Студия "Боливар" - Анатолий Радов

— О тебе? — спросил Алекс, посмотрев на меня.

— Получается, что обо мне. О том, как я встречаю режиссёра и попадаю в этот мир. О птице и черве. Даже о том, как Боливар убивает Лизу. Ты представляешь, какое у меня было ощущение, когда я всё это читал?

— Да-а, непонятно — тихо сказал Алекс.

— Получается, всё, что здесь со мной происходило, уже было написано. И написано Первым. Никакой он не физик, а самый обычный писатель, придумавший этот мир.

— А при чём тогда режиссёр?

— А вот здесь и начинается самое интересное и самое немыслимое. Если бы я прочитал эту дрянь в какой-нибудь газетёнке, я бы от всей души посмеялся. Но сейчас я нахожусь в искусственно созданном мире, и у меня нет ни единого повода не верить всему тому, что Первый написал на последних четырёх листах. Я уж не знаю, что там правда, а что вымысел, но я думаю, ему не было никакой нужды писать ложь. И мне кажется, он знал, что я приду туда и всё прочитаю.

— Откуда?

— В напечатанном тексте всё именно на этом и заканчивается. Понимаешь? Я перехожу через территорию Боливара и нахожу шалаш, а потом... Потом текст закончился, и остались только четыре листа исписанных карандашом. И в этих листах были все разгадки.

Я глубоко вздохнул.

— Этот режиссёр — продолжил я — Он какой-то очень серьёзный придурок, но я единственно не понимаю, зачем он всё это рассказал Первому. Видимо хотелось произвести на него впечатление. В-общем, он пообещал Первому, что снимет фильм по его книге. Роман был недописан, но Первый обязался закончить его в процессе съёмки, однако режиссёр поступил с Первым, как и со всеми нами. Он просто поместил его в этот мир. Само собой, Первый был возмущён этим, и отказался дописывать роман. Короче, получился какой-то временный коллапс. Режиссёр просто ждал, когда Первый сломается и допишет, и продолжал не спеша подбирать актёров для этого дурацкого сюжета. Получается, что ты пробыл здесь двадцать два года только потому, что наш писатель оказался обидчивым и гордым. Ну, да бог с ним, с этим Первым. Хрен его знает, что у него там дальше произошло, и куда он пропал, это всё фигня. Основная проблема в том, кто этот долбаный режиссёр.

— И кто он? — тихо спросил Алекс.

— Вот об этом и были исписаны мелким почерком те четыре листа. И начинать тут нужно издалека. Я надеюсь, ты имеешь представление о Вселенной?

— У меня по астрономии твёрдая четвёрка была — как-то грустно проговорил Алекс.

— Ну, так вот. Ты же помнишь, что там насчёт Большого взрыва? В-общем, произошло это миллиардов этак двадцать назад, правильно? Так вот. О том, что было чуть раньше. Существовала Вселенная, и в этой Вселенной была раса, обогнавшая в своём развитиё всё, что только можно было обогнать. По всяким там технологиям они были на таком уровне, что могли использовать энергию нескольких десятков галактик. Видимо того скопления, в котором они и находились. Короче, представить достаточно сложно. Но жили они в-общем-то неагрессивно. Никого не трогали, и продолжали обособленно от других развиваться. Может и секрет их успеха был как раз в том, что они не отвлекались на глупые войны. В-общем, всё бы хорошо, если бы не произошло одно значительное событие. Столкнулась их Вселенная, я думаю не погрешу против истины, если скажу, что она и в самом деле была их, несмотря на всю их неагрессивность, с другой Вселенной. А та другая состояла из антивещества. Короче, началась аннигиляция.

— Это я так понимаю, уничтожение? — спросил Алекс.

