Сепаратисты - Марик Лернер

  Дождался пока начнут выполнять указания и отошел к крыльцу. Ступеньки были измазаны кровью, Лайс подобрал с камней первый попавшийся, неизвестно чей пиджак и, кинув его поверх грязи, уселся, закуривая. Адреналиновый выброс закончился и ему не хотелось стоять на ватных ногах под взглядами. Спина ныла, руку дергало и кровоточили неизвестно когда разбитые костяшки.

  Сегодня развлечение было по полной программе, давно он так не срывался. Нехорошо и опасно. Не мальчик уже старающийся доказать всем окружающим насколько он их превосходит. Пора поумнеть и не лезть в самую гущу без веской причины. Спустить излишнюю агрессивность легко проще - наорав на подчиненных, а не подставляя башку под удары.

  О! Какая замечательная идея. Он завертел головой отыскивая мишень и быстро ее обнаружил. Слава Богу целый. Лайс заметил его еще до начала, однако тогда не до внушений было.

  - Сюда иди дорогой! - попытался крикнуть, но неожиданно захрипел. Сам не заметил, как голос сорвал. Откашлялся и поманил рукой.

  - И что это значит? - спросил, не столько желая услышать ответ, сколько приступая к воспитательному процессу.

  Зверев замер перед ним с наипочтительнейшим видом. Только что честь не отдал. Не из-за отсутствия формы, а по причине абсолютной гражданской сущности. Будь кто другой Лайс бы заподозрил в тонком издевательстве. Ничего подобного. Меньше всего он, по сути, соответствовал своей фамилии. Мягкий вроде бы, отнюдь при этом не позволяющий на себе ездить. Он обычно терпел, терпел и посылал обнаглевших страшно далеко, разрывая всякие отношения. Вода тоже мягкая, а можно и убиться, упав неудачно. Не утонуть, так переломать кости.

  А специалист был хороший, иначе не смог бы подняться из мобилизованного флотом судна с обычного механика грузовоза до старшего инженера на крейсере 'Молниеносном'. Насколько Рудов знал, он единственный из патранов ушел в отставку в звании инженер-капитана. Конечно должность и звание у него не армейские, да ведь во флоте с этим еще хуже. Сплошь аристократ на аристократе в офицерах. Золотые погоны редко кто ниже барона получал.

  Ко всему еще опровергал старую всем известную истину: дурак идет в пехоту, умный служит в артиллерии, в морской пехоте забияка, а на флоте пьяница. Зверев не пил вообще. Родная душа. Чудо из чудес. Его не совратили и во время войны. Мягкий-то капитан-инженер мягкий, а как решил что - упряжкой тяжеловозов не сдвинешь. Будет стоять на своем насмерть. По слухам осмеливался спорить с адмиралами, доказывая невозможность движения с указанной скоростью при его драгоценных турбинах и выдавал в критические моменты нереальный разгон. За что и ценился умными командирами.

  - Я обязан участвовать во всех действиях подчиненных. Я за них отвечаю, - послушно отрапортовал Зверев.

   - И как? Понравилось?

  - Турбины мне легче понять, - честно доложил капитан. - А это, - его передернуло. - Бессмысленная жесткость. И люди... Я ведь почти всех знаю. Не среди них, - он замялся.

  - Ясно, - подтвердил Лайс.

  Он действительно разобрался без особых усилий. Война у них была совершенно разная. Одно дело служить на корабле, где постоянный распорядок и самое страшное снаряд большого калибра, попавший раз пять в борт за всю войну. Совсем другое участвовать в рукопашной. Ничего нет страшнее. Там дерутся всем. Штыками, ножами, лопатками, гранатами, кулаками и зубами. Все хотят первыми убить врага и самим остаться живыми. Протяженность окопов или поля потом измеряется количеством трупов.

  Сегодня было милое развлечение в сравнению с прошлым и не все забыли каков реальный бой. А инженер впервые поучаствовал и не стоит скрючившись, выворачиваемый наизнанку после некоторых сцен. Честь ему и хвала. И все-таки...

  - Займись своими прямыми делами, - твердо приказал Лайс. - Каждому свое.

  - Да? И кто у нас получит должность начальника Лиги в Натмуке?

  - Вот ты и посоветуешь, идет? А мне нужно совсем другое.

  - Не доходит до меня, - сознался Зверев, моргая честными глазами. - Зачем это нужно? Вот это, - он кивнул на площадь, - я представляю. А спорт?

  - Представитель Лиги занимает первое место на соревнованиях по боксу и едет в другую страну, давать там интервью. Чем плохо?

  - Я не разбираюсь в боксе.

