Медичи - Оскар Мединг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вы знаете меня? – с неудовольствием воскликнул гость. – Монтесекко был так неосторожен?
– Капитан понимает, что я могу хранить тайну, только зная ее, что я могу ручаться за безопасность графа, только зная, кто находится под моим кровом. Кроме того, бесполезно было бы скрывать от меня имя вашего сиятельства – я видел вас в Риме два года назад.
– Пожалуй, Монтесекко прав. Таким людям нужно доверять вполне, так как вы знаете, что я награждаю молчаливость, а измену не оставляю безнаказанной. А где же капитан? Я буду ждать его здесь.
– Он не долго заставит себя ждать, так как сообщил мне час вашего приезда. Он провожал сюда из виллы Монтуги его высокопреосвященство кардинала… А вот, верно, и он, – сказал Луиджи, услышав звонок.
Он сбежал вниз и вернулся с капитаном.
– Я получил ваше письмо, – сказал Джироламо, протягивая руку Монтесекко, – и приехал согласно вашему желанию, так как уверен, вы не вызвали бы меня напрасно.
– Конечно, нет. То, что имею сообщить вашему сиятельству, важно и серьезно. Пером владеть не умею и нахожу, что не обо всем можно написать.
– Совершенно верно. Меня очень интересует ваше сообщение. Ведь вы человек дела, а не пустых слов.
– Вы знаете, граф, что здесь должно произойти и какое участие в этом должен я принять по велению святого отца. Все подготовлено. Войско незаметно подошло к городу мелкими отрядами, а самые надежные люди уже здесь, чтобы в известный момент занять ворота и ввести солдат в город для удержания толпы. Флорентийских войск здесь мало; ворота охраняются слабо, и пока сделано все для выполнения воли его святейшества.
– Браво, Монтесекко! – сказал граф, наполняя стакан. – Я никогда не сомневался, что вы все сумеете устроить.
– Тем не менее, я все-таки прошу вас еще раз серьезно обдумать и взвесить намеченный план. Я имел длинный разговор с Лоренцо де Медичи, и он высказал мне соображения, заслуживающие серьезного внимания: я передал ему ваши намерения относительно Фаенцы, и он готов вам содействовать, если вы присоединитесь к союзу республики с Миланом и Венецией.
– Я должен присоединиться к союзу, который во всем идет против папы, и поддерживать непокорность Флорентийской республики, я, племянник его святейшества? Как вам это могло прийти в голову, Джованни Баттиста?
– Союз направлен не против папы, – возразил Монтесекко, и вы могли бы присоединиться к нему без официального объявления. Венеция, Милан, Флоренция и вы, как владетель Имолы, а со временем, вероятно, герцог Романьи, – это такая сила, которую мало кто решится затронуть. А затем, – шепотом продолжал капитан, наклоняясь к графу, – Лоренцо говорил о том времени, которое мы все хотели бы отдалить, но оно неминуемо настанет, когда Сикст IV не будет уже занимать папский престол.
Лицо Джироламо приняло сумрачное выражение, и он почти недоверчиво посмотрел на Монтесекко.
– Преемник святого отца, – продолжал тот, – может не питать никаких милостивых чувств к вашему сиятельству, ему может даже показаться заманчивым вытеснить вас из ваших владений, и для этого случая было бы, пожалуй, разумно и вам заручиться стойкой, надежной поддержкой, чтобы не бояться возможных осложнений в будущем. Джироламо вскочил.
– И это сказал вам Лоренцо? – спросил он, кладя руку на плечо Монтесекко.
– Да, и он говорил искренне, в этом я убежден, – с ударением подтвердил Монтесекко.
Джироламо крупными шагами ходил по комнате.
– Он прав, и его слова действительно достойны внимания. Я уже сам с тревогой думал о том времени, и если бы можно было упрочить почву для будущего, то…
– Это было бы истинным советом друга, и Лоренцо будет таким для вас, граф, когда у него не будет оснований бояться вас.
– Я в этом удостоверюсь! – сказал граф. – Я его не предупредил о моем посещении – что я здесь сегодня, об этом он, конечно, не должен знать, – такой разговор надо вести спокойно, а теперь этого сделать нельзя. Благодарю вас за сообщение, ради этого стоило меня вызывать. Я немедленно еду обратно в Имолу, а через несколько дней вернусь и увижу, искренне ли говорит Лоренцо.
– Через несколько дней? – переспросил Монтесекко. – Тогда, пожалуй, будет поздно. Вы знаете, что завтра предполагается осуществить заговор против Медичи во время завтрака у них во дворце. Все подготовлено, как вы знаете, войска стоят у городских ворот, и мне дан приказ арестовать Лоренцо, что, говоря прямо, мне крайне тяжело, но я взял на себя эту обязанность, чтобы быть уверенным, что при этом не будет пролита кровь. Не всякий мог бы быть уверен, что не произойдет несчастного случая, – с горькой усмешкой добавил он.
– Нет, нет, этого не должно быть, ни за что! – вскричал Джироламо. – Союз с Медичи может быть для меня важнее, чем с Пацци и Сальвиати. Надо отложить задуманное. Слышите? Через несколько дней представится такой случай, как теперь.
– Может быть, и нет, – возразил Монтесекко. – Я даже удивляюсь, как до сих пор хранится тайна, так многим известная.
– Вы это уладите, они послушаются вашего совета.
– Несомненно, если я могу сослаться на приказание вашего сиятельства. Для меня лично вполне достаточно вашего приказания – я вам служу, и вы представляете для меня волю его святейшества.
– Нет, нет, – нерешительно сказал Джироламо, – меня не называйте, я не хочу ни предположений, ни расспросов. Я хочу действовать сам по себе, и вы должны мне помочь. Намерения Пацци едва ли выполнимы без вас, а я вам запрещаю участвовать в деле, которое может лишить меня друга. Мое войско не должно принимать никакого участия, пока я не дам дальнейших приказаний. Пошлите отсюда ваших людей сообщить отдельным отрядам, чтобы они отступили от города, а если их присутствие будет замечено, можно его объяснить какими-нибудь краткими маневрами.
– Это ваше решительное приказание, граф?
– Да, – отвечал Джироламо, – и притом опять прошу вас никому не говорить, что я был здесь. Вы дали мне полезный совет, доказывающий вашу преданность, и вы понимаете, что я должен вести дело осторожно. Вы сами знаете, что на войне светлая голова нужна не меньше доброго меча.
– Это я понимаю, граф, – задумчиво отозвался Монтесекко, – но я боюсь, что все остальные, так нетерпеливо стремящиеся выполнить свой план, не послушаются моего совета, если я не сошлюсь на вас.
– Они и вас послушаются. Скажите, что еще не все готово, что войска надо двигать чрезвычайно осторожно. Скажите что хотите, но удержите их, пока я не узнаю, чего мне ждать от Лоренцо. Если же он действительно искренне хочет быть моим другом, то я сумею примирить его с папой. Теперь мне надо ехать как можно скорее, чтобы никакая случайность не могла выдать моего пребывания здесь.