Город Тьмы и Дождя (СИ) - Игорь Николаев

Постников безразлично глянул на стоматолога и не удержался от укола.

- У Эла получалось выразительнее.

Приглашенный на разовую работу специалист скуксился и ощутимо расстроился. Он был еще совсем молод, скорее всего еще даже университет не закончил и подрабатывал в свободное время. Наверное, ему очень хотелось походить на подлинного, притягательно-страшного 'демона хрома и плоти', как их называли в кабуки. А здесь какой-то боевик-подвальник смотрел на него, как на пустое место.

- Я все принес, - сказал Алекс с ноткой примирения, чтобы сгладить впечатление. Кто знает, как еще судьба сведет с недорослем от медицины... Общение с Доктором и его окружением приучило Постникова к тому что не следует обзаводиться врагами собственноручно и на пустом месте. Они и так появятся.

- Вижу, - буркнул стоматолог, придвигая к себе чемоданчик с контейнерами.

Постников посмотрел в угол, где на настоящем стоматологическом кресле мычал и бессильно бился в коконе фиксирующих бинтов белый сверток, похожий на мумию.

Алекс вздохнул и достал из кармана пластмассовый пенал-'тройник'. В нем оставалась одна большая стеклянная ампула, заполненная прозрачной жидкостью с легким желтоватым оттенком.

- Вколи ему, - Постников протянул ампулу медику. Тот не глядя принял и сноровисто заправил в безыгольный инъектор, похожий на крошечное переломное ружье. Медик сделал укол прямо сквозь бинты, но точно. Буквально через пару минут после щелчка инъекции мумия успокоилась.

- Благодарю, так будет проще, - по-прежнему не глядя на Постникова, едва ли не сквозь зубы проговорил медик и зачем-то добавил. - Печеночный блок от 'Шеррафа', очень хороший.

- Пожалуйста, - вежливо отозвался Алекс.

Пока роспиловщик раскладывал инструменты, Постников скучающе созерцал стены, обтянутые белой бактерицидной пленкой, и стойки с ультрафиолетовыми лампами по углам. Демонстративное безразличие было на лице курьера. В животе все закручивалось плотным комом, словно кишки выжимали на барабане стиральной машины. Впрочем, к этому он тоже привык и не без некоторого удовлетворения отмечал, что каждый такой поход обходился все легче и проще для психики. Постников старательно поправил перчатку на правой руке, снова оглядел комнату.

Единственное окно было плотно занавешено, свет в комнате-операционной происходил от гирлянд светящихся трубок-люминофоров. Они давали неяркий, но ровный и мягкий свет, почти без теней. Почему здесь игнорировали электричество Алекс спрашивать не стал. Зато неожиданно задал вопрос медик. Видно ему было не по себе и хотелось упокоить нервы разговором.

- Добренький? - молодой человек натягивал через голову старый медицинский халат, который, наверное, помнил еще времена Пирогова и диссонировал с довольно-таки технологичным убранством операционной. Поэтому кивок в сторону жертвы утонул в складках, но Алекс понял, о чем речь. Понял и задумался, что бы ему ответить... Вопрос прозвучал откровенно хамски, он мог быть как попыткой уязвить, так и нервным порывом новичка.

- Да, я добренький, - коротко ответил наконец Постников, решив быть дипломатичным и сдержанным даже при явном оскорблении. В конце концов он был не настолько нужен и важен для Доктора, чтобы привносить в коллектив конфликт. Работа в команде вивисекторов уже научила Алекса, что заменяемы все, кроме Коллеги и самого Доктора. Но рядовые курьеры и боевики - товар куда менее дефицитный, чем даже самые плохие медикусы.

- Извини... те, - неожиданно буркнул медикус, бренча чем-то похожим на никелированную птичью лапу с тремя кривыми когтями.

- Бывает... - неопределенно отозвался Постников. Это безадресное 'бывает' вообще было хорошим ответом для самых разных случаев. Каждый может вложить в него свое понимание момента по собственному усмотрению.

Молодой медик, замер посреди операционной, неловко подняв руки в странной позе. Постников уже знал, что она называется 'позой хирурга' и вырабатывается привычкой к антисептике перед операциями, когда руки уже продезинфицированы и трогать сторонние предметы нельзя.

- У меня первый раз, - вдруг сказал юноша, глядя на Постникова исподлобья, почти угрожающе. Тем жалобнее и несчастнее прозвучали его слова.

- И так бывает, - все так же нейтрально отозвался Постников, лихорадочно соображая, что делать и как все это решать. Если мозгляк пойдет вразнос, то 'планерка' может быть сорвана, а это проблемы... За них кому-то придется отвечать, а дальше смотри пункт о сравнительной ценности курьера и медика.

