Тайны и феномены эпох. От древних времен до наших дней - Юрий Пернатьев

К числу высших созданий Леонардо да Винчи, к ренессан- сной классике в чистом виде можно отнести и «Мадонну Литту», созданную в Милане. Женский тип лица, присущий образам Леонардо, здесь схвачен практически идеально. Ничего лишнего. Красное платье и голубая накидка, гармонирующая с высоким небом в проемах двух окон, идеально подчеркивает подлинную красоту земной женщины, именно женщины эпохи Возрождения.

В Милане Леонардо, вращаясь в свете при дворе герцога, пишет портреты светских дам, живет на широкую ногу, заводит собственную конюшню, что не всегда позволяли средства, поскольку он по обыкновению часто затягивал работу, а то и просто не заканчивал, увлекаясь все новыми замыслами. По отношению к своим покровителям он чувствовал себя совершенно свободным. И все это было только проявлениями артистизма гениальной личности – как в жизни, так и в творчестве.

Подобным образом Леонардо относился и к Богу, которого упоминает в записях скорее в метафорическом или чисто поэтическом смысле. Сохранилось свидетельство Вазари, что в более поздних изданиях его «Жизнеописаний наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих» опускалась фраза: «И он образовал в своем уме столь еретическое учение, что не зависел уже ни от какой религии, желая быть более философом, чем христианином».

Леонардо, в отличие от Боттичелли и Микеланджело, словно не заметил Платоновой академии во Флоренции, что говорит, конечно же, не о его невежестве, а о самостоятельности мысли. Для неоплатоников смерть означает освобождение души из темницы тела и возвращение ее на родину, что вполне соответствует христианскому вероучению. У Леонардо, наоборот, смерть означает избавление и возвращение на родину элементов, которые освобождаются, когда душа перестает связывать их воедино.

«Так рассмотри, – пишет Леонардо, – надежду и желание вернуться в первое состояние, подобное стремлению мотылька к свету. Человек с непрестанным желанием и всегда с радостью ожидает новой весны, всегда нового лета, всегда новых месяцев и новых годов… И он не замечает, что желает своего разрушения; но это желание есть квинтэссенция, дух элементов, которые, обнаруживая себя запертыми душою, всегда стремятся вернуться из человеческого тела к своему повелителю».

У Леонардо все перевернуто: элементы оказываются носителями жизни, как у античных натурфилософов, а душа их запирает в человеческом теле. Но душа – активное начало. В самом деле, она подчиняет элементы, т. е. материю, и от видимого материализма ничего не остается.

…Больше 10 лет провел в Милане Леонардо, пока не получил исторический заказ исполнить на стене трапезной миланского монастыря Санта-Мария делле Грацие фреску «Тайная вечеря». То, что он не успел осуществить в замысле более ранней картины «Поклонение волхвов», теперь обретало душу в уникальном сюжете, к которому и ранее обращались мастера кисти.

«Тайная вечеря» в ее первозданном виде светилась яркими красками, отличаясь гениальной простотой классического стиля Высокого Ренессанса, которая затем проступит в творениях Микеланджело и Рафаэля. Среди первых зрителей был математик Лука Пачоли, друг Леонардо, автор труда «О божественной пропорции». Ученый писал в 1498 году: «Образ Спасителя исполнен со страстью и вдохновением. Невозможно представить себе апостолов более внимательными, когда они услышали страшную правду Его слов: «Один из вас предаст меня». Их позы и жесты показывают, с каким искренним удивлением, полным горя, они разговаривают. Так прекрасно своей искусной рукой изобразил это наш Леонардо».

Иное суждение принадлежит генеральному викарию кармелитов, который сообщал из Флоренции в 1501 году Изабелле д'Эсте, принцессе Мантуанской, портрет которой так и не был закончен: «Насколько я могу судить, жизнь Леонардо непредсказуема и прихотлива; кажется, он живет, как придется». Это проницательное определение, ибо ни при жизни, ни после смерти Леонардо никто так и не приблизился к пониманию его необъятной личности, которая оставалась закрытой даже в своих художественных и научных прозрениях.

Без всякого преувеличения необходимо признать, что способности и возможности Леонардо были сверхъестественными. Поневоле возникает мысль, а был ли он человеком вообще? Существует версия, что да Винчи мог проникать в параллельные миры, где черпал идеи своих многочисленных изобретений. В то время они действительно воспринимались как чудо. К примеру, в его «Дневниках» имеются наброски птиц в полете, для выполнения которых необходимо было располагать, по меньшей мере, кадрами замедленной киносъемки.

