Все Кавказские войны России. Самая полная энциклопедия - Валентин Рунов

В начале августа Ермолову стало известно, что большой отряд чеченцев напал на Амир-Аджиюртский пост и фактически его уничтожил. В ходе разбирательства удалось установить, что значительная часть вины за случившееся лежала на совести начальника русского гарнизона капитана Осипова, халатно отнесшегося к своим обязанностям в условиях нарастания боевой активности противника. По этому случаю позже Ермолов писал:

«Укрепление поста было не прочно, ибо наскоро из плетня сделанное, и рва вокруг его почти не было. Но в гарнизоне находилась рота пехоты и весьма сильная артиллерия. Сего для обороны было слишком достаточно, но начальник гарнизона был чрезвычайно неосторожен невзирая на то, что в тот же самый день выступивший из укрепления генерал-майор Греков предварял (предупреждал) его о намерении чеченцев сделать покушение на пост. Незадолго перед нападением успел он даже прислать одного из приверженных нам аксаевских жителей с известием, что сильные толпы конницы взяли направление к посту и к ночи прибудут к оному.

Начальствовавший оным 43-го егерского полка капитан Осипов, сделав расчет гарнизона по местам, распустил людей в казармы и нимало не усилил обыкновенного караула. Чеченцы со стороны леса подошли, не будучи замеченными. Весьма темная ночь и сильный ветер им способствовали. Внезапно вошли они в укрепление и тотчас опрокинули часть плетня, ограждавшего оное. Люди в беспорядке выскакивали из казарм, когда укрепление уже было наполнено неприятелем. Они не могли противиться малыми силами. Капитан Осипов, защищавшийся с горстью людей и будучи уже ранен, бросился в Терек и утонул. Неприятель был встречен только двумя выстрелами из орудия, стоявшего в воротах, при коем был главный караул не более как из девяти человек при унтер-офицере. Выстрелы сии на некоторое время привели в замешательство чеченцев, но уже не было кому оным воспользоваться, ибо люди наши были рассеяны, и большая часть гарнизона спасалась переплывая Терек».

Правда, чеченцы также не сумели воспользоваться плодами своей победы. Пожар, устроенный ими в укреплении, охватил пороховой погреб и привел к взрыву. Сила взрыва была такова, что орудия, находившиеся в укреплении, были сорваны с лафетов и переброшены на противоположный берег реки. Чеченцы в ужасе разбежались и больше не появились в том страшном месте. В ночном бою русские потеряли убитыми и утонувшими 17 человек, многие из уцелевших были ранены. Число потерь в рядах чеченцев осталось неизвестным.

Весть о разгроме русского укрепления быстро разлетелась по горным аулам и всколыхнула чеченцев. Убрав к тому времени свой скудный урожай кукурузы, они были не прочь пополнить запасы на зиму за счет военной добычи и грабежа русских селений. Для реализации этих планов требовалось уничтожить или блокировать отряд генерала Грекова, спешившего на помощь гарнизону Амир-Аджиюртского поста, но не успевшего туда вовремя из-за большого расстояния. Во время боя на посту отряд находился в укреплении Герзели-аул. Греков, узнав о случившемся, принял решение перейти к обороне остальных окрестных укреплений и усилил подразделениями отряда как местный гарнизон, так и гарнизоны крепости Внезапной и станицы Червленной, перенеся свой штаб в последнюю. О начале восстания горцев гонцы были направлены в Грозную и далее в Тифлис.

Между тем чеченским вождям удалось собрать отряд численностью до 4 тысяч человек, который осадил Герзели-аул. Первый штурм горцев был отбит русским гарнизоном, но мятежникам удалось взять под контроль подступы к реке и отвести в сторону русло ручья, питавшего укрепление водой. Это обстоятельство сделало дальнейшую защиту Герзели-аула весьма проблематичной.

На известие о выступлении чеченцев в Червленную с Грозной двинулся отряд под начальством генерал-лейтенанта Лисаневича, который на правах старшего по званию взял руководство операцией на себя. Собрав три роты 43-го егерского полка, 400 линейных казаков и несколько орудий, он поспешил к аулу Герзель.

На подходе к аулу русские войска были обнаружены вражеской конницей, которая, не приняв боя пустилась в бегство, «забыв» предупредить топтавшуюся возле укрепления чеченскую пехоту. Русским удалось внезапно атаковать неприятеля и совместно с вылазкой осажденного гарнизона нанести ему значительный ущерб. Правда многим мятежникам, в том числе и «посланцу Пророка», удалось скрыться в окрестных лесах и оврагах.

