Времена Хаоса - Александр Лоскутов

Маркел вдруг махнул рукой и опустился в кресло.

– Но ладно, с Отражением все понятно. Мы отбились. Пусть с некоторой натяжкой, но все же это можно назвать победой. Но кто может сказать, чем обернется ситуация, сложившаяся на Кибаде, где война перешла в стадию долговременной осады? Или на Пламенном?..

Приютившиеся подобно птичьим гнездам практически на отвесных скалах поселения Пламенного не нуждались в городских стенах. Только совершенные самоубийцы попробуют штурмовать отвесные утесы, которые будто по волшебству вдруг превращались в стройные вершины многочисленных башенок. Только истинные безумцы решат осадить город, подземные галереи которого, пронизывая толщу несокрушимых скал, выходят на поверхность в десятках миль от самого города.

Но Иринарх и Арминия не были самоубийцами или сумасшедшими. Они были Творцами.

Неприступные утесы городов-крепостей Пламенного пали. Горели дома, рушились башни, превращаясь в беспорядочные груды камней, клубы дыма поднимались в безоблачное небо.

И пусть даже Падшие Творцы так ни разу и не появились в этом мире… Пламенный был обречен.

Вслед за нечистью, которая шла умереть, наседая на уверенных в своих силах защитников, в мир вступили перешедшие на сторону Свободных Миров легионы. Вообще-то вряд ли их можно было считать предателями – солдаты исполняли приказы, которые им отдавали командиры. А в сердцах генералов просто свило свое гнездо принуждение. И легионеры шли. Шли убивать своих друзей и соратников. Шли, искоса поглядывая на развевающееся над головами странное знамя, где на черном фоне из разорванного круга вырывалась на волю серебряная стрела.

Позади легионов на Пламенный вступили и волшебники. Некоторые из них просто подчинялись ведущей их силе, превратившись в бездушных марионеток, другие встали под эти знамена по доброй воле.

И пока нечисть бесстрашно штурмовала несокрушимые стены древних утесов, бессмысленно погибая под градом стрел и огненных шаров, легионы и маги Падших спокойно окружили эти странные города, лепившиеся на вершинах гор. Вместо того, чтобы глупо умирать, осаждая неприступные утесы, они принялись неторопливо обстраиваться на новых местах, возводя небольшие укрепления и прикрывая их несокрушимыми куполами магических щитов. А на головы осажденных обрушились ослепительные росчерки молний и шары жидкого огня.

Почти две трети пронизывающих толщу гор переходов и ажурных башенок на Пламенном были возведены еще до Раскола. Древние строили на века – большая часть зданий сохранилась до тех пор, пока Объединитель на Вал-Накине не начал свой великий поход. Потом, когда к власти пришла Империя, переходы были расчищены, башенки надстроены, мосты отремонтированы. В мир вступили легионы и многотысячные толпы рабочих.

Все это преследовало только одну цель – драгоценности. Драгоценные камни Пламенного с древнейших времен считались лучшими во всех мирах. Только здесь можно было найти чистейшие рубины величиной с кулак, отливающие густой зеленью изумруды и, конечно же, алмазы.

Когда в восстановленных постройках древних стало слишком тесно, рядом с ажурным плетением башенок, казавшихся естественным продолжением величественных утесов, поднялись приземистые домики, казармы, склады. Города росли, цепляясь к поверхности скал и пробиваясь все глубже и глубже в сердце горных хребтов в поисках драгоценностей.

И вот теперь все это рушилось, объятое пламенем.

Десятки волшебников днями и ночами бомбардировали неприступные города. Горели башни, рушились, обваливаясь в пропасть грудами камней особняки местных богачей, превратились в груду булыжников казармы стоящих на Пламенном легионов.

Багровое зарево горящих городов и далекие вспышки молний были видны за многие мили.

Города пали. Но их защитники почти все остались в живых. Едва только над их головами начали рушиться своды величественных зданий, а стены обратились в груды булыжников, осажденные просто отступили. Отступили, укрывшись в бесконечном лабиринте, пронизывающем толщу гор, и выудить их оттуда не было никакой возможности.

Среди все еще дымящихся руин бродили жалкие остатки многотысячных орд нечисти вторгшихся в этот мир. Легионы молчаливо ждали, установив свой лагерь вокруг побежденных крепостей. Маги непрестанно трудились, стараясь разыскать ушедших в подземелья защитников и окончательно провозгласить победу Падших на Пламенном. Но все их потуги были бессильны. Ушедшие в бесконечные подземные галереи и штольни выработанных шахт защитники были неуязвимы. Тысячемильные лабиринты давали им надежное укрытие. Рассеявшись по ним маленькими отрядами, они превратились в сущую головную боль для вражеских армий.

Горы Пламенного напоминали исполинский муравейник, населенный тысячами и тысячами разъяренных хозяев здешних земель, которые яро ненавидели пришедших к ним чужаков.

И отныне Пламенный превратился для армии вторжения в сущий кошмар. Ночи несли в себе страх и смерть. То здесь, то там с криками и звоном оружия вспыхивали незначительные стычки. Рокочущими раскатами отдавались в ночном мраке взрывы – маги Падших мерялись силами с волшебниками Ордена Очищения, остававшимися в этом мире. Трепетали установленные щиты, десятками гибли легионеры, скрежеща зубами, навек застывали в неподвижности громадные тела мечезубов и крюколапов, пронзенные десятками копий.

Солдаты Падших отныне пугались даже теней, хватаясь за оружие при малейшем постороннем шорохе. Легионеры открыто выказывали неподчинение, не желая умирать от рук укрывшихся в подземельях призраков.

Разъяренные волшебники обрушили на головы защитников самые ужасные порождения своей дикой фантазии. Но ни болезни, ни ловушки, ни газ не оказали достаточного эффекта… Было предпринято несколько попыток штурма подземных галерей, но, закончившись большой кровью, они не принесли особых результатов.

Но все же дела защитников Пламенного были плохи. Насланные вражескими магами болезни уносили десятки жизней, ловушки и ежедневные стычки пожинали свои плоды. Глубины гор наполнялись стонами раненых и умирающих. Ни у кого уже не оставалось сил хоронить умерших – тела просто сбрасывали в глубины старых давно выработанных шахт. Оттуда удушающими волнами распространялся запах разложения. А те безумцы, которые решались заглядывать в мрачные глубины Пламенного, утверждали, что там, среди сотен гниющих тел непрерывно пляшут какие-то огоньки. Уходящие души прощались со своими телами. Этим слухам мало кто верил, но все же…

Боевой дух неуклонно сползал вниз.

Победа Падших на Пламенном казалась неизбежной.