Энергетические войны – 2 - Владимир Гришин

И это, к сожалению, произошло не случайно. Рост количества образованных людей, в том числе работников умственного труда, был крайне необходим для развития производства социалистического государства, и поэтому стал одной из главных его идеологических установок. В коммунистических структурах управляет страной народ, и поэтому везде они начинают своё существование с его поголовного просвещения, а в отсталых странах после капитализма, и, вообще, с ликвидации элементарной неграмотности. Молодая советская интеллигенция, родившаяся из любознательной среды крестьянства, имела высокий культурный и общеобразовательный уровень ещё и благодаря сложившейся в социалистическом окружении состязательной жажде к чтению, особенно современных произведений модных молодых авторов, любви к кино и театру, где раскручивалась новая волна талантливых актёров и режиссеров, а также к познанию всего и вся: путешествиям, выставкам, учёбе для повышения квалификации.

Казалось, можно было бы жить, свободно развиваться в любом направлении и радоваться. Так и вспоминает сегодня, как самые счастливые, годы, прожитые при социализме, большинство бывших советских людей. Но, если сейчас проанализировать этот бурный рост количества образованных граждан, станет понятным, что высоких душевных качеств ожидать здесь было напрасно. Предвиденная зараза «мещанина во дворянстве», о которой предупреждали коммунисты и все мудрые люди до них, не сумевшие за тысячи лет выработать нужные механизмы и рекомендации против её распространения, быстро приняла характер эпидемии. Её в распростёртые объятия с вожделением принимали эти самые наиболее модные деятели искусств, каким-то образом опять собравшие в свои ряды тех же самых бескорыстных бойцов за счастье русского народа. Таких, как Аксёнов, Вайнович, Долматов, Галич, Солженицын и ряд других, которые с гордостью рассказывали о том, как они сумели подорвать устойчивость власти, пока им прямо не ткнули в лицо разваленную экономику и вымершее население.

Мещанство очень быстро овладевало неподготовленным к начальственному рангу сознанием. Как гениально написал А.С. Пушкин в коротенькой сказке «О рыбаке и рыбке», есть немало людей, особенно женщин, которые остаются неудовлетворёнными пусть и хорошим жизненным уровнем, но равным с другими. Главное, что нашёптывает каждому успешному человеку его эго: ещё немного нажми, и ты будешь впереди многих. Против этой эгоистической зависти должно действовать равноправная обстановка и чёткие системы материальной и моральной оценки его вклада в успехи общества. Человек должен чувствовать себя на высоте не от того, что у него на 20 сантиметров яхта длиннее, чем у короля Бурунди, а потому, что он стал лучшим токарем в регионе, или под его руководством предприятие победило в социалистическом соревновании.

Только успехи в труде должны давать и моральные победы, и материальные доходы, а не блат, спекуляция, и тем более воровство. За этим государство при социализме должно в первую очередь строго следить именно в целях воспитания. А у нас, особенно в бытность Ю. Андропова во главе карающих внутренних органов, все эти незаконные способы обогащения расцвели пышными гроздьями, и до сих пор остались притчей во языцех при народной характеристике язв советского государства. Причём сам же борец с теневой экономикой и воровским её характером, зная все тонкости подпольного ремесла, для прихода к высшему посту в государстве начал сдавать отдельные гадюшники, показывая глубокое развращение социалистического общества, но очень слабо искореняя эти новые пороки. И хотя в массе своей они были на два порядка меньше по объёму по сравнению с сегодняшним состоянием преступности, до конца Советской власти её неспособность полностью ликвидировать воровство и взятки раздражала народ и стала также одной из причин развала страны.

Эти пороки общества разъедали неустойчивое сознание новых хозяев властной и культурной жизни. Мы жили достойно, но без блеска отдельных представителей заграницы, которых умело встраивали в витрины западного мира, вызывая чёрную зависть у наших недалёких представителей новой элиты и интеллигентов. Они считали, что должны жить на порядок лучше, чем простой народ, и кивали при этом на иностранную бутафорию. Я помню, как мой отец, посетив в составе группы энергетиков под руководством Г. Маленкова Англию в 1957 году, шёпотом рассказывал маме, как сказочно шикарно живёт его английский коллега, руководитель столичной энергосистемы, у которого он был в гостях дома. И, естественно, в этом направлении начала, в первую очередь, успешно действовать империалистическая пропаганда. Это был её очень сильный и продуманный ход, вбивавший смертельный клин в общество, впервые в истории организованное сбалансировано и справедливо, и где всем хватало на жизнь, но, естественно, отдельным его членам на излишества богатств не доставалось. Но больше всего здесь было вранья. А наши идеологи не могли раскрутиться и показать истинный уровень жизни в западных странах.