— Оно самое. Скорость аннигиляции была огромной, но они рассчитали, что время всё же есть. И тогда они создали вокруг нескольких галактик, чудовищных размеров сферу из нейтрального вещества. Чёрт его знает что это такое, но у Первого написано именно так. И помимо этой сферы, которая защитила их расу от  беды, они решили сохранить всё, что было поблизости, и что они успевали спасти.  Они отправили корабли на планеты, где существовали хоть какие-то признаки органики, и нам повезло, что поблизости оказалась Земля. Они не могли спасти материю, не тащить же все планетные системы в сферу, потому спасали только информационно. И за то короткое время, которое им оставила на действия аннигиляция, они успели спасти очень много форм жизни. Вернее информацию о них. Когда Вселенная аннигилировала и превратилась в чистую энергию, они стянули всё, что имелось, в сингулярную точку. Ну, а потом, как ты знаешь, был Большой взрыв. Короче потекли годы. Миллиарды лет. Они воссоздавали спасённые цивилизации. Ну, и конечно же, не обошлось без внутренних противоречий. Появились те, кто отказывался заниматься восстановлением чужих. Они говорили, что нет законов, которые заставляют заниматься подобной ерундой, что надо думать о продолжении своего развития, хотя я к чертям собачим не понимаю, куда там ещё можно было развиваться? Но у меня и мозг-то человеческий, потому непонимание моё, наверное, им было бы смешно. Короче, произошёл раскол, и те, кто был несогласен с восстановительными работами, были изгнаны в какие-то периферийные галактики, и  решили в отместку заняться разрушением. Они уничтожали ростки спасённых когда-то цивилизаций безжалостно и хладнокровно. Однако были и хорошие, как ты понимаешь, и они решили поставить над каждой спасаемой цивилизацией хранителя. Чтобы не допустил разрушения. Но и тут загвоздочка. Наблюдал этот хранитель за развивающейся цивилизацией лишь до того момента, в который она была сохранена во времена аннигиляции. А потом, раз и всё, сваливал. Бюрократия, она Алекс, везде бюрократия — глупо пошутил я и нервно усмехнулся — Отчитался, мол, цивилизация дошла до той точки, в какой мы её застали и спасли, а дальше мы не имеем право даже рядом находиться. Вдруг повлияем как-то на развитие. Может и не бюрократия это вовсе, а по-настоящему высшее мышление — не мешать. Это же так просто — не мешай, каким бы ты сильным не был. Но ведь существовали и другие, изгнанные.

Я глубоко вздохнул и проглотил слюну.

— И режиссёр один из них? — спросил Алекс.

— С режиссёром не всё так просто. Он не был с самого начала среди тех, кто отказался восстанавливать сохранённые расы. Он даже был хранителем одной из цивилизаций. Но в какой-то момент он вдруг резко поменял своё решение и сам уничтожил доверенную ему цивилизацию.

— Ни хрена себе — как-то неопределённо буркнул Алекс.

— Да тут всё — «ни хрена себе» — сказал я — Но есть и плюс. Если бы он сразу был на стороне тех, что отказались, тогда мы были бы в полном дерьме. Но он был хранителем, и естественно, после того, как он совершил акт уничтожения, он был наказан. Его многого лишили, правда я точно не знаю чего, но Первый написал, что он потерял не меньше половины своих способностей и технологических игрушек. И ещё, они лишили его способности творить мысленно. Об этом тоже Первый написал. Потому ему и потребовался писатель, чтобы придумать этот чёртов мир, понимаешь?

Алекс неуверенно кивнул головой.

— А зачем ему вообще понадобился этот мир? — спросил он.

— Об этом в тех четырёх листах тоже было, но я не до конца понял. Надеюсь уточнить это при личной встречи с режиссёром.

— Слушай — сказал Алекс, и его голос слегка дрогнул — Если этот режиссёр один из тех высших существ, то я думаю, с ним ничего нельзя сделать.

— Он лишён многих своих способностей — медленно повторил я — Ты что, предлагаешь сидеть и дальше здесь?

— Нет. Но чёрт возьми, эти типы были ещё до Большого взрыва, то есть... какие у тебя планы-то хоть?

— Я же тебе говорил. Забираем Алину, потом я звоню режиссёру, и требую отпустить нас. Пусть экспериментирует с Инри и остальными деревенскими, а нас оставит в покое. Не забывай Алекс, он тут против их законов, понимаешь?

— Ну, их законы — Алекс нервно рассмеялся — Тут человеческие законы лично тебе нихрена не помогают. А ты об их законах говоришь.

Я пожал плечами.

— Нельзя просто смириться, Алекс — как-то мягко сказал я — Ты пойми, мы ведь тоже были до Большого взрыва. И не наша вина, что началась та чёртова аннигиляция. Конечно, спасибо им за то, что спасли нас от гибели и восстановили, но они ведь сами решили, после достижения точки сохранения, предоставлять свободу, понимаешь? А режиссёр, он не желает видеть других свободными. И он уже не принадлежит им, он изгнан. Ему видите ли захотелось снова поиграть. Наверное, пожалел, что уничтожил свою цивилизацию, ему стало скучно, и теперь он принялся изучать нас. А зачем? Чтобы научиться контролировать, правильно? А когда научится контролировать, то что? Подумай. Вряд ли, он станет поступать в интересах людей. Да и какая разница, в принципе. Я хочу сейчас сказать о нас, Алекс. Или ты считаешь что какая-то мразь, пусть даже бывшая когда-то высшим существом, имеет право управлять нашими судьбами?

Алекс молча смотрел на остывающие угли.

— Нет — резко ответил я на свой вопрос — Мы сами вправе выбирать свой путь. И все вместе, и каждый в отдельности. Я не собираюсь, как остальные, сидеть здесь до тех пор, пока режиссёр  изучит нас. И ещё и не ясно, что будет  потом. Может, он просто уничтожит нас с этим миром, как никчёмный, использованный материал.