Тайна музея восковых фигур - Алексей Коробицин

Грязные двери открыла глуховатая неряшливая старуха. Она никак не могла понять, что мне от нее нужно, и все твердила:

— Жильцам без багажа комнаты не сдаем, идите, идите…

Наконец она сообразила, что я о ком-то спрашиваю.

— Эмсли Роуз? — и забормотала, словно силилась вспомнить: — Эмсли Роуз… Эмсли Роуз… Ах, Эмсли?! Ну как же, все валяется! Проходите.

Я вошел в дом…

Глава девятнадцатая

ПИЛЮЛИ ОТ ЗУБНОЙ БОЛИ

Когда я вышел на улицу, был первый час ночи. Ни в одном из трехэтажных кирпичных домов уже не светились окна. Было безлюдно и тихо, но мне почему-то казалось, что где-то, за опущенными жалюзи и задернутыми занавесками, стоят в темноте люди и внимательно меня разглядывают. Я понимал, что все это нервы, что разговор с Эмсли Роузом взбудоражил меня до предела, и все-таки опасливо шел по самой середине мостовой, словно для того, чтобы избежать неожиданного столкновения с кем-нибудь, кто подстерегает, прижавшись к стене.

Я был так возбужден, что шарахнулся от выросшего передо мной силуэта неподвижного автомобиля. Большой и угловатый, как старинная карета, он стоял у края тротуара, вероятно, потому, что уже давно не заслуживал гаража. Но мне показалось в нем что-то зловещее, многозначительное…

Телефон! Вот что мне нужно найти как можно быстрее — телефон! Я еще не знал, о чем я должен говорить с Джо, как он может помочь. Я лишь знал, что разговор этот совершенно необходим, что он не терпит никаких отлагательств, что от него зависит человеческая жизнь.

Наконец я увидел витрину. Слабый свет падал на три огромные прозрачные вазы, наполненные зеленой, красной и желтой жидкостями. Вместо вывески на большом белом квадрате красный крест. Боже мой, да это же аптека! Там обязательно должен быть телефон! Правда, аптека давно закрыта, но я имею право звонить и барабанить кулаками в дверь, пока мне не откроют, — это же аптека!

И я звонил и стучал кулаками в дверь, пока мне не открыли.

Аптекарь, пожилой, всклокоченный человек в помятой пижаме, двигался, словно в полусне. Он сопел, чмокал пухлыми губами и отворачивался от света. Пропустив меня вперед, он привычно встал за стойку, поднял на меня мутные, сонные глаза и неистово зевнул, да так сильно, что громко лязгнул зубами, от неожиданности встряхнул головой и лишь тогда окончательно проснулся.

Аптекарь двигался, словно в полусне.

— Что, зубы болят? — потянулся он, не подозревая, как помогает мне своим вопросом.

— Да, да! — обрадовался я. — Зуб. Очень болит зуб…

— От горячего, от холодного? — Аптекарь уже разглядывал меня с любопытством. — Недавно поселились на Куин Элизабет, должно быть? У кого?

— От холодного… Очень болит от холодного! — Я отвечал, собираясь с мыслями. Видимо, здесь, в этом крошечном уголке Нью-Йорка, царили самые темные провинциальные нравы и аптека, конечно, была тем центром, где собирались и откуда расходились все сплетни. — Знаете, очень болит от холодного. И от горячего тоже. Странно, не правда ли?

— Почему же странно? Ничего странного — пульпит! Зубы нельзя запускать. Хотите, я вам дам адрес хорошего врача? С моей рекомендацией он сделает вам скидку. Так у кого, вы говорите, поселились?

— М-м… — схватился я за щеку. — Ужасно болит..

— Сейчас перестанет. Я вам дам такие пилюли, не пилюли, а просто чудо! Недавно получил. Но все равно к врачу вы обязательно пойдите. Ах, какой это замечательный врач! Вы ему не успеете сказать, что от меня, как он тут же возьмет с вас на тридцать процентов дешевле. Клянусь богом! Он живет рядом. Вы…

— Простите, — перебил я его, — но мне очень нужен телефон.

— Телефон? Сейчас? Ночью? — В его по-детски широко раскрытых глазах уже не было никаких следов сна, — А что случилось?

— Да нет, ничего… — смутился я.

— Идите, конечно, идите! Вот здесь телефон, здесь. Звоните скорее… За ночной разговор я беру двадцать пять процентов, но, если хотите, запишу их на ваше имя.

— Спасибо, — сказал я и, набрав номер Джо, низко опустил голову, плотно прижимая к себе трубку.

Аптекарь и не подумал оставить меня. Он облокотился на стойку и, положив подбородок на скрещенные пальцы, приготовился слушать.

— Алло, Джо? Это я, Мак…

— Мак?! Где ты пропадал? — Голос Джо прогремел так громко, что я испуганно отдернул голову от трубки.

— Что ты так кричишь? Говори тише.

