АНАЛОГИЧНЫЙ МИР – 2 - Зубачева Татьяна

Предбанник показался прохладным.

— Чего это ты так быстро сегодня управился? — спросил кто-то. — Ещё на ужин не звали, а ты уже вынырнул.

— Ага, и кожа не вся смыта, — поддержали шутника.

— Не, мясо уже просвечивает.

Когда они уже вытирались, Чолли тихо спросил:

— Не обижаешься?

Эркин мотнул головой.

— Они не со зла. Да и, — он улыбнулся, — может, и впрямь смешно. Я просто привык так.

— Что, и дома, ну, где жил, баня была?

— Нет, — усмехнулся Эркин. — Мылись раз в неделю, в корыте. А так я обтирался. Ну, с работы приду, скину всё, оботрусь, чистое надену и уже тогда к столу. Ужинать.

— Обедать? — уточнил Чолли.

— Нет, — Эркин застёгивал рубашку. — Ты что, не знаешь ещё? У русских обед как ленч, а вечером ужин.

— Да-а? А я всё думаю, чего ленч такой бюольшой, а обед и поздно, и меньше. Теперь понятно

Они оделись, собрали узелки и пошли к выходу. Банщик, когда они ещё только подходили, приоткрыл дверь.

— Двое заходите. Двое, я сказал, — ловким тычком сдвигая назад вихрастого парня.

Пройдя мимо гомонящей очереди — видно, опять много новеньких — Чолли и Эркин натянули шапки и вышли во двор.

— Тьфу, чёрт её… — выругался Чолли. — Только хуже стало. Всех детей перезастудим с этой столовой.

Эркин кивнул.

Они добежали до своего барака, где в тамбуре уже собирались родители с детьми.

— Ого, — хмыкнул Чолли. — И впрямь замылись.

Из толпы вывинтилась уже одетая Алиса.

— Э-эрик! А я уже готова. Идём?

— Сейчас. Надо вот, — Эркин показал ей узелок, — отнести и развесить.

— Ага, — кивнула Алиса и, внимательно поглядев снизу вверх на Чолли, решилась: — С лёгким паром.

Чолли поглядел на Эркина и кивнул.

— Спасибо.

Вместе они вошли в свою казарму и разошлись.

— Мам, — Алиса ловко нырнула под занавеску. — Эркин с лёгким паром пришёл.

Женя мгновенно скинула пальто и захлопотала.

— Эркин, вытрись ещё моим полотенцем, продует, не дай бог, Алиса, иди в тамбур, вспотеешь, нет, давай сюда, разложу, корки я уже убрала, Алиса, не вертись под ногами, Эркин, давай я вытру, вот так, ну, пошли, да, за маршруткой, документы… вот, все у меня, пошли.

Под её быстрый ласковый говор разобрался банный узелок Эркина, все вещи легли на свои места, дважды вытерлись его волосы, и вот они уже все вместе вышли в тамбур и в плотной толпе двинулись в столовую. Плотной, потому что все пытались как-то прикрыть детей от ветра. Чолли нёс своих на руках, завернув обоих в армейскую куртку.

Родителей на молоко не пускали, разве только с уж совсем маленькими и грудными. И обычно детей ждали на дворе, но сегодня… К тому же Эркину с Женей за маршруткой… Строго-настрого приказав Алисе сразу после молока идти в отсек, а не бегать по двору, и ждать там, Женя посмотрела на Эркина.

— Пошли?

Эркин молча кивнул и взял Женю под руку.

Войдя в свой отсек, Тим отдал полученный на кухне пакет молока Зине, чтобы разлила по кружкам, снял и повесил куртку.

— Всё дождь? — спросила, не оборачиваясь, Зина.

— Иногда снег, — ответил Тим.

— Пап, — высунулся из-под одеяла Дим, — а мы когда поедем?

— Когда вы выздоровеете, — ответил Тим, мягким нажимом на макушку заталкивая Дима обратно под одеяло. — Не высовывайся.