Он вел весьма странный дневник, обращаясь в нем к себе самому на «ты», отдавая распоряжения и приказы себе, как слуге или рабу. Складывается впечатление, что в нем жили как бы две личности: одна – всем известная, дружелюбная, не лишенная некоторых человеческих слабостей, другая – невероятно скрытная, никому не известная, которая командовала им и распоряжалась его поступками.

Чтобы обострить свое восприятие мира, улучшить память и развить воображение, Леонардо практиковал специальные психотехнические упражнения, восходящие к эзотерическим практикам пифагорейцев и даже… к современной нейролинг- вистике. Он как будто знал эволюционные ключи к тайнам человеческой психики. Так, один из секретов Леонардо да Винчи заключался в особой формуле сна: он спал по 15 минут каждые четыре часа, сокращая, таким образом, свой суточный сон с 8 до 1,5 часа. Благодаря этому гений экономил сразу 75 процентов времени сна, что фактически продлило время его жизни на два-три десятилетия!

И через пять столетий загадки и тайны художника не перестают удивлять наших современников. Итальянские исследователи недавно обнаружили тайную мастерскую Леонардо да Винчи. Она находится в здании мужского монастыря Св. Ан- нунциаты в самом центре Флоренции, где монахи из ордена Служителей Девы Марии сдавали монастырские комнаты именитым гостям. О существовании мастерской знали давно, известно было также, что Леонардо не раз останавливался в этом монастыре.

За распечатанной дверью оказалась лестница, датируемая 1430 годом, работы флорентийского скульптора и архитектора Мичелоццо Бартоломео. Она вела в пять комнат, в которых обитал Леонардо со своими учениками. Самая большая комната с двумя окнами была спальней. Кроме нее была еще смежная потайная комната, где мастер работал сам. Остальные комнаты служили мастерской для Леонардо и его нескольких учеников.

Местонахождение мастерской было идеальным. Монастырская библиотека содержала коллекцию из почти 5 тысяч рукописей, очень интересовавших да Винчи. Неподалеку находился госпиталь Св. Марии, где он мог заниматься анатомированием трупов.

Бесспорным доказательством того, что в мастерской занимался Леонардо, являются находящиеся в ней фрески, которые вызывают ассоциации с другими работами мастера. Это подтверждают и компьютерные исследования. Кстати, семья богатого купца Франческо дель Джокондо имела в монастыре Св. Аннунциаты часовню. Вполне возможно, что именно там великий живописец встретил жену купца Лизу Черарди- ни, которая послужила художнику моделью для написания знаменитой Джоконды.

Над разгадкой улыбки Моны Лизы исследователи бьются уже много лет. Едва ли не ежегодно тот или иной ученый сообщает, что тайна раскрыта. Некоторые считают, что разница в выражении лица Джоконды зависит от личного восприятия каждым человеком. Кому-то оно кажется грустным, кому-то задумчивым, кому-то лукавым, а кому-то даже зловещим. Другие же считают, что Джоконда вообще не улыбается.

Кое-то из исследователей полагает, что дело в особенностях художественной манеры автора. Якобы Леонардо так накладывал краски, что лицо Моны Лизы кажется изменчивым в разных ракурсах. Есть и такое утверждение: художник изобразил на полотне самого себя в женском обличье. Иная, совсем уж невероятная версия: художник вроде был бисексуалом и не себя изобразил, а своего ученика и помощника Джиана Джакомо Капротти, который находился рядом с ним в течение 26 лет. В пользу этой версии приводят тот факт, что Леонардо оставил эту картину ему в наследство, когда скончался в 1519 году.

Особое мнение высказывают медики. Стоматолог и по совместительству эксперт по живописи Джозеф Борковски считает, что выражение лица Моны Лизы типично для людей, потерявших передние зубы. А японский доктор Накамура обнаружил поражение уголка левого глаза Джоконды и сделал вывод, что она предрасположена к сердечным заболеваниям и страдает астмой.

Еще одну версию о параличе лицевого нерва выдвинули отоларинголог Азур из Окленда и датский врач Финн Беккер- Христиансен, который предложил обратить внимание на то, что Джоконда правой стороной улыбается, а левой гримасничает. А вот по заключению британского врача Кеннета Кила, на портрете просто-напросто передано умиротворенное состояние беременной женщины.