Был ещё и такой парадокс. Все издержки в своём социальном положении многие интеллигенты, которым не удавалось проникнуть в ряды партии из-за ограничений действующими нормами для соблюдения в ней пропорционального превосходства рабочих, в соответствии с установками диктатуры пролетариата, вешали на коммунистов.

Миф о крайне низкой эффективности плановой системы хозяйствования подрывал в неё веру, убивал активность в её совершенствовании.

Всякие голоса раздували его для молодёжи и интеллигенции, доказывали, что именно отсутствие рыночной экономики и частного предпринимательства виновато в их небогатом житье. При этом шёл красивый рассказ о сладкой жизни простого народа в мире капитала и фотографии ярких его витрин.

Естественно, новая система была далека от совершенства и требовала филигранной работы по её настройке. Главное – ей недоставало железной дисциплины, которая должна была возмещать неотвратимость экономического сурового наказания банкротством при капитализме. Напротив, начиная с планов первой пятилетки, предприятия и министерства допускали их невыполнение и отделывались, чаще всего, разговорами и корректировкой первоначальных заданий. Почему руководство страны допускало такую мягкотелось – трудно сказать. Мы, работники КНК СССР, в обязательном порядке изучали причины провала пятилетних планов, определяли виновных, но никто из руководства страны не интересовался результатами этих исследований. Хотя, например, Минэнерго СССР не выполнило планов ни одной пятилетки, имело к восьмидесятым годам почти половину от заданного послевоенного ввода энергомощности, что привело страну на грань энергокатастрофы, но ни разу не стало объектом серьёзной критики со стороны государства. Такое непонятное холодное отношение правительства к важнейшей своей обязанности невозможно понять. Главное, что оно во-многом почти до нуля снижало эффективность системы планирования.

Добавлялись к этому мифу и осуждения действий руководителей страны, которые якобы бесконтрольно, для раздувания собственного авторитета, безвозвратно помогали всем в мире вставать на ноги, не думая о собственном народе. И в каких-то вопросах действительно трудно было что-то доказать, исходя из их необходимой секретности и, главное, отсутствия совместно выработанной всем обществом программы действий. Многое по форме делалось в виде команд сверху, и это не нравилось людям. Главное, что народ мало просвещали по вопросам мировой политики и экономики. Он, в какой-то степени, зажрался спокойствием и демократией, и уже не переносил всякие продовольственные трудности, которые хитро устраивали ему капиталисты и свои, как бестолковые организаторы экономики, так и порою слишком дошлые и умелые участники движения в пятой колонне.

Масло в огонь подливали выступления против любых действий Советской власти с оголтелой критикой без всяких конструктивных предложений выдающегося в прошлом учёного академика А. Сахаров. И совершенно невозможно понять, почему эти, чаще всего бездоказательные выпады наших противников, оставались практически без мощного контрсопротивления идеологов КПСС. Правда, судя сегодня по выступлениям одного из руководителей этого важнейшего подразделения – Г. Зюганова, и, главное, по предательской деятельности первого идеолога – А. Яковлева, легко понять, в чьих руках находилось это оружие партии, ведущей холодную войну. КПРФ и сегодня под руководством своего секретаря не проводит, например, доходчивые сравнения двух основных способов ведения экономики: плановой и рыночной, и не даёт глубокий анализ их единения в развитии хозяйства Китая.

Правда, есть и другие примеры. По сведениям журналистов, уже в 1987 году в Китае можно было читать книги всех советских философов, в том числе и троцкистов. Вероятно, и под влиянием наших учёных, Дэн Сяопин вёл реформу народного хозяйства, как Бухарин, опираясь на кулака и, я думаю, посматривая на короткий опыт ленинского НЭПа. Китайцы успешно соединяли социалистический план и капиталистический рынок. Хотя каждому понятно, что эта политика является временным отходом от истинного коммунистического преобразования общественных отношений, вынужденно принятая под давлением обстоятельств. В том числе из-за развала Н. Хрущёвым международного единства коммунистического движения.