Жители мятежной провинции, опасаясь массовых репрессий со стороны русских войск и уничтожения их селений, через старейшин попытались вступить с Лисаневичем в переговоры. Создались благоприятные условия для прекращения мятежа силами самих же горцев, но русский генерал решил форсировать события. Он приказал местному главе аксайской администрации майору Мулле-Хасаеву собрать всех старейшин и потребовать выдачи вожаков и наиболее активных участников мятежа. Генерал Греков, хорошо знавший горцев, предупреждал о возможных негативных последствиях этой затеи, но Лисаневич не стал слушать советов.

16 августа не менее 300 человек лучших жителей Аксая были доставлены в Герзели-аул. При этом русским командованием не были приняты меры необходимой предосторожности. Многие аксаевцы были вооружены, в то время, как укрепление охранялось немногочисленным караулом, а большая часть его гарнизона занималась заготовкой дров и сена в его окрестностях. В результате силы русских в ауле Герзель были меньшими, чем у приглашенных горцев. Не учитывая это обстоятельство, Лисаневич в сопровождении нескольких офицеров вышел к прибывшим чеченцам и начал упрекать их в измене, угрожая жестоко наказать виновных. Хорошо зная язык, он говорил без переводчика и в весьма резких выражениях, что по отношению к почетным старшинам считалось недопустимым.

Закончив обвинительную речь, генерал начал по списку вызывать некоторых. Двое из названных покорно вышли из толпы, а казаки тут же их обезоружили и взяли под стражу. Третий из вызванных, видя участь своих предшественников и слыша за спиной ропот земляков, решился на отчаянный шаг. С видом покорности, приблизившись к генералу, он вдруг выхватил спрятанный под одеждой кинжал и ударил его в живот. Затем он нанес смертельный удар стоявшему рядом генералу Грекову.

Внезапное нападение чеченца шокировало немногочисленную русскую стражу, в немом оцепенении наблюдавшую за трагедией. Не известно, скольких из них бы еще достал кинжал горца, если бы пристав капитан Филатов не бросился на нападавшего. Он также получил рану, но в рукопашной схватке сумел ранить чеченца его собственным кинжалом. Затем один из армян, состоявший в свите Лисаневича, добил горца выстрелом из ружья в упор.

Тем временем Лисаневич, изнемогая от боли, собрался с силами и что было духу выкрикнул одно слово: «Коли!», которое было воспринято русскими как команда к истреблению всех чеченцев без разбора. Все остававшиеся в укреплении солдаты и офицеры открыли по толпе беспорядочную стрельбу, поражая многих. Обезумевшие горцы бросились к воротам и, заколов часовых, вырвались наружу. К их несчастью, в это самое время к укреплению подходила большая группа фуражиров во главе с офицером, который, быстро разобравшись в обстановке, сумел встретить бегущих ружейным огнем и штыками. Началась жестокая бойня, в которой из горцев уцелели лишь немногие.

Случившееся в Гирзели-ауле сильно накалило обстановку в крае, которая и без того была взрывоопасной. Среди горцев, пострадавших в укреплении, было много невинных людей и, более того, несколько тайных помощников русской администрации. В связи с гибелью Лисаневича и Грекова на линии не осталось ни одного высшего воинского начальника, способного организовать согласованные действия разрозненных гарнизонов и отрядов. «Таким образом, неблагоразумие генерала Лисаневича могло стать причиной многих тяжелых последствий, — делает вывод Ермолов. — Если бы не овладел аксаевцами совершенный страх, они могли бы захватить близко их стоявшие ружья караульных и людей, высланных за дровами, и без всякого затруднения овладеть укреплением и артиллерией, при коей не было ни одного канонира, а в укреплении были большие запасы снарядов и патронов». Нетрудно себе представить, чем бы захват укрепления обернулся для русских…

Известия о событиях в Чечне нашли Ермолова во Владикавказе прикованным к постели болезнью. Тем не менее Алексей Петрович не счел возможным поручить дело кому-либо другому. Подняв по тревоге батальон Ширванского полка, 250 донских казаков и прихватив два орудия, он форсированным маршем поспешил в Грозную. Там, усилившись двумя ротами пехоты и двумя орудиями, он переправился через Терек и устремился к городу Андрею, где по слухам находился главарь мятежников со своими отборными воинами. При приближении войск мятежники покинули город и скрылись в его окрестностях. Ермолов не стал охотиться за ними, а занялся укреплением этой и других окрестных крепостей в инженерном отношении, одновременно усилив их гарнизоны. Данные меры оказались весьма эффективными. Чеченцы, бродившие в окрестностях большими отрядами, ни разу не посмели напасть не только на крепости, но и на более мелкие укрепления. В результате в центре мятежного района создалась большая зона, свободная от мятежников, в которой был установлен русский порядок.