Семейные тайны (СИ) - Казьмин Михаил Иванович

— Там столько всего одно за другое цепляется, — я даже рукой махнул. А что, и правда же, цепляется! Боюсь, вот-вот ещё что-то прицепится... — А мужа Лиды я нашёл уже, — продолжил я. — Мёртвого. Осталось только найти того, кто его убил.

— Даже так, — покачал головой отец.

— Даже так, — повторил за ним и я.

Больше мы о моих делах не говорили. Пообедали, побеседовали о делах наших общих, я рассказал о сделанных мною сегодня подарках и о предстоящем визите Бориса Григорьевича, дядя забрал себе несколько стволов тоже для подарков, прежде всего полковнику Хлебовичу из Военной Палаты, с которым знакомил меня на том приёме у Бельских. Да, Константина Афанасьевича уважить надо, тут не поспоришь — подавать в Военную Палату прошение об испытании наших винтовок и револьверов мы собирались уже через седмицу-другую. На том дядя нас и покинул, а уже через полчаса после того пришёл Шаболдин.

— Ты, Борис Григорьевич, сына моего совсем уже в свои сыскные дела затянул, — встретил отец пристава незамысловатой шуткой. — Жалованье-то ему в твоей управе платить будут или как?

— Так, Филипп Васильевич, не получится никак Алексея Филипповича к нам в службу принять, место заведующего управою занято уже, — отшутился в ответ Шаболдин. Растёт человек, растёт... Раньше я за ним умения шутить как-то не замечал.

Посмеялись чуть-чуть, больше из вежливости, обе шутки всё же так себе оказались. Стрелять отец с нами не пошёл, занявшись работой с бумагами, и мы с приставом спустились в подвал вдвоём.

Пальба из револьвера Бориса Григорьевича очаровала. В особый восторг его привела точность стрельбы, которая достигалась при ручном взводе.

— Да, так я, пожалуй, и в руку, и в ногу вору попасть смогу, — оценил Шаболдин. — Не будет ножом махать и не убежит. — Профессионал, что вы хотите, сразу сообразил!

— А так можно и сразу от многих отбиться, — заключил пристав, попробовав стрельбу с самовзводом. Ну да, и тут он прав. Но потом я дал ему карабин со скобой-рычагом...

— Страшная штука, — впечатлился пристав. — Ежели такими вооружить подстатных чинов, можно смело брать любую разбойную шайку — такая пальба просто головы поднять никому не позволит...

Ну да, кто бы спорил. Значит, и Палате внутренних дел надо карабин предложить. Тем более, патроны у него с револьвером одни и те же...

Мы ещё посидели потом втроём, пока Бориса Григорьевича не отпустили домой. Поговорили, пристав обещал, если понадобится, подать наверх свои впечатления от нового оружия, старое вспомнили, так, не всё... Уже когда провожали гостя к дверям, в кабинете зазвонил телефон, отец отправил меня послушать. Получилось удачно, потому как звонок предназначался именно мне — звонил дядя Андрей.

— Алексей? Хорошо, что это ты! Поговорил я с Натальей, — всё-таки здешние телефоны довольно сильно искажают голоса. — И знаешь, что она сказала?

Я, разумеется, не знал, но предвидение услужливо шепнуло, что вот сейчас я услышу нечто ну очень интересное. Что ж, разве я против?

— Первой говорить, что Ломская — обманщица и шарлатанка, стала княгиня Елена Бельская! — выдал дядя.

— Спасибо, дядя Андрей, буду знать, — только и смог ответить я.

Глава 20. Кремлёвский архив и кремлёвские новости

Поход в Кремлёвский архив запомнится мне надолго. Начиналось всё буднично и спокойно, разумеется, если считать будничным делом посещение Кремля. Да, для дяди Андрея это буднично, но то для него. Я вот последний раз до того в Кремле был у государя, а такое запоминается надолго...

В архиве дядя недолго поговорил с пожилым чиновником, и вскоре я уже сидел за простым, но довольно удобным столом в маленькой тесной комнатушке, читая бумаги, подшитые в скромную укладку грубого серого картона. Честно сказать, мне и в голову никогда не приходило, что рождение ребёнка в княжеской семье может быть обставлено таким количеством бумаг. Хотя да, для городского начальства это было то ещё происшествие, вот оно и озаботилось запечатлеть все его обстоятельства документально. Надо отдать городским чиновникам должное, картину события они создали весьма и весьма подробную. И меня картина эта совсем не радовала. Почему? Да потому, что среди прочих бумаг в деле хранился и список всех постояльцев гостиницы госпожи Тимофеевой, находившихся в означенной гостинице, когда там рожала княгиня Бельская — результат служебного усердия городской губной стражи, решившей, должно быть, подстраховаться, а скорее, перестраховаться в связи с таким нерядовым для города событием. И в том списке значилась некая Татьяна Андреевна Полянова, дворянка. Как говорил один деятель в бывшем моём мире: «Совпадение? Не думаю...». И если бы это было единственным, за что я зацепился!

