Отдел странных явлений: Проклятье в подарок - А. Котенко

На моей далекой родине девицы стояли в очередь к дворцу, чтобы я взял их своими наложницами и очень оскорблялись, когда начальник стражи прогонял их куда подальше.Это в случае с феллахами. Дочерям знатных мужей приходилось отвечать вежливыми письмами. Девицы из Ниххонии практически ничем не отличались от амбициозных феллашьих дев, только не так открыто высказывали свои желания.

Неизвестно, к чему привело бы столпотворение, вызвавшее, кстати, немало гнева у мужской половины класса и несколько ссор влюбленных парочек, если бы не закончилась перемена, и учитель химии не попросил подростков рассесться по местам.

'Жаль, что Маш-шу тут нет!' - подумалось мне. Тогда бы точно ни одна девица не посмела лезть обниматься. Причем так назойливо и активно, что я с трудом успевал отталкивать от себя надоедливых школьниц.

Все они казались мне на одно лицо - эти розовые костюмчики с красными бантами на груди. И не важно, какой у кого рост, цвет волос или глаз. Все они для меня были колышущейся розовой массой, из которой предлагалось безошибочно выделить Марину и Анастасию, а заодно и Мечтательницу.

- Как погляжу, - химик изучил начертанное до него на доске, - сегодня у вас уже были и алгебра… и… история древнего мира.

Он прочитал сверху вниз мое имя и задумался, чеша подбородок. Вроде, этот курс изучали в средней, а не в старшей школе. Только почему-то ни один из учеников не стал просвещать химика, что это не записи с урока истории, а имя нового ученика. Пусть сам догадается.

А учитель взъерошил красные волосы на затылке, надвинул на глаза круглые очки и принялся диктовать новую тему по органической химии. Он молод - отметил в блокноте я.

На вид сэнсею - лет тридцать. Придурковат, все время забывает, о чем говорил пять минут назад и лезет в тетрадку к Конэко-тян. А эта чудо-девочка не только интегралы голыми руками взять может, но и бензольными кольцами жонглирует без труда. Не слишком ли гениальна для фанатки эта Конэко-тян? Саппоро - да, странновата. Создается впечатление, что она блаженная. Ей Феона подсунула записочку с уравнением, та пошла к доске и переписала все символ к символу, а оказалось - абсолютно неверно. После этого половину урока класс дружно усмехался над непутевой ученицей, пока учитель не решил дать контрольную. Эх, если бы я еще в химии разбирался. И как мне листок с тестом подписывать?

А, была не была! Я смело написал свое имя и принялся расставлять галочки наугад. Это пусть Конэко-тян старается и прочие жители Ниххонии - тоже, потому что после школы им предстоит поступать в университеты и колледжи. Я уже учился на политологическом в Москве и не намеревался задерживаться в учебном заведении другого мира больше недели. Найти убийцу и домой. И не важно, сколько неудовлетворительных оценок я тут нахватаю. Так что, здешняя химия меня совершенно не интересовала. Буду плохо учиться, не так много девочек захочет завоевать мое сердце.

- Эй, дай списать! - шепнули вдруг сбоку.

Я недовольно уставился на рыжего парнишку в таком же, как и я, сером костюме с желтыми отворотами. Несчастный не спускал с меня больших зеленых глаз и чуть не плакал.

- Я не знаю химию!

- Контроха по сегодняшней лекции, дай списать! Я видел, ты быстро строчил!

Как же! Да, я быстро писал, только в конспекте его не было ни слова о бензольных кольцах, я вел дневник наблюдений. И совсем не на японском.

Что же, коли этот настырный парень так просит, почему бы не поделиться народной мудростью - и я, ухмыльнувшись, протянул пареньку свой черный блокнотик на пружинке.

Словно за соломинку, рыжий парень схватился за блокнот и принялся вчитываться в мелкие значки, написанные наточенным карандашом. Только записи оказались несколько странными. Ладно еще, что среди текста не обнаружилось ни одного химического уравнения, но и сами буквы не походили на ниххонскую катакану или хирагану.

- Это… - ткнул школьник в середину страницы, показывая ее мне, - что за шифровка? Или новый японский алфавит?

Глаза, человечки, закорючки, некоторые символы по два-три обведены в картуши. Скорее, рукопись походила на Родосский камень, нежели на конспект ниххонского школьника.

- Ты что, кеметский не знаешь? - хитро сощурился я, забирая из рук парнишки свой блокнот. - Тогда извини, ничем помочь не могу!

- Чем вы там занимаетесь на последней парте? - прервал беседу строгий голос учителя, и я продолжил ставить галочки наугад, а рыжий неудачник принялся высматривать очередную жертву.

Как жаль, что от Конэко-тян его отделяло целых пять парт, не то бы списал у гениальной девочки абсолютно все ответы.

- Слушай, - шепнул рыжий, когда учитель отвлекся на болтливых девчонок, - а научи меня своему таинственному алфавиту.

- Сто тысяч йен за иероглиф! - задрал нос кверху я, только учительствовать мне не хватало.

- Бака-сэнсей, а почему косинус пи пополам равен единице? - пытливый ученик не отпускал учителя.

- Потому что я глючу, - фыркнул программист и, нервно стерев ошибку написал на ее месте жирный ноль.

Красноволосая красотка с первой парты списывала абсолютно все символы с доски. Ей не было важно, правильны они или нет. Главное - написал их Бака-сэнсей. Она с первого взгляда, как и многие другие одноклассницы, без памяти влюбилась в нового учителя, а теперь переносила свои чувства и на его несколько корявые угловатые иероглифы. Она поправляла складочки на розовой мини, с трудом прикрывающей ягодицы, и заискивающе смотрела на нового учителя. Только почему-то Ивану не было никакого дела до ее прекрасного фигуристого тела. Вот Анико-сэнсей, учитель японского, просто в краску впадает на уроках, когда девица пытается поиграть с ним в гляделки. Еще никто не смог устоять перед ней, а этого нового учителя абсолютно ничего не интересовало в такой эротичной натуре, какой себя позиционировала Мари.

- Похоже, он голубой, - раздосадовано заметила соседка, - если ему на тебя наплевать.

- Или импотент, - добавила Мари, - такой молоденький.

- Так, дамы! - Иван ударил кулаком по парте нахалки, что та подскочила, словно ужаленная. - А теперь посмотрим, как вы сможете разложить в ряд логарифм в окрестности единицы.

- А больше вас разве ничего не интересует, Бака-сэнсей? - перешла в ближний бой Мари, сверкая алыми, как вишня, глазами.

Этот коварный всепожирающий взгляд, после которого в жилах стынет кровь, напомнил Ивану о его приключении в поисках заблудшей души Ирины. Тогда мертвая царевна, способная силой взгляда подчинить себе любого, плела интриги при царском дворе. Но откуда в Ниххонии взяться девице, обладающей подобным даром? Программист чуял - что неоткуда, и поэтому он, зажмурившись, отошел, сказав лишь: