Настоящий врач скоро подойдет. Путь профессионала: пройти огонь, воду и интернатуру - Мэтт Маккарти
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Аккуратно выложив лекарства от ВИЧ на кухонный стол, я одну за другой проглотил шесть таблеток, запил их водой и заел горстью кукурузных хлопьев. Оставшиеся таблетки упаковал в пакетик с застежкой и положил в карман своего белого халата. Официально я не был обязан идти на работу – руководство ясно дало понять, что могу вернуться к работе, когда буду готов, – однако мне не хотелось подводить других интернов. Они и без того разрывались на части. Если бы я остался хандрить дома, им пришлось бы еще сложнее, да и могло сложиться впечатление, что мне плевать на коллег. К тому же, не считая психологического удара, со мной все было в полном порядке. Я должен был вернуться к работе. Всю поездку в метро я листал «Болезни сердца для “чайников”», а в это время по вагонам ходили мексиканские музыканты. Сосредоточиться на тексте не получалось, так что я отложил книгу и дальше ехал с закрытыми глазами, пока поезд не прибыл на 168-ю улицу.
Зайдя в больницу, я накинул белый халат и засунул руку в карман, перебирая между пальцами таблетки. Первое попавшееся мне на глаза знакомое лицо принадлежало Бенни, который стоял у торгового автомата с широкой улыбкой.
– Как дела, здоровяк? – спросил он. – Ты в порядке?
– Привет, Бенни.
Он был, несомненно, единственным пациентом кардиореанимации, способным самостоятельно дойти до торговых автоматов.
Бенни достал «Сникерс» и хихикнул:
– Не скажешь никому?
Ему нельзя было это есть.
– Не скажу.
– Ты в порядке? – спросил он снова, протянув мне кулак. Врачи, медсестры и пациенты сновали вокруг нас. Одни таращились в свои мобильные телефоны, другие – в список поручений. Я не увидел ни одного знакомого лица.
– Ну…
– Выглядишь немного бледным, – заметил Бенни.
А он, напротив, выглядел хорошо как никогда. На нем была синяя толстовка «Нью-Йорк Джайентс» и синие спортивные штаны – он только что закончил очередную тренировку на велотренажере. Его воодушевление по поводу начала нового сезона Национальной футбольной лиги, как я вскоре узнал, было омрачено плохим поведением одной из дочерей дома. Я попробовал представить, каково было той девочке, которая скучала по отцу и была вынуждена объяснять друзьям, что ее старик ожидает в больнице донорское сердце, которого может так и не дождаться.
Я заметил небольшой марлевый компресс на шее Бенни, откуда был извлечен центральный катетер. Это напомнило мне, что он не просто выжидал без дела, а постоянно сдавал анализы, проходил МРТ, КТ и рентген, принимая при этом всевозможные сильнодействующие и потенциально токсичные препараты. Но с какой целью? Бенни во многом напоминал мне интерна: улыбка снаружи, агония внутри.
После случайного укола зараженной ВИЧ иглой даже спустя неделю я не мог о нем не думать.
Мысли возвращались к инциденту даже во время работы.
– Матисьяху! – прокричал проходивший мимо интерн. Я слегка кивнул и посмотрел, нет ли в торговом автомате кукурузных хлопьев. На мгновение мой аппетит оказался сильнее решимости. От мысли об игле мой указательный палец начал пульсировать. Я подумал, не стоит ли наложить пластырь, или же это только лишний раз привлечет внимание к месту укола?
– Я все еще жду, – сказал Бенни.
– Я догадался, – ответил я, имея в виду его предстоящую пересадку сердца. – Сколько еще, по прогнозам?
Он покачал головой.
– Я все еще жду, чтобы ты ответил, в порядке ли ты, – он навел на меня «Сникерс», словно это был пистолет. – Хочешь, чтобы я снова спросил?
Я стукнул по его кулаку своим и улыбнулся:
– Я в норме.
Он недоверчиво на меня посмотрел:
– Точно?
– Точно. Прислушался к твоему совету… Сбавил темп, стараюсь не торопиться.
Я же не поспешил, когда брал тогда кровь, так ведь? Мысли снова вернулись к уколу иглой, как это происходило чуть ли не каждый час, и я опять попытался понять, что пошло не так. Я представил себя несколько лет спустя очередным пациентом в клинике для больных ВИЧ. Пациентом, которому нельзя пить спиртное из-за нагрузки на печень от ритонавира, которому приходится каждую неделю делать диализ из-за опасных побочных эффектов тенофовира, который, как я узнал, способен уничтожить почки. Я представил себя в списке на пересадку, подобно Бенни, в ожидании нового органа после того, как мой собственный будет разрушен ВИЧ.
– Что бы это ни было, Мэтт, ты справишься.
– Да в норме я! – еще раз стукнув его в кулак, ответил я. – Что нового в отделении?
– Читаю хорошую книгу, – ответил он. – «Больная девушка», про пересадку сердца.
– Не слышал про такую.
– А еще, – он подмигнул, – сейчас неделя плохих девчонок в «Судья Джо Браун»[69].
Мгновение спустя запищал мой пейджер: «ПАЦИЕНТКА СПРЯТАЛА у СЕБЯ в БЮСТЕ ЗАПРЕЩЕННЫЕ ПРЕДМЕТЫ. ПРИДИТЕ ПРОВЕРИТЬ».
– Пользуется успехом, – сказал он, глядя мимо меня на маленького мальчика с воздушным шариком в руке. – Сохраняй позитивный настрой, дружище.
– Непременно, – ответил я. – Надо бежать.
– Надо идти, – сказал он, доев свой батончик.
Я снова посмотрел на пейджер, покачал головой от мысли о предстоящем обыске и тихо сказал:
– Удивительные вещи…
– Они происходят, – подхватил Бенни, показывая на гладкий белесый пол, – прямо здесь.
Выйдя из лифта несколько минут спустя, я наткнулся на Эшли.
– Вопрос, – сказал она, показывая на мой живот.
У меня подкосились ноги. Что она скажет о происшествии? Я был не в настроении снова переживать случившееся вместе с ней или выслушивать выговор за свою небрежность.
– Что такое? – нервно спросил я.
– Интересно твое мнение.
– Разумеется.
– С кем бы ты предпочел брак: с тем, кто изменит тебе один раз, или с алкоголиком?
Она улыбнулась, и меня окатила волна облегчения.
– Обожаю этот вопрос.
– Я тоже.
Мы периодически обсуждали его в медицинской школе. Всеобщее мнение сводилось к тому, что лучше быть в браке с тем, кто изменит, однако мы с Хезер изначально оба выбрали алкоголика.
– Я бы выбрал алкоголика, – ответил я Эшли. – Без вопросов.
Она покачала головой:
– Да ладно!
Я пожал плечами:
– Наверное, у меня проблемы с доверием.
– А ты когда-нибудь жил с алкоголиком?
– Нет.
– Значит, ты не можешь ответить на этот вопрос.
Я улыбнулся:
– Позволь мне тогда поменять свой ответ. Я не
