Рыцарь - Юрий Корчевский

От князя ответили согласием, но Олег снова подвёл. Он прислал с гонцом ответ, что непременно прибудет с дружиной, однако в назначенное время не явился. Убоялся с половцами в открытом поле ратиться, а может, испугался последующей мести.

Через неделю от великого князя Святополка прискакал гонец – князь давал своё согласие на совместное выступление. Видимо, на него произвёл впечатление рассказ боярина Словяты о том, как разбили войска ханов Китана и Итларя. И момент для нападения был удобный. Многие половцы погибли, другие оказались в плену. Степняки ослаблены, а пуще того – угнетены, моральный дух их ослабел. Войско шло на Переяслав, надеясь взять лёгкую добычу, а вернулись единицы – те, кому повезло вскочить на коня. Пешие замёрзли в степи, их тела потом долго находили под стаявшим весной снегом.

Великий князь правильно оценил удобный момент. Если сейчас не пройтись огнём и мечом по их становищам, к лету подойдут подкрепления из отдалённых, с Волги и Дона, стойбищ – новые силы. Раньше половцы одерживали победы, считали себя непобедимыми, так надо им показать, что удача – дама капризная, может и спиной повернуться. Тогда они начнут русичей опасаться.

И ещё одно обстоятельство подтолкнуло князей. Два самых воинственных хана, Боняк и Тугоркан, имевших самое многочисленное войско, были в походах, воевали Византию.

Через две недели киевская дружина во главе со Святополком подошла к Переяславу. Гриди шли налегке, без обозов.

Решили действовать, как степняки – быстро. Налетели, порубили, разгромили, похватали трофеи – и назад, на свою землю. Надо было не только обороняться, как прежде делали, но и перенимать тактику врага. Невелика была киевская дружина, едва пять сотен насчитывала – ведь и стольный Киев-град нельзя оставить без сильного гарнизона. Дружина Владимира была ещё меньше – в поле он вывел сотню, оставив в городе два десятка гридей да раненых десяток.

Не мешкая, дабы дозоры половецкие о русском войске своим сообщить не успели, дружины рысью направились на земли половецкие.

Степняки нападения не ожидали – воинов на пастбищах почти не было. Мужчин рубили, женщин брали в плен – для продажи в рабство. Добро – серебро, злато, ковры – всё вязали в узлы. Да и ценности в виде колец, монет, подвесок, шейных цепей – всё русской работы, всё взято в набегах. Теперь оно возвращалось законным хозяевам. На русские земли гнали отары овец, стада коров, табуны лошадей. Для кочевников скотина – самое главное богатство. Это и еда, и одежда, а кони – транспорт. Одним ударом русские лишали кочевников всего, подрывая базу для набегов. Юрты войлочные жгли, поскольку везти их можно только на телегах, а обременять дружины обозами князья не хотели.

Дозор Ольбегов за набег выбился из сил. Им всё время приходилось идти впереди, они служили проводниками, поскольку хорошо изучили местность и расположение станов. Для их лошадей скачки по снежной целине были большой нагрузкой, от лошадей валил пар, а к полудню они начинали хрипеть. Выручали заводные кони, но и они к вечеру выдыхались.

За две недели беспрерывного похода дружины общей ратью прошлись по восточным, приграничным землям половцев, оставляя позади себя пустыню.

Слух о русском нашествии прокатился по нетронутым ещё стойбищам. Половцы срочно собирали юрты, увозили семьи, угоняли скот к Дону. Там, где ещё два-три дня назад стояли шатры и юрты степняков, наши дружинники стали встречать голые места. Дни шли, а добычи уже не было, и князья решили возвращаться. И так лошади устали, у всех воинов в чресседельных сумках добыча изрядная, поход оказался удачным.

Дружины вернулись в свои города, половцы попритихли, и теперь даже их дозоров не было видно долгое время.

У князей после продажи пленных и скота значительно пополнилась казна. И гриди были довольны. Кто-то в походе взял столько добра, сколько не видел несколько лет; другие были менее удачливы, но злато-серебро ныне в калите звенело у всех. Авторитет князей возрос – ведь после сдачи Чернигова Олегу гриди считали, что от Мономаха отвернулась удача. А тут подряд два важных события: ханов убили, войско их разгромили, да ещё поход по землям степняков удачным вышел. Для зимы, когда сроду в походы не ходили, событие знаменательное.

Город ожил. Князь из трофеев раздал селянам скотину. Не жалко ему было отдать корову – у неё телёнок будет, молоко. Вернёт же селянин позже, налогами. А с нищего что возьмёшь?

