Магический камень апостола Петра - Наталья Александрова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Одинаковый рост, вес и телосложение… – протянул Перченок. – А вот это интересно…
– Рада за тебя, если это тебе интересно! – Варвара Михайловна усмехнулась и закурила новую папиросу. – Еще какие-то вопросы есть? А то нам с Лялей работать нужно.
Перченок поблагодарил Варвару Михайловну за помощь и уже направился к дверям, но на пороге остановился.
– Вот еще какой вопрос… вы сказали, что время смерти у этих двух покойников разное. А который из них умер раньше?
– Тот, что в машине обгорел, – не задумываясь, ответила Варвара Михайловна. – Он умер, по крайней мере, на сутки раньше второго.
– Тот, который обгорел, – раньше? – удивленно переспросил Перченок. – Вы уверены?
– Петя, ты меня удивляешь! – поморщилась Варвара Михайловна. – Я когда-нибудь говорила то, в чем не была уверена?
– Вообще-то нет.
– Ну, так и незачем переспрашивать!
– Извините, Варвара Михайловна, – смутился капитан, – я понимаю, что вы зря не скажете, просто я думал…
– Ты думал, – перебила его женщина, – ты думал, Петя, а я точно знаю! Патологоанатомия – это точная наука, такая же точная, как математика или физика!
– Спасибо! – повторил капитан и наконец вышел из сырого холода прозекторской.
То есть только собирался выйти, мечтал об этом. Но не вышло, потому что Варвара Михайловна схватила его за рукав.
– Чуть не забыла! Пойдем-ка…
– Ну что еще… – невольно поворчал капитан, топая вслед за судмедэкспертом.
– Вот, хорошо, что ты не ушел, – говорила Варвара Михайловна на ходу, – помнишь того покойника, ну, который в камере умер?
– Как не помнить, – вздохнул Перченок, – следователь Уткин дело закрыл, а там ведь еще неясностей столько…
– Вот и я о том же. В общем, вроде бы все там нормально было, а что-то мне неспокойно, – призналась Варвара Михайловна, – и вот, сделала я такую вещь. Есть у меня один человек…
Капитан Перченок вскинула глаза в полном удивлении – в голосе Варвары Михайловны послышались ему совершенно не свойственные ей нежные нотки.
– Большой человек, мы давно с ним знакомы. И есть у него в организации лаборатория… Не спрашивай меня, что за контора, все равно не скажу, – прервала саму себя Варвара Михайловна, хотя капитан и не думал спрашивать. – Так вот, отправила я ему кровь того трупа, Лапникова… У них возможностей больше, если уж в той лаборатории не выяснят, то больше не к кому и обратиться.
– И что? – Капитан шагнул ближе. – Что они выяснили?
– Тут такое дело… В общем, выяснили они, что был в кровь рекордный выброс адреналина, сердце у него и не выдержало. Ну, если бы человек вдруг сильно испугался. Ну, к примеру, идет человек по лесу – и вдруг встречает медведя. Бывалые люди орать начинают, шуметь, так медведь и сам убежит. А кто-то от страха может и помереть. Как раньше говорили – разрыв сердца.
– Но Лапников-то умер во сне, ночью, при чем тут медведь…
– Вот именно. Есть такое вещество, изобрели его где-то в Гонконге. Состав его еще не изучен. Если в малых дозах, то действует этот препарат как допинг. Причем он замедленного действия. То есть принять можно раньше, не перед самыми соревнованиями. А если в большой концентрации, то вызывает он огромный выброс адреналина, и сердце останавливается. Вот так вот мне объяснили. Но, конечно, как доказательство привести этот анализ я не могу…
– Это все или еще что-то есть? – спросил Перченок, помолчав.
– Есть. Значит, Ляля тут обследовала труп Лапникова очень тщательно на предмет следов уколов.
– И что? – Перченок повернулся к Ляле, появившейся рядом.
– Следов укола не нашла, – сказала она, – но в одной из царапин обнаружила вот что… – она подтолкнула его к столу, где лежало что-то, прикрытое стеклышком.
– Лупу возьми! – посоветовала Варвара Михайловна.
И под увеличительным стеклом Перченок увидел небольшую темно-красную крупинку.
– Что это? – Он поднял глаза на Лялю.
– Акрил, – сказала она, – крошечный кусочек накладного ногтя.
– Ну… – заметил капитан Перченок, – охранник его отлупил в камере, но у него-то уж точно не было накладных ногтей.
После чего он окончательно покинул прозекторскую и тут же отправился в кафетерий на втором этаже и выпил там одну за другой три чашки горячего невкусного кофе, но еще долго не мог согреться.
