Лин-Ли - Татьяна Владимировна Солодкова

обычной грунтовой — с камнями и выбоинами от колес тачек и следов ног после очередного дождя. — А Моррен говорит, что возле тела кто-то был, но, как только появились местные, быстро ушел. Но, — Ферд вздохнул, — это также могут быть выдумки мальчика.

"Зато убийца не придет за опасным свидетелем", — злорадно подумала Лина. В данном случае безопасность мальчика волновала ее куда сильнее, чем поиски преступника.

— Мне жаль, — сказала вслух, — но я не видела никого, кроме ваших людей и Моррена.

На лице сыскаря явственно отразилось разочарование.

— А кто-нибудь из ваших коллег в последнее время не вел себя странно? — огорошил Ферд ее новым вопросом. — Не пропадал на долгое время, например? Осторожнее.

Вроде бы Линетта никогда не считала себя неуклюжей, но спутнику пришлось спасать ее от падения уже во второй раз за эту прогулку.

— На теле были следы темного ритуала? — выпалила она, когда снова твердо стояла на ногах. Других причин подозревать мага Лина не видела, ведь для того, чтобы связать и убить жертву чем-то острым, не требуется магия.

Губы сыскаря тронула лукавая улыбка.

— Ну вот вы и слились с местными. — Она нахмурилась, не понимая. — Вы сказали, что только местные жители предвзято относятся к черным магам, — пояснил сыскарь, не грубо, но несколько снисходительно. — Следов ритуала на теле не обнаружено. Ни странных надрезов, ни каких-либо знаков.

Стало стыдно. Как тогда, когда она поверила, что Айрторн собирается наслать черное проклятие на любителей выбрасывать овощные очистки на улицы.

— Моррен утверждает, что тот, кого он видел на берегу, делал какие-то пассы руками над телом, — продолжил Ферд, когда понял, что собеседница не собирается ничего говорить в ответ на уже сказанное.

— Подождите, — Лина наконец поймала не дающую ей покоя мысль. — А что он вообще там делал? Моррен. Ночью. На другом конце города. Один.

У сыскаря дернулся уголок губ, будто он хотел скривиться и передумал.

— Рыбачил.

— Но?

— Сейчас все увидите и поймете, — загадочно произнес Ферд и указал рукой направление — поворот на еще одну улицу, на которой Линетте прежде бывать не приходилось.

ГЛАВА 28

Улица называлась Солнечной. Солнечный район, пояснил Ферд, в отличие от Линетты действительно неплохо ориентирующийся в Прибрежье. И ей оставалось только гадать: это ирония судьбы, что улица и весь район, когда-то получившие такое название, превратились в самые настоящие трущобы, или это место было таким давно и кто-то просто блеснул остроумием, сделав их Солнечными, а не, скажем, Мрачными или… Пугающими?

Да, пожалуй, Пугающие подошло бы этому месту куда больше. Отсутствие брусчатки не удивляло, зато покосившиеся, большей частью деревянные, а не каменные дома, кое-где с отсутствием стекол в окнах, кое-где с наполовину вывороченными ставнями, висящими на одной петле, или вовсе оторванными — впечатление производили.

Что там Айрторн говорил о помоях на главной улице города? Что, заплатив за очистку окон гильдийцам, горожане задумаются над своим поведением? В центральном районе — возможно. Здесь же был сомнителен сам факт того, что местные в принципе заметили бы залепившие их стекла очистки. Нечистоты были повсюду: под ногами, в засыпанных мусором канавах, плыли по водостокам, испуская в воздух вонь затхлой воды и чего-то пропавшего.

Лина ничего не смогла с собой поделать — зажала нос рукавом свободной руки, а пальцами второй только сильнее впилась в куртку сыскаря.

— Вы не бывали здесь прежде? — спросил Ферд с пониманием.

Линетта покачала головой, не в силах убрать руку от лица. Может, она думала о дежурных гильдии слишком плохо? Почему-то же ей действительно ни разу не пришлось очутиться в этом районе. Если задуматься, большинство получаемых ею заданий на самом деле относились к главной улице и центральным районам. Не считая случая с утопленником у доков — и то тогда они с Ренье заменяли Веренса и его напарника, — ей не доставалось ни одного "дурно пахнущего" дела.

Или причина крылась не в выборе исполнителей для заказа, а в том, что из этого района и вовсе не поступало заказов — за них некому было платить?

Только нечисти и нежити наплевать на финансовое положение тех, кто им приглянулся… Пугающая мысль.

— В каждом городе есть подобные районы, — философски заключил Ферд и ускорил шаг, чтобы скорее преодолеть особенно вонючий участок — кто-то вывалил целый таз тухлой рыбы прямо в придорожную канаву.

— Но ведь это… — Когда рыба осталась позади, дышать стало значительно легче. — Это ужасно. Люди живут в таких условиях. Куда смотрит магистрат?

Сказала, должно быть, чересчур громко, потому как местная жительница, развешивающая сто раз штопанное застиранное белье в одном из дворов, оторвалась от стоящего перед ней таза и, неловко уперев руки в поясницу, поднялась в полный рост. Посмотрела так, что Лина поспешила спрятаться за плечом Ферда, благо габариты сыскаря позволяли.

— Чего вылупилась? — услышала Лина уже из своего укрытия. — Шляются тут.

В редкий забор, отделяющий участок женщины от придорожной канавы, с грохотом врезалось что-то тяжелое и, судя по звуку, железное. Линетта крепче вцепилась в рукав своего защитника.

— Королевский сыск, — рявкнул Ферд так, что, наверное, его услышала вся улица. — Хочешь арест за нападение на уполномоченное лицо?

Горожанка забормотала извинения.

— Мне показалось, она хочет нас убить, — шепотом призналась Линетта.

— Убить вряд ли, — флегматично отозвался Ферд, — а вот запустить чем-нибудь в голову — запросто.

Лина передернула плечами, а мужчина, решив, что это от страха, накрыл своей ладонью ее пальцы на своем рукаве.

— Не бойтесь, со мной вам ничего не грозит.

Линетта вымученно улыбнулась. Ей и одной при полном резерве тут ничего не грозило. Пробить защитный купол белого мага не так-то просто. Но то, что даже в маленьком Прибрежье существует такой контраст в уровне жизни, стало для нее открытием.

— Есть те, кто действительно являются заложниками ситуации, — сказал Ферд, продолжая уводить ее все дальше в глубь улицы. — Есть те, кого устраивает подобный образ жизни. — Он качнул головой, намекая на агрессивную женщину.

Лина не стала спорить, однако внутренне запротестовала: тот, кто доволен своей жизнью, не кидается на прохожих за один косой взгляд.

— Моррен — старший ребенок в семье, — продолжил сыскарь прерванный после поворота на столь впечатлившую Линетту улицу разговор. — У него есть младшая сестренка, которую он очень любит. Еды у них в обрез, он пытался ловить рыбу на берегу. Ночью, потому что днем улов заберут старшие мальчишки, — тон мужчины сделался формальным и звучал будто безликие строки отчета.

Безразлична судьба мальчика, или скрывает истинные эмоции? Лина вскинула глаза к ставшему суровым лицу сыскаря и