Цветы и воды - Андрей Мухлынин

Так же неспешно и прекрасно наступала ночь: небо желтело, с каждой минутой этот цвет становился всё насыщенней и насыщенней, пока наконец не начинал плавно перетекать в сумерки. Тени растягивались и тускнели, бежали от зажжённых фонарей и прятались по углам. Стихал щебет птиц, но всё громче пели сверчки в траве. Тысячи светлячков, похожих на заблудшие души, летали в ночи. Зелёными пятнами они кружились вокруг тории – храмовых ворот, будто бы отмечая собою их невидимую границу.

Ближайшее село располагалось с другой стороны небольшого леса, через реку. Селяне недолюбливали лес, считая его проклятым, так что паломники к нам заходили не часто. Правда, иногда ещё забредали потерявшие дорогу путники, но в остальное время мы с дедом были единственными людьми в святилище. И я быстро привык к одиночеству. Меня больше не волновало, что мне суждено состариться и умереть здесь.

Сложись всё хоть чуть-чуть иначе, я, наверное, мог бы посвятить себя поэзии. А если б всё оставалось как есть – прожить размеренную, одинокую, скучную жизнь.

Но однажды я повстречал оборотня.

Это было поздней осенью, в промозглый, слякотный день. Дождь застал меня в лесу. Он лил с такой силой, будто кто-то поднял море в небо и перевернул его. Широкие, бурные ручьи потекли по лесным тропам, неся в себе сучья, опавшую листву и мелкие камни. Решив переждать непогоду, я устроился под деревом и не заметил, как задремал.

Меня разбудило ощущение чьего-то присутствия. Некоторое время я просто прислушивался, а когда открыл глаза, обнаружил сидящую рядом молодую женщину. На ней был роскошный наряд, явно не подходящий для прогулок по лесу. Однако больше меня поразило другое – её волосы. Мне никогда не доводилось видеть людей с такими волосами. Они были похожи на пылающий костёр – яркие, почти сияющие…

– Здравствуй, дитя, – сказала вдруг женщина, добродушно улыбаясь.

Я глазел на неё как заворожённый, не в силах выговорить ни слова, позабыв даже поклониться. Моё тело будто что-то сковывало.

Заметив это, она улыбнулась ещё шире и добавила:

– Не бойся меня, дитя, я не причиню тебе вреда. Просто жду, когда закончится этот ливень.

С большим трудом мне удалось заставить себя выговорить:

– А я и не боюсь.

– Правда? – несколько удивилась она.

Я кивнул и наконец осмелел.

– Прежде я вас здесь не видел, госпожа. Вы не из местных?

Женщина почему-то рассмеялась.

– Ты так думаешь? Нет. Я живу здесь очень давно. Просто раньше ты не замечал меня.

Смутные подозрения начали закрадываться в мою душу. Медленно приподнявшись, я осторожно спросил:

– Кто вы, госпожа? Вы… не человек?

– Меня зовут Кумико, – представилась она. – И ты не ошибся, дитя.

– Значит, это ваше святилище?

– Нет, что ты! – женщина снова засмеялась. – Ни к чему мне святилища.

Я собирался ещё раз спросить, кто она, но из-за спины этой женщины вдруг выскочили шесть огромных хвостов, таких же ярких, как и её волосы.

– Оборотень, – пробормотал я, пытаясь отползти назад. Широкий ствол дерева упёрся мне в спину.

– Сказала же, не бойся. К тому же на тебя не подействовало моё заклятие молчания. Ты очень интересное дитя. Скажи-ка, ты хочешь научиться чарам?

– Чарам? – её слова прозвучали так неожиданно и странно, что даже казались оговоркой. – А что взамен?

– Ничего, – беззаботно ответила Кумико. – Мне просто интересно, что из этого выйдет.

Долго раздумывать не пришлось, слишком уж заманчивым было предложение. С тех пор, как дед привёз меня в храм, прошло уже девять лет. Он был самоотверженным, почти фанатичным служителем божества, якобы живущего в старом колодце. Мне же повседневная работа в храме казалась чересчур однообразной. В кои-то веки в моей жизни наметились изменения, упускать такую возможность было бы глупостью. И я согласился.

Шло время, сезоны сменяли друг друга, я рос и учился. Кумико показала, как управлять животными и научила видеть мир духов. С её помощью я смог влиять на людей, одним своим желанием двигать предметы, менять облик или вовсе становиться незаметным. Неведомая прежде сила росла во мне с каждым днём. Однако судьбой была уготована ещё одна встреча – та, что изменила всю мою жизнь.

В храме не было других источников, кроме священного колодца. Дед строжайше запрещал брать из него воду, чтобы не разгневать ками, и приходилось каждый день ходить на реку. Там-то я и увидел её.