Парня тем временем понесло. Он заговорил быстро, почти захлебываясь словами. Из потока болтовни человека на грани нервного срыва Алекс вычленил главное. Действительно - почти выпускник, но все-таки студент. Первый опыт такой работы. Крайняя нужда в деньгах. И внезапно проснувшаяся совесть человека, который сейчас должен разделать на части другого человека, настоящего, живого, пусть и успокоенного дозой хорошего снотворного.

Этого Алекс не понимал. Вообще ничего не понимал в сегодняшней 'планерке'.

'Стоматологи' и 'трансецы' - то есть соответственно роспиловщики на протезы и органы - заслужили мрачную славу в массовом сознании. Они были красочно описаны в книгах, фильмах, сериалах и прочей кабуке, регулярно отражались в новостных сводках и правоохранительных рапортах. Однако как обычно и случается, реальность имела мало общего с фантазией. 'Роспиловка' в больших мегаполисах никогда не была по-настоящему распространенным явлением, да и не могла стать. Тот, с кого возможно втихаря спилить годный хром, как правило мог позволить себе просто не появляться в опасных местах. Или сам укомплектовывался такими приращениями, что связываться с ним оказывалось себе дороже. Что же касается биоматериалов и органов, то здесь имело место избыточное предложение со стороны 'второго' и 'третьего' мира. Вплоть до специальных 'ферм', скрытых в дальних уголках Африки, для клиентов высшего уровня. Разумеется, все это считалось совершенно незаконным и преследовалось 'по всей строгости', но система давно была отлажена и работала как часы.

Поэтому, чтобы попасть под хирургическую пилу или резак нужно было оказаться очень невезучим человеком или влететь в очень темную историю. Как сам Постников осенью минувшего, тринадцатого года. Для коалиций и тем более районщиков роспиловка никогда не становилась существенным источником дохода. Скорее мелочью в общую копилку и статусной возможностью - дескать, мы можем привлечь советующих специалистов, знаем нужных людей для сбыта, мы круты и в авторитете!

Таким образом не было никакого смысла в организации 'красной' операционной в приличном районе, привлечении хирурга-неофита с дрожащими руками, да еще среди белого дня. Все это делалось куда проще, давно отработанными и проверенными схемами.

Неправильно... все неправильно...

Но выбора не было.

И Алекс сделал то, чего и сам от себя не ожидал. Он шагнул вперед и крепко обнял отчаянно рефлексирующего студиоза. Обнял, прижал, и тихо сказал с предельной мягкостью, как брат или скорее даже любящий отец:

- Все, спокойнее, спокойнее... Все в порядке, все хорошо... Все спокойно...

Медик, словно только и ждал этого момента, всхлипнул и разрыдался прямо на плече у Постникова, впрочем, рефлекторно держа руки на весу. Наверное, он действительно был хорошим, профессиональным врачом, несмотря на молодость. Алекс крепко обнимал бедолагу, шептал успокаивающие, бессвязные слова, потому что здесь тон был важнее смысла. И мрачно думал, что с ним сделает Доктор, если операция таки провалится. Оставалось лишь понадеяться на то, что профессионализм и нужда победят срыв молодого хирурга.

Постников понадеялся и в целом почти не ошибся. Разве что вместо ожидаемого часа 'планерка' заняла почти два, с учетом душевной беседы и сеанса психотерапии перед собственно операцией. Ну и еще Постникову пришлось продезинфицироваться и остаться в операционной на протяжении всего процесса, неся самую разнообразную ерунду. Как ни удивительно, хирург от этого успокаивался. Видимо чужие слова отвлекали его от голосов в собственной голове.

- Кто это был? - спросил медик, когда все закончилось. Дрожащими пальцами он вытянул 'черноморину' и втянул полной грудью. Закашлялся - видимо там была не простая кассета, а что-то перезаряженное. Надо сказать, держался он на удивление хорошо. Впрочем, главное, что работу сделал, а дальше пусть хоть зарежется прямо здесь электрорезаком для первичной обработки ампутируемого хрома... Хотя нет, полная уверенность будет только когда курьер покинет квартиру.

- Граф, - после паузы ответил Алекс, взвешивая на руке чемоданчик от 'EVO' номер пять. Искусственная печень действительно оказалась хороша, насколько Постников разбирался в клеймах. Как владелец такого хрома попал на стол роспиловщика - оставалось лишь гадать. Алекс некстати вспомнил нищего с хорошими ногами, которого встретил несколько месяцев назад - а казалось, годы прошли...