Фима и всё. Том 1 (СИ) - Анна Гращенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Верхние из слитков олова потянулись вверх. Расплавившись в мгновение ока, они поплыли по воздуху и замерли рядом со столом. Как раз там, где сидел Красибор всего несколько часов назад. Живой и здоровый, полный стремления помочь отцу. Фима дрогнула, но тут же взяла себя в руки. Сила не терпит слабости. И прерви она заклинание сейчас — все старания пойдут прахом, второй раз они его повторят не раньше, чем через пару дней, когда тётушка восстановит силы. Но тогда может быть поздно.
Один за другим слитки перетекали к столу, пока ведьмы не увидели два блестящих силуэта.
— Это мы с Красом, — поняла Фима. — Вот решили узнать как там Саша и размять ноги.
Фигуры поднялись с мест и через пару шагов расплавились в две огромные лужи — на этом заканчивались воспоминания стульев. Фима не смогла разбудить пол, так что им приходилось довольствоваться памятью тех, кто готов был поговорить с ведьмами.
Затем началось томительное ожидание. Добрых пятнадцать минут ничего не происходило, и Фима уже успела было подумать, что заклинание выдохлось, когда с краю стола выросла оловянная рука. Постепенно к руке прибавились плечо, торс. Наконец, ведьмы увидели человеческую фигуру. Было сложно понять, мужчина ли перед ними или женщина, лица тоже видно не было — вещи, к которым Арифметика обращалась, лица не различают, им это ни к чему.
Фигура, окончательно сформировавшись, начала стремительное движение. Было видно, как человек то и дело поглядывает в окно, будто желая убедиться, что что-то — взрыв — ещё не случилось и кто-то — Фима с Красибором — ещё не вернулись. Руки быстро перебирали страницы оловянных тетрадей и книг, пока вдруг не замерли с Фиминым конспектом. Фигура склонилась над записями и даже поводила пальцем по страницам, помогая себе в чтении. Разъярённый взмах — и страница вырвана из тетради, затем смята и спрятана куда-то внутрь фигуры. Туда же последовала одна из книг. После неизвестный развернулся и с виду собрался уходить, но в последний момент задержался. Обернулся через плечо и ещё раз оглядел стол. Арифметика видела, как человек произвёл несколько хорошо знакомых ею пасов руками, затем коснулся поочерёдно каждой книги и записи. Те вспыхнули оловянным огнём и за несколько секунд догорели дотла. Ещё один короткий пас — и мелкая крошка улетела в окно, чтобы навсегда смешаться с огромным миром. После этого фигура ушла, как ушла и сила заклинания.
Первым делом Фима нашла глазами тётушку — та сидела на полу, облокотившись на стену и тяжело дышала.
— Тётушка! — девушка подбежала к ней и приобняла. — Ты как?
— Ох, твою ж кочерыженьку, — выдохнула женщина. — Это было красиво, но высосало из меня все силы, детка. Надеюсь, было полезно?
— Ещё как, тёть, — Фима азартно улыбнулась. — Я точно знаю, что от нас пытались скрыть.
Глава 16
Приборы без конца пищали, но мужчина, за которым они так внимательно следили, оценить их стараний не мог. Ему вспомнилась китайская пытка капающей водой — примерно так он себя ощущал, слыша непрестанные «пи-пи-пи» и не имея сил проснуться. В какой-то момент он испугался, что впал в кому и до старости будет слушать этот мерзкий писк, пока близкие будут рассказывать ему, как сыграл «Динамо-Владивосток» и кто выиграл на очередных президентских выборах. Боже, надо просыпаться!
— О, глаза открыл! — услышал он прежде, чем зрение сфокусировалось.
Размытая картинка постепенно формировалась в хорошенькую девушку, нависшую над ним. Она внимательно вглядывалась, пытаясь понять, действительно ли мужчина проснулся, или это была разовая акция. Рефлексы там или ещё какие фокусы. Не дождавшись вразумительной реакции, она подбежала к двери и громким шёпотом практически прокричала кому-то в коридоре:
— Позовите Аметиста Аметистовича! Тут пациент очнулся.
Упомянутый пациент улыбнулся: что ж, шептать она совсем не умеет.
Фима вернулась к кровати и крепко сжала мужскую ладонь:
— Эй, ты как? Я очень ждала твоего пробуждения, — и она не задумываясь прижимает его ладонь к своей щеке. — О, а вот и твой доктор.
— Спасибо, юная леди, я сам представлюсь.
В палату зашёл высокий — да что же за великаны встречаются ему в последнее время⁈ — мужчина с хищной улыбкой. Он зачесал отросшие тёмно-каштановые волосы назад и закрепил причёску гелем, но одна прядь всё же выскочила и болталась тугой пружинкой у него на лбу.
— Добрый день. Я — ваш лечащий врач, Ночной Аметист Аметистович. Как себя чувствуете?
— Ниже среднего, — прохрипел мужчина и сам понял, что давненько не использовал горло.
— И это, должен признаться, не удивительно.
Врач листал историю болезни и хмыкал.
— Хочешь пить? — Фима очутилась рядом и протянула пациенту бутылку воды, в которую предусмотрительно вставила трубочку.
Тот благодарно принял угощение, дискомфорт в горле слегка уменьшился.
— Что со мной случилось?
— Вас накрыло взрывной волной и обсыпало осколками, Красибор Баженович. Повезло, что помощь быстро подоспела. Эта девушка — ваш ангел-хранитель, цените её.
— Правда, она меня туда и привела, — хрипло усмехнулся Красибор.
— Извини, — Фима виновато уставилась на свои ноги.
Красибор скосил на неё глаза: девушка выглядела по-настоящему подавленной. Он тут же пожалел о своих словах, совершенно не хотелось её расстраивать.
— Как бы то ни было, юной леди пора покинуть помещение, — Аметист Аметистович многозначительно указал ей на дверь. — А то упадёт ещё в обморок при виде полуголого мужчины.
— Да кому он сдался, — закатила глаза Фима и поспешила ретироваться, чтобы никто не заметил, что она действительно слегка покраснела.
Оказавшись за дверью, девушка прижалась к стене и шумно выдохнула. Она физически ощутила, будто сердце стало меньше весить, а из лёгких ушёл свинец. Опомнившись, Фима достала сматрфон и быстро настрочила весточку остальным причастным: сообщила о хороших новостях Роману и тётушке Негомиле. Последняя всё ещё отдыхала в их доме, проводя целые дни на лежаке рядом с кустами малины, которые стараниями Фимы как раз начали плодоносить в марте, ломая законы природы. А рыжий коллега в ту же секунду ответил, что уже в пути, и добавил примерно миллион бегущих смайликов.
«Великолепные новости, зайка!» — пришёл ответ от тётушки Негомилы. — «А Саша