Конечно, мы сталкивались и раньше, но под этим словом – «увидеть» – скрываются разные понятия. Можно увидеть что-то и просто запомнить факт его существования – и так сотни тысяч раз, а в сто тысяч первый – увидеть то же самое в совершенно ином свете, проникнуться им, прочувствовать и сделать это частью себя. И со мной было именно так.

Девушку звали Юки. Её кожа действительно была белой, как первый снег. Заметив меня, она улыбнулась, и, уверен, в этот момент в целом свете не нашлось бы ничего прекраснее. Сердце моё расцвело, как расцветает увядшее дерево под руками умелого садовника. Этого было достаточно, чтобы почувствовать себя как никогда прежде живым.

С помощью Кумико я овладел целительством, и стал гораздо чаще появляться в селе. Благодаря этому умению, люди быстро прониклись ко мне доверием и уважением; для меня же важнее было то, что мы с Юки могли быть вместе.

Думаю, дед быстро понял, что к чему, но ничего не говорил. Полагал ли он, что его непутёвый внук одумается и станет прежним, или что-то ещё – не знаю. Это делало нас слишком беспечными, и однажды я предложил Юки сбежать.

А на следующий день она умерла. Кто-то сказал – утонула.

Я не помню точно, что чувствовал, когда услышал об этом. Боль, горечь, печаль, разочарование, страх – всё смешалось в одну густую чёрную массу, наполнившую мою душу. Мечты и надежды, даровавшие волю к жизни, рассыпались в прах. Единственное, что врезалось в память – то, как я отказывался смириться с мыслью, что всё кончено. Да и не могло всё так закончиться, ведь решение было. Оно должно было быть.

Разыскав Кумико, я упал перед ней на колени и взмолился:

– Госпожа! Прошу вас, научите меня…

– Возвращать жизнь? – сухо перебила она. – Это не в нашей власти, дитя.

– Но ведь должен быть способ?

– Если он и есть, то шинигами надёжно охраняют эту тайну.

Я в надежде поднял на неё глаза.

– Боги смерти? Прошу, призовите…

– Думай, о чём просишь! – прикрикнула Кумико. – Добровольно призывать даже одного из них… Я ещё не сошла с ума.

– Тогда я сам найду шинигами!

– Не имеет смысла. На это уйдёт слишком много времени. Даже если у тебя получится, уже ни тела, ни души твоей подруги не будет.

– Как?! Как такое могло произойти?! – по моим щекам текли горячие слёзы. – За что судьба смеётся надо мной?

– Некоторые вещи не случайны, дитя.

Я вытер слёзы и глухо спросил:

– Что? Госпожа, вы видели? Почему вы не помешали?

– У меня ещё недостаточно хвостов, чтобы вмешиваться в такие дела. Тебе лучше вернуться в святилище и спросить об этом у ками.

– У ками? Это всё оно? Но… почему? С чего ему на меня злиться?

Сделав глубокий вдох, Кумико отвернулась.

– Боги не настолько злые, насколько того хотят от них люди.

Её слова открыли мне правду. Не важно, хотел я в неё верить или нет – сути это не меняло. Мой мир был разрушен одной бессмысленной прихотью, а сердце снова увяло.

Закат окрасил небо алым, когда я вернулся в храм. Всё стало мне противно, каждая минута, проведённая здесь, доставляла только боль и страдания. Завидев вышедшего навстречу деда, я прокричал, чувствуя, как сжимаются в ярости кулаки:

– Как ты мог?!

– Глупец! – резко ответил он. – Я не вечен. Кто останется здесь после меня, если ты уйдёшь? Не думаешь о себе, подумай о своей семье!

– Ясно, – из моей груди вырвался нервный, прерывистый смех. – Жертва во имя процветания. Но почему этой жертвой должен быть именно я? Почему не брат, который во всём всегда был лучше? Почему я должен думать об их счастье, а не они о моём?

– Тебе пора повзрослеть.

– Такой ценой?! – переполнившая меня ненависть вырвалась на свободу. Мощная сила подхватила старика и отбросила назад, проломив стены хондена – обители бога – и открыв взору ветхий каменный колодец.

Дед не шевелился. Когда я подошёл к нему, он уже не дышал.

– Остановись, – властно произнёс кто-то за моей спиной.

Обернувшись, я увидел высокого пожилого человека, опирающегося на длинный деревянный посох.

– Остановись, – повторил он. – Месть не принесёт тебе покоя.

– А с чего ты взял, – пробормотал я, – что мне нужна именно месть?

Ударная волна, сорвавшаяся с моих пальцев, понеслась вперёд, вырывая комья земли. Однако ками продолжал стоять, опираясь на свой посох, будто это даже не задело его.

– Думаешь, и меня сможешь так убить? Ты лишь навлечёшь на себя проклятье.

– Пусть так. Раз нет иного пути, я согласен и на это!