Аптекарь умиленно покачал головой:

— Ничего, ничего, никто не кричит. Это специальный телефон для глухих, очень хороший телефон! Моя жена почти что совсем глухая, так она по этому телефону слышит лучше меня. Говорите, говорите и не бойтесь…

— Алло, Мак! Ты меня слышишь? Где ты пропадал? Мы с Кэйзи тебя ждали весь вечер…

— Я был занят. Джо, слушай меня внимательно. — Я снизил голос как только мог. — Джо, я был у него…

— У Карригана? Ну и как же он реагировал? Неужели вы так долго с ним болтали?

— Да нет же! Никакого Карригана я не видел! Я был у него. Ну, у того парня, понимаешь? Алло! Алло! Ты слышишь меня, Джо?

— Нет, так нельзя, разве вас можно понять? — нетерпеливо вмешался аптекарь. — Вы ему скажите, как зовут того, другого человека! А то попробуйте разобраться: был у того, не у того…

— Куда ты пропал, Джо! — отмахнулся я от назойливого аптекаря и повернулся к нему спиной. — Я не слышу, что ты говоришь!

— Да здесь я, здесь, — ответил наконец мой друг. — Только никак не могу понять, зачем ты к нему пошел. Мы же совершенно ясно договорились…

— Ну хорошо, хорошо. Я тебе все объясню, как только мы увидимся. Поверь мне — так нужно было. Мне сейчас неудобно говорить — я из автомата. Вот что, Джо, надо срочно что-то предпринять, иначе дело может обернуться совсем плохо… Слушай, у тебя есть деньги?

— Деньги? — громко прокомментировал аптекарь. — Интересно, кто даст ночью деньги? Надо быть сумасшедшим…

— Прошу вас, не мешайте!.. Нет, это я не тебе, не тебе! Ну как? У тебя или у Кэйзи найдутся деньги?

— Прямо сейчас, ночью? Слушай, Мак, что случилось?

— Ага! Что я говорил? — торжествовал аптекарь. — Какие могут быть ночью деньги?!

— Джо, умоляю тебя, ни о чем не спрашивай! Если есть деньги, скажи. А нет, мне придется их искать где-нибудь в другом месте.

— Ну хорошо, хорошо! Что ты нервничаешь? Я сейчас поговорю с Кэйзи, обожди минутку…

Пока длилось молчание, аптекарь побежал куда-то за пилюлями. Он появился тут же, боясь пропустить хоть одно слово из разговора.

— Ты слышишь меня, Мак? — раздалось в трубке. — У нас с Кэйзи найдется дома около шестисот долларов. Тебя это устраивает?

Аптекарь выпрямился, брови его полезли кверху, и рука растерянно потянулась к пухлым мокрым губам.

— Боже мой, что он делает!.. — бормотал он в ужасе. — Шестьсот долларов! Прямо ночью! Нет, он с ума сошел…

Я отодвинулся от прилавка, насколько мне позволил телефонный шнур.

— Устраивает вполне! — воскликнул я. — Теперь слушай меня внимательно, Джо: я буду ждать тебя на аэродроме Ла Гардия возле билетных касс международных линий. Ты понял меня?

— Мак, постой! Ты что, уезжаешь за границу?

— Нет, нет! Я никуда не уезжаю. Всего хорошего! — ответил я скороговоркой и повесил трубку.

Мои последние слова заглушил восторженный поток слов аптекаря.

— Боже мой! Вы бы сразу так и сказали! Он уезжает за границу — тогда все понятно! Заграница — это всем понятно! Там всегда нужны доллары. Собственно говоря, доллары всюду нужны, но за границей они нужны больше, чем всюду. Как вы думаете, правильно я говорю? Возьмите ваши пилюли. Шестьдесят два цента и за разговор двадцать, но сдачи у меня нет…

Я протянул ему доллар и медленно стал продвигаться к выходу.

Это было нелегко — аптекарь перегораживал мне дорогу, ни на миг не умолкая:

— А куда вы едете, если это не секрет? Послушайте, вы не могли бы купить для меня совсем малюсенькие порошки? Подождите, я вас задержу на два слова. Только на два слова…

Но я, слава богу, удрал.

Мне еще немало пришлось скитаться в поисках такси по темным и безлюдным улицам этого мрачного уголка Нью-Йорка. Но, странное дело, теперь я был совершенно спокоен. Вообще, человек всегда чувствует себя спокойнее и увереннее, когда принимает какое-то решение. А я, кажется, его принял… Решение пришло внезапно, когда я разговаривал с Джо по телефону. Я решил, что Эмсли Роуз должен бежать и что я помогу ему в этом. Я решил так потому, что знал: если он предстанет перед судом, произойдет еще одно убийство. Разве я смогу после этого спокойно жить на свете?

Как только я поговорил с ним и узнал всю правду, мне сразу стало ясно: ему нужно немедленно скрыться. Больше ничто его не спасет. Все улики против него… Но надо действовать срочно, сейчас же! Кто знает, какими путями идет Карриган и как близко он находится у цели?.. Нет, в Америке от него не скроешься. Бежать нужно только за границу, И не в Мексику или в Канаду, а куда-нибудь подальше — в Европу, например. Это нетрудно: во многих странах у американцев не требуют паспорта…