Параллельно кофе капитан думал. А потом поехал в тюрьму. И там долго упрашивал охранника вспомнить, какова из себя была адвокатша, что приходила к подследственному Лапникову. И тот напряг память и вспомнил, что девица была молодая, одета хорошо и дорого, прическа там, духи и все такое. И маникюр вот такой… ногти длинные, темно-красные.
Из тюрьмы капитан Перченок вышел мрачнее тучи. По всему выходило, что с этим материалом нужно идти по начальству. Он заранее знал, что ему это начальство скажет. И как посмотрит. И вспомнит при случае. Но что-то надо было делать, и капитан решил наведаться еще раз в дом, где проживал покойный Канарский.
Так что Перченок прямым ходом отправился на место убийства Эдуарда Канарского – в элитный дом на Конюшенной улице. Капитан взглянул на украшавших дом кариатид и подмигнул одной из них, как старой знакомой, – той, которая была похожа на судмедэксперта Варвару Михайловну Голубец.
Проникнуть в дом ему и сегодня удалось без труда – из подъезда как раз выходила молодая женщина с коляской, капитан вежливо придержал для нее дверь и вошел в подъезд.
Тут он прямиком направился к кабинке охранника.
Охранник был знакомый, тот же, с которым капитан общался прошлый раз. И точно так же, как прошлый раз, он был погружен в разгадывание кроссворда.
– Спим на посту?! – гаркнул капитан, подойдя к кабинке.
Охранник вздрогнул, поднял глаза – но узнал капитана и успокоился.
– А, это ты, капитан… – протянул он миролюбиво. – Ты чего подкрался? Так ведь инфаркт заработать можно! Лучше скажи, что это такое – то, без чего нельзя есть? Шесть букв… я попробовал кетчуп – не подошло, майонез – вообще семь букв…
– Работа!
– Как – работа? – удивленно переспросил охранник. – Почему работа?
– Потому что кто не работает, тот не ест!
– А, в этом смысле… а смотри-ка, подошло! А ты вообще по какому вопросу пришел?
– По тому же самому! Мне нужно снова просмотреть записи с твоих камер за тот день, когда Канарского убили.
– Ты же уже смотрел!
– Значит, еще раз посмотрю. Только теперь не с одиннадцати часов, а с самого раннего утра.
– Ну ладно… – охранник нехотя отложил кроссворд, поднялся и достал из шкафчика нужные диски. Перченок устроился перед монитором и принялся внимательно просматривать записи.
Перед ним проходили жильцы элитного дома, отправляясь по своим делам. Гораздо меньше людей входило в дом – слишком раннее время. Капитан разглядывал незнакомые лица в надежде увидеть среди них Виталия Лапникова. В углу экрана мелькали цифры, отмечая время записи.
Вдруг около девяти часов в лифте появился Эдуард Канарский. Он куда-то спешил, выходя из лифта, взглянул на часы и прибавил шагу.
– Вот как… – протянул капитан и записал время на экране в свой блокнот. – Значит, Канарский в тот день куда-то выходил… это интересно… а когда же он вернулся?
Перченок продолжил просматривать запись – и снова увидел Канарского, который вернулся примерно через полтора часа. Лицо у Канарского было задумчивое, челюсти мерно двигались, пережевывая жевательную резинку. В руке у него была какая-то яркая бумажка. Эдуард огляделся по сторонам и бросил эту бумажку в кадку с разлапистым комнатным растением.
«Надо же, – мимолетно подумал капитан, – все у них в этом доме есть, даже пальма в лифте. Хотя, может быть, это вовсе и не пальма, черт ее разберет».
– Вроде приличный человек, а бумажки бросает! – раздался за спиной у капитана неодобрительный голос охранника, который, оказывается, тоже смотрел на экран. – Не уважает чужой труд! Знает ведь, что чисто не там, где убирают, а там, где не мусорят!
– По-моему, эту фразу придумали ленивые дворники, – ответил капитан, – и вообще его же убили…
– Да, и правда… – охранник снова уткнулся в кроссворд.
Капитан досмотрел запись до конца.
Правда, Виталий Лапников так и не появился на этой записи, но капитан не считал, что зря потратил время.
Он выяснил, что Эдуард Канарский куда-то уходил в день своей смерти, где-то провел полтора часа, после чего вернулся домой… узнать бы – где он был?
– Ну что, узнал, что хотел? – осведомился охранник.
– Не совсем то, что хотел, но кое-что узнал! – туманно ответил капитан, поблагодарил охранника и направился к выходу.
Однако, прежде чем выйти из холла, он подошел к лифту и нажал кнопку вызова. Двери плавно открылись, и капитан вошел в ярко освещенную кабину.
Он уже бывал в этой кабине, но она снова поразила его своей роскошью. Бархатная банкетка, зеркала, разлапистое растение в кадке, которое начало желтеть от недостатка света…