Кошка на счастье - Дарья Кузнецова

— Ты шутишь так? — подозрительно нахмурилась она.

— Отнюдь. Не веришь мне — спроси у Варса, он же как раз специалист по ним.

— Я тебе даже могу объяснить, откуда этот обычай взялся, — неожиданно высказалась Злата. — Степняки живут, — а, вернее, жили издавна, — очень небольшими тесными общинами, и появление новой свежей крови — настоящее благо, позволяющее избежать вырождения.

— А ты откуда знаешь? — сестра перевела на неё растерянный взгляд. Причём остальным тоже было очень интересно; лично я в такие дебри никогда не лезла и первопричинами не интересовалась. Ну, нравится людям так жить, — это их личное дело.

— Читать люблю, — лаконично отозвалась та, пожав плечами.

— И что, у Чёрного Когтя тоже, вероятно, пара-тройка разновозрастных полукровок по степи бегает? — хихикнула ведьма.

— Учитывая ценность данного конкретного индивида, — а волков эти ребята уважают, — думаю, не меньше десятка, — с улыбкой ответила Златолета. — Если у него, конечно, со здоровьем всё в порядке. Но такие дети являются официальными детьми своих родителей, у них не важно, кто послужил донором.

— Хм. А волки по сравнению с ними кажутся не такими уж дикими, — Листопада задумчиво огляделась по сторонам. — У них, наверное, тоже есть какая-то причина, по которой они такие занудные?

— С ними сложнее, но историки утверждают, что это связано с диспропорцией между мужчинами и женщинами на каком-то этапе развития. Правда, точно никто не может сказать: не то женщин было слишком много, и потому начала цениться нетронутость, не то наоборот, слишком мало, и потому их тщательно берегли. Мне второй вариант представляется более вероятным.

— А мы тогда почему такие, какие есть? — полюбопытствовала Леся.

— Потому что мы кошки, и этим всё сказано, — весело фыркнула Злата. — Не знаю, я не встречала исследований на эту тему.

Собственно, за такой вот мирной болтовнёй, изредка прерываясь на обсуждение увиденного или на перекус, прошёл день. Мы обошли почти весь центр города, с удовольствием полюбовались фонтанами и садами, снова сходили на площадь перед княжеским домом и уточнили у какого-то пожилого энергичного волка, кажущегося наиболее безобидным и мирно настроенным, что это за огромное здание рядом. Он с удовольствием рассказал, даже пригласил осмотреть его изнутри. Посторонним можно было заходить не во все помещения, но кое-что, по словам волка, осмотреть стоило. Поскольку мужик губы брезгливо не поджимал, разглядывал нас с искренним интересом и зазывал в гости не одну только княжну, а всех, и можно с оружием, — с оружием даже лучше, какие любопытные клинки! — мы решили запланировать визит на завтра, поскольку сегодня уже было поздно: на улице почти стемнело.

— Учитывая, что у них там ещё и Университет располагается, у меня есть ощущение, что мы послужим практическим материалом, — задумчиво предположила Златолета. — Уж очень он похож на учёного.

— А нам не жалко, — отмахнулась я.

На обратном пути, уже на подходе к дому, нас настиг такой заряд ливня, что оставшееся расстояние приходилось преодолевать едва ли не на ощупь. В дом мы ввалились шумно, с грохотом, а кое-кто ещё и с матом. В последнем, разумеется, отличились мы с Белкой: остальные для такого пока ещё были слишком воспитанными, а от тени (внезапно составившей нам компанию на прогулке) вообще лишнего слова дождаться было сложно, куда уж тут экспрессивному выражению эмоций.

— Уф, ну и погодка! — резюмировала Белолеса, аккуратно стягивая куртку. Насквозь та не промокла, но товарный внешний вид, определённо, потеряла. Хочется надеяться, не безвозвратно.

— И не говори! — поддержала Листопада, перекидываясь в звериный облик.

— Леся, нет! — одновременно взвыли мы с Белкой, но было поздно: ведьма уже начала отряхиваться. Единственное, что я успела сделать, — встать между ведьмой и княжной, чтобы ей поменьше досталось.

— Всё, сестрёнка, — тихо процедила Златолета, которая тоже успела стянуть верхнюю одежду, и теперь с одной стороны была совершенно мокрой, будто её окунули в ванну. — Я тебе сейчас хвост оторву!

Листопада же, взглянув в наши недобрые лица, сообразила, что заступаться за неё никто не будет, и даже, наверное, добавят от себя, и начала медленно пятиться в сторону приоткрытой внутренней двери. Злата, перекинувшись, с той же угрожающей медлительностью наступала на неё. Когда беглянке до выхода оставалось меньше прыжка, а преследовательнице до неё — чуть больше полутора, они одновременно прыгнули. Леся — с места с разворотом, Златолета — так же с места, но красиво вытянувшись всем телом в коротком полёте.

И надо же было такому случиться, что именно этот момент выбрала хозяйка дома, чтобы проверить, что за шум в прихожей. Первый вострех с размаху впечатался волчице в живот, и та, взвизгнув, всплеснула руками и завалилась назад. Леся под действием инерции прокатилась по ней, вскочила, ошалело тряся головой и путаясь в лапах, но быстро дала стрекача. Злата, сумевшая заметить препятствие, попыталась извернуться в прыжке, и по крайней мере не впечаталась с размаху своими шестью десятками килограммов в несчастную женщину, неловко приземлившись на растопыренные лапы. Правда, полностью совладать с законами физики не получилось, и вторая ведьма тоже прокатилась по Инре, после чего бросилась в погоню.

Княжна, охнув, кинулась помогать поверженной волчице, укоризненно качнувшая головой тень — за ней. А мы с Белкой никому помочь не могли: мы истерически ржали. А когда через пару мгновений откуда-то из-за двери донёсся грохот чего-то тяжёлого и мягкого, а вслед за ним — звон бьющегося стекла и грохот металла, вообще оказались потеряны для окружающего мира.

— Хм. Я что-то пропустил? — поинтересовался с порога вошедший Трай. Мы с подругой переглянулись и грянули новой порцией хохота, отрицательно качая головами. А княжна извиняющимся тоном ответила, за локоть придерживая путающуюся в юбке волчицу, с которой благополучно слетела вся благообразность и напускное спокойствие:

— Близняшки немного повздорили и случайно сбили с ног твою бабушку.

— Повздорили? — прошипела та, выворачиваясь из рук добровольных помощниц, и окинула их возмущённым взглядом. Потом развернулась к внуку и принялась рычать на него, наступая и раздражённо жестикулируя. — Ты! Выродок! Ты приволок в дом каких-то жалких, бесстыдных тварей, у которых нет никакого понятия о женском достоинстве, да ещё смеешь тут с ними кувыркаться! Убирайся отсюда вместе с ними!

Нам с Белкой как-то вдруг стало не смешно, особенно когда я догадалась взглянуть на лицо рыжего. Создавалось впечатление, что он сдерживается буквально из последних сил, чтобы не свернуть скандальной родственнице шею. Сейчас Трай совсем не походил на балагура-раздолбая; черты лица заострились, верхняя губа слегка подрагивала, будто он с трудом сдерживался от рыка, а мокрые рыжие волосы казались скорее бурыми, будто пропитала их не вода, а чья-то кровь. Даже мне с моей богатой биографией стало не по себе, а волчица, кажется, просто ничего не замечала.