Море и берег - Валентин Егоров

       - Благодарю вас, милсударь, за то, что вы смягчили свою позицию.

       В знак признательности Сергио слегка склонил свою седую голову. По моему мнению, он действительно был умным человеком и потихонечку, полегонечку теснил в переговорах моего старпома Борга.

       - Все то, что мы хотели бы от вас получить, состоит в организации и защите Валенсии от нападения номадских кочевников, которые с севера вдоль океанского побережья движутся на наш город. Если нападение на город происходило бы с моря, то мы могли кое-чем противостоять этому противнику. Но перед нападением с суши мы практически беззащитны, в городе нет ни солдат, ни офицеров, которые могли сражаться с конницей кочевников. У нас имеется немало мужчин и взрослых парней, которые могли бы взять оружие в руки и оказать сопротивление наступающему противнику, но они не умеют пользоваться оружием и некому ими руководить во время боя.

       - Скар, заткни глотку своему старпому!

       Вдруг прошелестел в моей голове такой знакомый женский голосок. В сознании тут же появился образ зеленоглазой Эллиды, которая почему-то была очень похожа на Катти. Или это Катти была очень похожа на Эллиду?... В любом случае со своей любимой богиней я не общался целые столетия, дня два или три.

       - Ты, Скар, должен принять предложение Сергио и спасти Валенсию. Твое решение станет переломным моментом твоей жизни на Тринидаде. Ты, Скар, перестаешь быть человеком без имени..., получаешь свое новое рождение и свою новую родину. Ты становишься настоящим мужчиной, да и этот шрам тебе очень к лицу, мой дорогой, мира Тринидад. Мне так хочется крепко к тебе прижаться и тебя расцеловать, мой дорогой и любимый мужчинка. Наступит время, когда мы уже не будем расставаться, но нам приходится дожидаться и даже бороться за то, чтобы это время скорее бы наступило. Но до него пройдут еще годы, многие годы. А пока Катти, мое земное воплощение, присмотрит за тобой, мой дорогой, постережет мою драгоценность. Она не позволит тебе совершить глупость, скажем, случайно жениться на какой-либо земной женщине. Но об этом поговорим несколько позже, когда будем вдвоем. А сейчас заткни глотку своему старпому Боргу, а то я и на него найду управу. Натравлю или заставлю его полюбить какую-нибудь свободную богиню, вот и пусть тогда перед ней, а не перед Сергио выпендривается.

       - Хорошо.

       Продолжил упираться в переговорах старпом Борг, который пока еще не знал о том, что его ожидает в будущем.

       - Но, что же мы конкретно получим от Валенсии в случае нашей победы?

       Я только удивился тому, откуда у старпома Борга появился этот прожженный меркантилизм купца-толстосума и такая уверенность в нашей победе.

       - Все, что захотите.

       Незамедлительно ответил Сергио.

       - Но я предлагаю вам подумать о той возможности, чтобы надолго бросить якорь в Валенсии. Наш город сделать своим опорным пунктом в борьбе, которая сегодня развернулась на территории Восточной Империи. Ведь, согласно древним знамениям и предначертаниям, то Скар вступит в борьбу с самим Великим Духом, настоящее имя которого архонт Арбакас.

       Я от удивления только широко раскрыл рот. Старпом Борг, как ни в чем не бывало и, словно об этом предначертании слышал немало раз, оставался сидеть за столом в спокойной и несколько расслоабленной позе человека, сделавшего свое дело.

       Тогда я решил вмешаться в ход переговоров и мыслеречью обратился к Сергио:

       - Извините, милсударь, но нам нужно время для того, чтобы обдумать ваше предложение, посоветоваться с товарищами по его поводу. Затем мы свяжемся с вами, чтобы проинформировать вас о принятом решении.

       Со стороны, вероятно, было хорошо видно, как этот симпатичный человек был поражен моим внутренним голосом, который так неожиданно прозвучал у него в голове. Сергио, разумеется, знал или, по крайней мере, слышал об этой моей уникальной способности к чревувещанию, этой манической своеобразности. Но, одно дело слышать об таком деле, а совершенно другое дело, когда ты ты слышышь чужой голос в своей собственной голове. Когда я мыслеречью обратился к Сергио, то этот человек аж сильно вздрогнул всем своим сильным и крепким телом. Он даже руки потянул к голове, словно ими пытался защититься от потустороннего вторжения. Но Сергио все же быстро справился с этой неожиданностью, сумекл взять себя в руки. После чего с открытым любопытством в глазах уставился на меня, а затем сказал.

       - Думайте, милсудари, принимайте решение, но имейте в виду, что номады подойдут к воротам нашего городка ровно через три недели. Теперь вы понимаете, что у нас нет времени разыскивать других наемников и договориться с ними об обороне города и защите горожан. Дорога с султанатом уже кочевниками перерезана, а отправлять судно на острова за пиратами тоже поздно. Да, и это только для вашей информации, милсудари, номады появились и пошли на город, как только ваша "Весенняя Ласточка" отшвартовалась в нашем порту. Странное совпадение, милсудари, не правда ли?!

       Сергио молодо поднялся из-за столика и, кивнув на прощанье нам головой, в сопровождении охраны покинул таверну.

       Мы же немного задержались, задумчиво сидя за столом, меланхолично попивая хорошее красное вино. Вино было великолепным и имело шикарный букет вкусов и ароматов, но наши головы были забиты тяжкими раздумьями и расчетами. Сто морских пехотинцев Якоба Форенкульта никак нельзя было выставлять против номадских всадников, которых, по информации Сергио, насчитывалось, примерно, тысяча всадников. Притом наших морпехов никак нельзя было называть настоящими солдатами. Они только приступили к изучению азов военного искусства и пока еще не участвовали в боевых действиях. Морпехи не знали толком, как в пешем строю отражать нападение конницы, а главное эти парни были совсем молодыми и с неустоявшимся характером, поэтому нам совершенно не хотелось их терять на поле боя.

       Поэтому мы были не должны этих парней, необученную молодежь, сразу же бросать в бой. Но как известно, ни один салага так и не сможет стать морпехом, настоящим солдатам, не побывав в бою?!

       Почувствовав мое стремительно ухудшающее настроение, Катти пересела за наш столик и на глазах удивленного Борга, взяла мою руку в свою и начала ее нежно массировать. Посредством такорго массажа девчонка переливала в меня мощный энергетический поток, делая меня уверенным в своих силах. Я ласково прервал массаж и высвободил руку, чтобы, проглотив последний глоток вина, подняться на ноги. Вскоре мы втроем выходили из таверны.