила я.

– Потому что пистолет не был заряжен, – довольно холодно ответил Джейми.

Он не спрашивал меня, что произошло, и вообще вел себя так, как будто меня не было рядом. Он не проявлял ни малейшего интереса к моей персоне. Муртаг изредка поглядывал на меня неодобрительным взглядом. Тебя не спросили, думала я, отвечая ему полным пренебрежением.

Так мы мчались, не разбирая дороги, пока не добрались до деревни, где остановилась банда Дугала. Была глухая ночь, но нас ждали. Никто не спал. Меня встретили настороженные взгляды. Мы присоединились к позднему ужину. На меня никто не обращал внимания. Все как будто начисто обо мне забыли. Я ерзала на стуле, краснела, искоса поглядывала на своих соседей – ничего. Меня как будто нет. Еда застревала у меня в горле.