  - Зато в баскетболе замечательно, - мысленно вздохнув, заверил Рудов. Он сам не в курсе, но Уна говорила у инженер-капитана даже какая-то серьезная медаль имеется. Лет пятнадцать назад он вполне профессионально играл на общешиольских соревнованиях флота. - Короче, - поспешно прервал сам себя, поучения не вышло, напрашивались подозрительные переговоры. - Мордобитие явно не твоя стихия. Давай честно, за что ты хочешь отвечать.

  - Флот, - моментально ответил Зверев.

  - А он у нас завелся?

  - Понадобится.

  - Тогда подваливай завтра, - Лайс прикинул расписание, - часам к трем. Обсудишь свои идеи с Команданте. Это выше моего разумения. По мне самый лучший выход прямо просить потребное. Глупо заставлять человека заниматься неприятным ему делом. Только обдумай предварительно, кем заменить себя.

  - Слово?

  - Еще землю есть заставь! Мы вроде взрослые ребята, а ты вообще офицер!

  - Знаешь, - очень тихо сказал Зверев, - я себя ощущаю по прежнему юношей, только вчера окончившим мореходку. Будто все над головой пронеслось, пока я ковырялся в железках. Даже на детей иногда смотрю и удивляюсь. У меня и такие большие?

  - Так это ж хорошо, - убежденно заявил Лайс. - Сохранить молодость в душе. Жизнь прекрасна и не люблю странных людей вечно ноющих и изображающих страдания. Лучше уж остаться мальчишкой до самой смерти и удивляться окружающему миру.

  - Да я не о том. Не мое дело люди. Я чувствую себя неловко, командуя и не представляя к чему. Вот турбины, механизмы - вызывают интерес.

  - Договорились, - согласился Рудов.

  Все-таки каждому свое. Променять должность начальника Лиги в крупнейшем городе на абстрактную возможность возиться с двумя или тремя шаландами, называя их флотом. Еще неизвестно найдутся ли там вожделенные механизмы или придется ходить под парусом.

  Работать руками он умел, но сейчас шел как раз в обратную сторону, к руководству людьми. Чем дальше, тем больше попадало к нему в подчинение народу и далеко не каждый раз все решалось настолько просто. Дал по кумполу и сиди, перекуривай. Власть штука притягательная и выпускать ее обидно. Это называется честолюбием и ничего ужасного он в себе не находил. Власть не цель. Это попутное. Обеспечить людям в стране возможность жить и свободно трудиться, получая достаточно для семей и повышая благосостояние - вот основная идея. А если придется идти к ней по крови, ничего не поделаешь. Даром ты только рождаешься и умираешь.

Интерлюдия

  Прояснить подробности финансирования, как Лиги ветеранов, так и Национальной Лиги не представляется возможным. Без сомнения на первом этапе своего существования ЛВ постоянно нуждалась в деньгах. Источниками служили: членские взносы (10 'корон' в год - для многих серьезная сумма), пожертвования сторонников. Суммы, собиравшиеся после митингов, иногда исчислялись сотнями и даже тысячами 'корон'. По крайней мере, дважды отмечены серьезные поступления: завещание и деньги от эмигрантской общины. С выходцами из Патры представители Лиги и в дальнейшем плотно продолжали работать. Есть сведения о пожертвованиях и из Шилола.

  Начиная с Камарена материальное положение ЛВ изменилось и начался процесс ее оформления в Национальную Лигу, что немаловажно. Увеличилось количество членов, завязались интенсивные контакты с серьезными предпринимателями. Если вспомнить политику Королевского правительства с введением таможенных пошлин на товары с Патры, ничего удивительного. Промышленники вряд ли являлись горячими сторонниками новой организации, однако выбрали неплохой способ давления на Баллин.

  Обе фразы тщательно зачеркнуты другой рукой. Рядом на полях саркастическая приписка: 'Замечательный способ напомнить премьер-министру кто именно виноват во всей этой истории'.

  Расходы, а соответственно и поступления, проследить практически невозможно. Организация добровольная, отчитываться по закону не обязана, пока руководители не приобретают в личную собственность особняки. Тогда можно возбудить уголовное дело. В принципе бесперспективно. Любое имущество оформляется на партию и дело умрет не начавшись. Уж адвокаты у Лиги с недавних пор появись серьезные, а доказать что-либо крайне сложно. Документы о пожертвованиях с первых дней не хранятся. В Лиге вообще очень долго не имелось кассира, а практически все серьезные суммы проходили через С. Шманова, не отражаясь ни по каким бумагам, из неизвестных источников. Есть подозрение еще и по причине получения определенных сумм от уголовных элементов.