Разумен и рачителен князь был, потому любим был не только дружиной, но и смердами. Единственная проблема была с верблюдами – степняки их применяли для караванов, как вьючных животных. Скотина своенравная, селяне их не брали, и потому верблюдов задёшево продали торкам.

Алексей в набеге отяжелять лошадь коврами или другим тяжёлым барахлом не стал, брал только самое ценное, зато набил баул золотыми и серебряными изделиями. На торгу одежду себе купил новую, сапоги. А то пообносился, а у князя казна тогда была пустой. Скот ведь в один день не продашь, если его сотни голов.

Случайно он узнал от Ольбега, что князь собирается послать гонца в крепость Воин, куда десятником отправили Конрада. Набравшись смелости, Алексей заявился к князю.

– Князь, прослышал я – гонца ты готовишь в городок Воин.

– Правильно прослышал.

– Товарищ у меня там, свидеться бы хотелось.

– Дело хорошее, товарищей-знакомцев забывать нехорошо. Тем более – оба рыцари. Половцы попритихли, думаю – до лета пакостить не будут. Как послание готово будет, тебя позовут. Только много не пей, а то, я слышал, в Бургундии вино пьют безудержно.

– Напраслину возводят, князь.

– Вот и я о том же. Ни ты, ни немец этот в пристрастии к вину не замечены.

И через день Алексей уже выехал из города. Апрель, тепло, снег почти везде стаял, и только в низинах лежали белые островки. Вот только грязь на дорогах густая и липкая, на подводе не проедешь.

Алексей пустил лошадь по жнивью, по прошлогодней стерне – там хотя бы копыта не вязли. И лошади идти легче, и у него одежда чище.

Воздух чистый, весенний, птицы в вышине поют. Лепота! Дорога Алексею хоть и незнакома, так ведь дружинники рассказали подробно, до деталей. Некоторые в этих краях уже бывали, да и заблудиться сложно. Справа Днепр в отдалении, временами с дороги виден. А на слиянии Днепра и Сулы крепость стоит, мимо никак не проедешь. Полдня несложного пути – и вот уже на пригорке показался Воин.

Первоначально это был городок – так называлась крепость с небольшим гарнизоном. Постепенно в городке, кроме воинов, стали появляться местные жители, ремесленники, торговцы, и со временем городок превратился в небольшой город. Находился он на стратегически важном месте, у слияния двух рек, и оборонял южные границы Переяславского княжества от набегов степняков. И реки тоже были под контролем. Жаль только, не было в крепости дальнобойных орудий, вроде катапульт или баллист. А из лука до середины Днепра стрелой не достанешь. Хотя гарнизону было не до немногочисленных судов торговцев, проплывающих по рекам, от половцев бы отбиться. Не было года, чтобы не нападали.

По Днепру в 907 году князь киевский Олег ходил воевать Константинополь. Он посадил дружину на корабли и вдоль западного побережья морского направился к Царьграду. Греки заперли городские ворота и перегородили цепью железной вход в гавань.

Не мудрствуя лукаво, князь распорядился поставить корабли на колёса и под парусами двинулся к городу. Увидев это, император византийский согласился на переговоры, а сам коварно послал русским отравленную еду и питьё. Однако князь запретил дружине есть и пить, чем её и спас.

Византия откупилась, русские взяли большую дань, и им разрешили беспошлинную торговлю в Константинополе с условием, что одновременно в городе не может находиться более пятидесяти купцов русских. На радостях князь Олег прибил к вратам Царьграда свой княжеский щит и отбыл с дружиной в Киев.

Так что Днепр – река известная, воды его много повидали и славных дел, и трагических нашествий.

Теперь Алексей служил Владимиру Мономаху, полководцу искусному, опытному и вместе с тем удачливому. Только один раз он был разбит в бою. По собственноручным записям самого князя, «…всех походов моих было восемьдесят три, а других маловажных не упомню: с половцами заключал мир девятнадцать раз, до сотни князей их отпустил на свободу, а более двухсот изрубил или потопил».

И хотя в данный момент дружина княжеская слаба была, но, прослышав о битве, в которой погибли оба половецких хана, к нему в Переяслав потянулись охочие люди и парубки – каждому хотелось послужить князю удачливому, добыть себе славу и трофеи богатые.

Из истории Алексей знал, что князь займёт киевский великий престол и много ещё великих деяний совершит, оставшись в памяти благодарных потомков.

Дорога подвела Алексея к Воину. Его приметили издалека – не каждый день к ним дружинники приезжают.