Жестокое желание - М. Джеймс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На ее лице мелькает выражение победы.
— Ты не хочешь меня, да? — Она крутит бедрами, упираясь в мой твердый член. — Ты не хочешь трахать меня. Ты не хочешь быть внутри меня, чувствовать, какая я горячая, влажная и тугая, скользить…
— Мила. — Ее имя прозвучало как придушенный стон. — Прекрати.
— Ты лжешь мне. — Ее бедра снова закручиваются, восхитительное трение о мой каменный член. Боль изысканна и ужасна одновременно. Я чувствую жар моей спермы, скользящей по напряженному стволу, и даже этого ощущения почти достаточно, чтобы переступить через край. Только сила воли удерживает меня от взрыва, пока Мила скрежещет по всей длине моей эрекции, и я крепко сжимаю зубы, чтобы не застонать.
— Я никогда не говорил, что не хочу тебя трахать. — Сейчас это все, чего я хочу. Мне кажется, что я схожу с ума от желания расстегнуть молнию, сдвинуть ее трусики в сторону и вогнать в нее каждый дюйм своего члена. Она будет подпрыгивать на мне не больше минуты, и я наполню ее своей спермой. Я бы не выдержал. Я не смог бы. Она довела меня до грани безумия.
— Но не за деньги. — Она закатывает глаза, ее зубы скребут полную нижнюю губу, и я замечаю на ее лице что-то еще, чего не видел раньше. Мягкий, остекленевший взгляд удовольствия, который заставляет меня затаить дыхание, а мои мышцы напрягаются, пытаясь сдержать желание. Я не кончу от этого, если смогу сдержаться, но думаю, что она может.
Ее возбуждает то, что она скрежещет по мне. Если бы я сейчас потянулся к ее бедрам, то обнаружил бы, что они мокрые.
Очень мокрые.
— Вступать в подобные отношения я не намерен. Я уже объяснял это. — Я пробормотал эти слова сквозь стиснутые зубы, стараясь произносить их осторожно, чтобы не пропустить. Мила снова закручивает бедрами, на этот раз оставаясь у меня на коленях, и трется о мой твердый член так, словно не может остановиться.
Как будто она на грани оргазма.
— Не кончай, принцесса, — тихо прошептал я, и на ее лице на мгновение отразился шок. — Это не входит в наши планы. Ты не можешь кончить.
Она снова впивается зубами в губы, и я вижу, как напрягаются мышцы ее рук, когда она хватается за спинку дивана.
— Я не думаю…, — шепчет она, и слова вырываются из ее губ, когда она крутит бедрами. — Я не думаю, что смогу остановиться.
О, блядь, Боже. Я никогда не был так близок к тому, чтобы потерять контроль над своим оргазмом, как в этот момент. Из моего члена вытекает сперма, стекая по стволу, настолько, что на мгновение мне кажется, что я уже кончил. Услышав, как Мила хнычет, что не может остановиться, что ей это так нужно, что она не может, я почти теряю контроль над собой.
Я должен столкнуть ее со своих коленей. Прекратить это. Это переходит черту, это всего лишь танец, за который я заплатил, а она вот-вот кончит мне на колени. Но я не могу заставить себя двигаться.
Господи, помоги мне, я хочу увидеть, как она разрывается на части.
Музыка затихает на заднем плане. Я не слышу ничего, кроме ее тихого хныканья, не вижу ничего, кроме света, отблескивающего на ее коже, того, как она откидывает голову назад, как на ее горле выступают бисеринки пота, когда ее бедра беспомощно опускаются на мои. Я хочу слизать его, провести языком по ее горлу, почувствовать, как пульс бьется о него, когда она кончает.
А потом она разваливается на мне.
Мила бьется, ее рот открывается в беззвучном крике удовольствия, ее бедра сильно сжимаются, ее киска бешено трется о мой член, а ее голова откидывается назад. Ее волосы задевают мои бедра, и я чувствую, как пульсирует мой член, мой оргазм на волосок от взрыва, когда Мила оргазмирует у меня на коленях. Она впивается зубами в губы, ее спина выгибается дугой, и я сжимаю руки в крепкие кулаки, упираясь ими в диван. Правило запрета на прикосновения никогда не было таким важным, как сейчас: если я прикоснусь к ней, я ее трахну. Я не смогу остановиться. А трахнуть ее здесь будет самым страшным грехом, который я никогда не смогу искупить.
Она заслуживает большего. В миллион раз лучше.
— Лоренцо. — Мое имя задыхается на ее губах, когда она наклоняется вперед, приподнимая меня бедрами. Мне не нужно смотреть вниз, чтобы понять, что она уже успела испачкать переднюю часть моих брюк. — Позволь мне…
Ее пальцы тянутся к молнии, прежде чем я успеваю остановить ее. Мой рот произносит ее имя, но ее нежная рука уже проникает внутрь, обхватывая голую, упругую кожу моего члена, и от этого ощущения моя голова падает обратно на диван.
— Черт, — дышит она, ее ладонь трется о горячую, напряженную длину. — Ты такой твердый. Позволь мне заставить тебя кончить. Пожалуйста, Лоренцо.
От ее мольбы заставить меня кончить у меня голова идет кругом. Ее рука обхватывает меня и уже поглаживает, пальцы касаются мягкого места под кончиком. Я был близок к этому с того самого момента, как увидел, как она извивается на сцене, и сейчас я в дюйме от того, чтобы кончить, когда я хочу, чтобы это длилось долго. Когда я хочу продолжать чувствовать сладкое давление ее руки, поглаживающей меня от корня до кончика, ее большой палец проводит по влажной головке, каждый штрих так изысканно совершенен, что я стону, сам того не желая.
Я никогда не испытывал такого удовольствия от гребаной ручной работы. Это лучше, чем большинство видов секса, которые у меня были. И вместе с ним, с этим совершенным, блаженным наслаждением, надо мной нависает Мила, красивая и изящная, ее полный рот приоткрыт, когда она гладит меня, ее трусики намокли от оргазма. Влажная ткань прилегает к ее плоти, позволяя мне видеть контуры ее киски.
Я хочу попробовать ее на вкус. Я хочу почувствовать ее. Я хочу ввести в нее два пальца и заставить ее кончить снова, почувствовать, как она сжимает мою руку, поглаживая меня.
Если я скажу это вслух, она попросит меня об этом. Я все еще вижу желание на ее лице, и это все, что я могу сделать, чтобы не сказать "да" тому, что она предложила мне несколько недель назад, отвезти ее в ожидающую меня машину,