— А я уже здоровый, — заявил Дим, вылезая из-под одеяла с другой стороны. И Катька. Правда?

— Ага! — сразу ответила Катя, проделывая тот же манёвр под своим одеялом.

— Вот я вас сейчас обоих! — строго сказала Зина и обернулась к Тиму. — Ну, никакого удержу на них нет. Может, и впрям здоровы?

— Врач сказал: ещё два дня лежать, — напомнил Тим.

— Ну-у… — начал Дим и тут же переключился. — Мам, а банан?

— Кончились бананы, — улыбнулась Зина. — Сейчас молоко будете пить. Сядь как следует. Катя, ровненько сядь.

Чтобы не мешать, Тим стоял у занавески. Зина дала Кате и Диму по кружке с молоком и посмотрела на Тима.

— Я сейчас постирать схожу.

Тим кивнул.

— Я посижу с ними.

Дим поверх кружки посмотрел на него и сказал:

— А чего с нами сидеть, что мы — маленькие? Кать?

— Ага!

Катя энергично кивнула, едва не выронив кружку.

— Раз на спор лужу мерили, — спокойно сказал Тим, — значит, маленькие.

— Пап! — ахнул Дим. — А ты разве видел?

— Папа всё знает, — сказала Зина, отбирая у них кружки. — Пойду, ополосну.

Тим посторонился, пропуская её, и, когда она вышла, вытер полотенцем губы Диму, а потом Кате.

— Ложитесь теперь.

Дим вздохнул и залез под одеяло. Почти сразу сделала то же и Катя. Тим поправил им подушки, укрыл, подоткнув одеяла под тюфяки, чтобы не раскрывались.

Вошла Зина с отмытыми кружками и поставила их сохнуть на тумбочку. Их хозяйство из-за болезни Дима и Кати разрослось. Как только врач сказала, что дети должны лежать, Тим снова пошёл в город и вернулся с большим пакетом. Трёхэтажный судок, глубокие и мелкие тарелки, ложки, вилки, кружки… словом, всё, что надо. И все эти дни еду детям приносили по очереди, и сами ели по очереди, и вообще следили, чтобы дети одни не оставались. И ещё Тим тогда же принёс две книжки. Одни картинки. Одна про щенка, а другая про котёнка. Зина даже не стала спрашивать, сколько он потратил. И нужное ведь всё. Ну, правда же, вставать детям нельзя, не в ладошках же суп из столовой нести. А так… как хорошо. Зина осмотрела чистую посуду на тумбочке и сняла со своей койки приготовленный к стирке узел.

— Ну вот, будьте умниками, я стирать пойду.

Тим подержал ей занавеску и обернулся к детям.

— Пап, — сразу заговорил Дим, — а что мы сейчас делать будем? Поиграем?

— Ты уже играл, — напомнил Тим, осторожно усаживаясь в ногах койки Дима.

— Мы конфеты выиграли, — пискнула Катя. — Две штуки.

Тим улыбнулся, глядя на них.

— Ну, чего вам дать? Книжки?

— Чур, мне щенка! — заявил Дим.

— А мне котёнка! — согласилась Катя.

Тим достал из офицерской сумки, где хранилась его небольшая библиотечка, книжки и дал им. И себе достал. Справочник. Ответ на запрос пришёл, работу по специальности ему обещают. Но ведь и он должен быть на уровне. Смех и болтовня детей не мешали ему. Он никогда не думал, что детские голоса могут быть такими… доставлять такую радость. Тим читал и сам не замечал, что улыбается.

Когда они вышли из административного корпуса, Женя тихо спросила Эркина.

— Что с тобой?

— Ничего, Женя, так же тихо ответил он.

Но его лицо сохраняло удивившее и даже напугавшее её выражение сосредоточенности.

— Сейчас пойдём возьмём вещи, — Эркин говорил медленно, словно прислушивался к чему-то, слышимому только ему. — Надо всё собрать.