Проверка - Геннадий Ищенко

Партнером был один из самых молодых гвардейцев. Звали этого парня Вакас, и до мастера он не дорос, что позволяло девочке быть с ним почти на равных. Полного равенства не получалось, потому что он был все-таки значительно сильнее, а в скорости уступал совсем немного. Почти все их схватки заканчивались его победами, но и ей удавалось его достать.

Взвинченное состояние не помогло победить. Они трижды сходились, и каждый раз Настя была условно убита.

— Сегодня не мой день, — сказала она гвардейцу. — Продолжим завтра.

Настя переоделась и в сопровождении Адары вернулась в свои комнаты. Первой в гостиную вошла служанка и закричала так, что у Насти все оборвалось внутри. Уже зная, что с Верном случилось что-то ужасное, девочка обошла рыдающую Адару и присела перед телом своего слуги. Кто-то почти отделил его голову от тела, залив все вокруг уже потемневшей кровью. Лицо Верна было совершенно спокойным. Непонятно почему она не билась в истерике и не упала в обморок. Может быть, причиной была ее охота с разделкой дичи, или на Настю как-то повлияли паладин с жрицей, но она не ощущала ничего, кроме печали и желания отомстить. Присмотревшись, девочка увидела в правой руке Верна что-то похожее на серп. Его внутренняя кромка была заточена как бритва. Она уже видела такой в книге. Жрецы пришли сюда в ее отсутствие, подчинили слугу и заставили его убить самого себя, даже не забрав с собой жреческий нож! Это могло означать только то, что времени осталось совсем мало. На короля уже плюют и даже не считают нужным это скрывать! В убийстве слуги не было никакого смысла. Они знали, что он стоял с лошадьми и был не в курсе того, чем она занималась, но все равно убили для того, чтобы ей досадить. Разжав пальцы Верна, Настя вытащила орудие убийства и положила его на стол.

— Перестань плакать! — сказала девочка всхлипывающей Адаре. — Тело нужно убрать, а потом достойно похоронить. Здесь надо все помыть, и не тебе, а кому-нибудь другому. Нож пока пусть лежит на столе. Дай мне одежду!

Она забрала у служанки свое кимоно и ушла в спальню. Когда Настя осталась одна, вся ее невозмутимость почему-то куда-то исчезла, девочку затрясло, и она, упав на кровать, разрыдалась. Было страшно жалко Верна, с которым она успела подружиться, но больше было жалко себя саму. Хотелось уйти из этого страшного мира, в котором живут чудовища и людей заставляют перерезать себе горло. Пропади он пропадом со всей его магией и прочими чудесами! Выплакаться ей не дал отец.

— Потом поплачешь, — сказал он, без стука войдя в спальню. — Сейчас уедут Ларра и Недор, так что вам нужно проститься. Я решил не тянуть с отправкой сына. Приведи себя в порядок и приходи в мою гостиную, мы тебя ждем. Я уже распорядился, и твоего слугу сегодня же похоронят.

Настя сделала над собой усилие и прекратила рев. Умывшись холодной водой, она поспешила в отцовскую гостиную. Вся семья была в сборе, а Ларра и Недор стояли одетые в теплые плащи.

— Сколько тебя можно ждать! — сердито сказал отец. — Им уже пора уезжать!

— Прощай, желаю счастья! — обняв старшую сестру, шепнула девочка. — Что бы ни случилось, Лиссу я постараюсь сберечь!

Ларра заплакала и выбежала из комнаты, а Настя подошла к Недору.

— Прости, если обидела, — сказала она мальчишке. — У меня раньше не было братьев. Обниматься не буду, а в щеку поцелую.

Получив обещанный поцелуй, принц, ни на кого не глядя, быстро ушел.

— И этот прослезился, — сказал отец. — Сама ревешь и других вгоняешь в слезы.

— Я тоже плачу, — всхлипнув, сообщила Лисса.

— Хочешь, поплачем вместе? — предложила Настя. — А то мне отец не дал выплакаться.

— Ваше величество! — ворвался в гостиную секретарь. — Ваш маг кончается! Похоже, что от яда! Он хочет видеть принцессу Настю.

— Пойдем! — сказал король дочери. — Не время тебе плакать.

К Бошару они не шли, а бежали. Наверное, это был очень редкое зрелище, потому что вид бегущего по коридору короля ввергал видевших это придворных в ступор. Когда отец распахнул двери, и они вбежали сначала в гостиную, а из нее в спальню, старик был еще жив.

— Слава богине, что ты здесь! — прохрипел он, уставившись на девочку полными боли глазами. — Я должен умереть, но магия не пускает. От этого яда нет лекарств, и смерть все равно придет, но к ночи, а то и к утру. Прошу тебя, забери мою силу и освободи от мук!

— Что с ним? — спросил король у стоявшего здесь же мага, который во дворце занимался лечением слуг. — Это лечится?

— Нет, ваше величество! — ответил он, со страхом глядя на Настю. — Это магический яд, от него не существует противоядий!

— Ушел и забыл все, что здесь было! — сверля его взглядом, сказал король. — Одно только слово и оно для тебя станет последним! Вон!

Маг вылетел из спальни, будто за ним гнались демоны. Настя подошла к Бошару, поцеловала его вспотевший лоб и отдала приказ браслету. Отбор силы длился считанные мгновения, после чего старик сразу затих.

— Отмучился, — сказал отец, коснувшись рукой виска мага. — Нас с тобой, дочь, обложили со всех сторон. Пожалуй, я со своими приготовлениями опоздал. Ну что же, понадеемся на тебя и на удачу. Больше мне надеяться не на что.

— Неправильно это! — сердито сказала Настя. — Даже мне понятно, что когда меняется жизнь, должны меняться и законы! Нужны были жрецы, и нужны были защищающие их законы! Сейчас они живут для себя, а законы не поменялись. Если богине плевать на то, что у вас здесь происходит, может, и нам плюнуть на мешающий закон? Возможно, она его давно отменила, просто не считает нужным ставить вас в известность?

— Может и так, — вздохнул отец. — Только это ничего не меняет. Даже если я отдам такой приказ, армия его просто не выполнит. Когда-то наших предков так напугали, что до сих пор в каждом из нас сидит этот страх. Ты от него свободна, поэтому просто не поймешь. Если хочешь, иди к младшей. Теперь у тебя будет больше поводов для рева.

— Знаешь, отец, мне почему-то расхотелось реветь, — ответила девочка. — В душе печаль и ненависть. Сегодня я потеряла двух друзей и постараюсь, чтобы виновные за это ответили. Пусть я отомщу не сейчас, а через годы, но это будет!

— Один — это Бошар, а второй — это твой слуга?

— Смешно, правда? Принцесса и слуга. Только я не рождена принцессой, и дружба для меня важнее титулов. Мне кажется, что Верн полюбил меня так, как мог бы полюбить дочь. Дочерей у него не было, одни сыновья. Ладно, пойду к себе. Отец, сходи к Лиссе. Ты хоть помнишь, когда ее последний раз обнимал? Или такого никогда не было? Эта малышка не виновата в твоей потере, для нее это потеря еще большая! Она страшно одинока, и для нее мои объятия твоих не заменят. Ей сейчас очень плохо из-за отъезда сестры. Ты ее фактически приговорил, так подари напоследок хоть каплю своей любви!