В архивном деле хватало и других шероховатостей. Каких? Ну вот, например, из допроса гостиничного приказчика выходило, что князь Бельский сразу же послал за Видяевой. Не за доктором, заметим, не за повитухой вообще, а именно за Анфисой Видяевой. Неплохо, да? А ещё Бельские вселились в гостиницу в восьмом часу пополудни. Семь вечера в начале марта — это уже, выражаясь наукообразно, тёмное время суток. От Москвы до Коломны чуть больше сотни вёрст,[1] то есть, в зимних-то условиях, никак не меньше двенадцати часов пути. Точнее, не пути, а одной лишь езды, не считая кормления-поения и отдыха лошадей, да и людям время от времени ноги размять и перекусить надобно. Куда как быстрее и удобнее было бы ехать железной дорогой, а в Рязани или где там ближайшая к имению Бельских станция, пересесть в карету, но нет, Бельские поехали в карете и выехали из дома совсем ранним утром, ещё затемно. То есть складывалось впечатление, что роды в Коломне — вовсе не неожиданное дорожное приключение. Получалось, князь Бельский целенаправленно вёз супругу рожать в Коломну. Или принимать младенца у той самой Поляновой.

На этом я не остановился, и через какое-то время мой разум выдал такую цепочку умозаключений, что у меня аж дух перехватило. Итак, целительница Ломская объявила Бельским, что княгиня Елена Фёдоровна понести и родить не может. Бельские, почти наверняка с подсказкой Ломской, решаются раздобыть младенца, чтобы затем выдать его за своего, и находят Полянову, которой вскорости рожать и что-то делать с нежеланным ребёнком. Находят, скорее всего, с помощью всё той же Ломской. Ломская же рассказывает им, как всё обставить при участии своей ученицы Видяевой, и вот князь с княгиней едут в Коломну, а дальнейшее мне уже известно. Ну что же, всё логично и правдоподобно. А Бельским — удобно и выгодно. Да, в полном объёме Александра, останься она единственным ребёнком, наследовать за князем не могла, но... Но в этом случае остальное не отошло бы в казну, как при отсутствии иной родни, а перешло бы к Бельским старшей ветви, то есть род в целом ущемлённым не оказался. В общем, всё прекрасно, все довольны, но тут княгиня Елена беременеет по-настоящему, и Бельские, наверняка заплатившие Ломской за затею с Александрой немало денег, совершенно справедливо возмущаются этаким обманом, отказывают Ломской от дома и пускают по Москве порочащие целительницу слухи. По времени всё совпадает, так что вряд ли я тут ошибаюсь.

Почему же Бельские не дали делу законный ход? Привязались к приёмной дочери и не пожелали отыграть назад? А что, очень и очень вероятно. Хотя и складывалось у меня впечатление, что княгиня уделяет княжне Александре больше любви, чем князь, но семья же! Да и рождение Варвары должно было укрепить семейный союз, а уж появление на свет Григория стало для князя и княгини просто праздником — семья получила полноценного наследника. И зачем тут, спрашивается, создавать вокруг себя нездоровую и убийственную для репутации шумиху с отказом от дочери? Правильно, совершенно незачем...

И, в общем-то, всё, что есть в Кремлёвском архиве, само по себе никаких вопросов к Бельским вызвать не может. Если, конечно, не знать ничего о проданной незаконнорожденной дочери Поляновой. Но это если просто поднять архивные бумаги. А вот если проводить дознание, то всплыть может многое, это уже от старания и удачи дознавателя зависит. Вот Бельские, стало быть, и решили вступить в родство с тем, кто того дознавателя или сам назначит, или будет иметь непосредственную причастность к назначению. Более того, родство это они хотят устроить через ту самую Александру, по обстоятельствам появления коей на свет и может быть назначено дознание. Вот не касалось бы оно меня лично, честное слово, посчитал бы затею Бельских блестящей комбинацией!