Я - Джеки Чан - Джеки Чан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пусть она посмеется надо мной! Убегать прочь намного позорнее, чем предпринять попытку и потерпеть неудачу. Мое сердце забилось так же сильно, как у всех моих отважных предков. Я вернулся к воротам, отворил их и шагнул во внутренний двор.
Каменное покрытие дворика было ровным и опрятным; я не заметил ни единой трещины или пучка травы. Дверь дома была такой же яркой, как и ворота, а над нею были аккуратно вырезаны окрашенные золотым цветом иероглифы, складывавшиеся в название школы. Я расправил руками одежду, постучал - раз, два, три - и принялся ждать. В голове было совершенно пусто.
Двери приоткрылись, и передо мной появилось лицо пожилой женщины с глубокими морщинами вокруг глаз.
- Да? - сказала она. - Чем могу помочь?
- Прошу прощения, госпожа, но мне нужно кое-что передать одной из ваших учениц. - Я выпрямил спину и старался выглядеть официально.
Женщина мигнула.
- Я не учитель, а экономка, - сообщила она. - Госпожа вышла по делам. Кого именно вы хотите видеть?
Я сглотнул ком в горле. - Мне нужна О Чан.
Седая дама взглянула на меня с нескрываемой подозрительностью:
- О Чан на репетиции.
- Сообщение очень короткое, - настаивал я, справляясь с приступом дурноты.
- Передайте его мне, а я передам ей, - предложила она.
- Госпожа, мне велено передать сообщение ей лично, - возразил я. Моя решимость вот-вот могла испариться: мне уже хотелось убежать. Если голоса в моей голове считают все это таким важным, пусть сами побеседуют с этой старой кошелкой.
Экономка вздохнула и махнула рукой.
- Подождите здесь. Я отыщу ее, - сказала она. - Но вам действительно придется поторопиться.
91 "СЕРДЕЧНЫЙ ПРИСТУП (часть 3)"Получилось! Подобно Царю Обезьян из древних сказаний, который перехитрил стража ворот Небес, я прошел первое испытание. Через несколько секунд дверь открылась, и я наконец-то увидел ее - О Чан. Ее рот и глаза широко раскрылись от удивления и неожиданности.
Судя по всему, проходила генеральная репетиция: она была в оперном костюме, а утонченные черты лица покрывала белая пудра, лишь над глазами были проведены розовые полоски. Волосы были зачесаны назад и прихвачены сверкающими гребешками, а вчерашний простенький наряд сменился накидкой со складками и длинными рукавами, вытканной из богато украшенной ткани.
- Привет, - выдавил я. - Ты сегодня совсем другая...
Едва вымолвив эти слова, я начал проклинать самого себя за такую глупость. Как только я снова оказался стоящим перед ней, все заранее продуманные слова мигом вылетели из головы. Может быть, если повезет, она не вызовет полицию.
- Извини, - сказала она, прикрыв щеки ладонями. - Я на репетиции... У нас скоро гастроли в Таиланде, а еще нужно успеть изучить много нового.
- Не волнуйся, ты чудесно выглядишь, - сказал я. "Господи, что я несу?"
Она смущенно засмеялась.
- Ты действительно принес мне сообщение? - спросила она. - Экономка скоро вернется...
- Да, сообщение... - начал я и осекся. Собрав всю свою решительность и слыша далекие ободряющие меня голоса, я продолжил: - Тебе передают, что скоро состоится свидание.
- Свидание с кем?
- Со мной, - нахально заявил я.
Она вновь не смогла удержаться от смеха:
- Интересно, когда?
- А когда ты свободна?
О Чан прислонилась к двери и нахмурилась.
- Я ухожу домой в десять, - сказала она. - Но обычно сразу иду спать.
- Постарайся улизнуть, - предложил я. - Я тебя дождусь.
- Ты даже не знаешь, где именно ждать! - сказала она.
- Буду знать, если ты мне скажешь, - откликнулся я, блеснув своей самой очаровательной улыбкой.
И она сказала.
Затем она закрыла за собой дверь, бросив мне на прощание последнюю улыбку и помахав рукой.
Царь Обезьян вошел во врата Небес, а голоса в моей голове праздновали победу.
92 "СЕРДЕЧНЫЙ ПРИСТУП (часть 4)"До самого вечера я просто бродил по Коулуню и убивал время, описывая медленные круги по окрестностям, рассматривая толпы людей и перекусывая. Я подумывал о том, не сходить ли мне на студию, но они вряд ли взяли бы меня работать лишь на полдня, и к тому же мне хотелось, чтобы первое свидание этим вечером прошло на высоте - никакой грязи, пота, синяков и растянутых связок. Когда я дожевывал пятый пирожок со сладкими бобами, меня начала изводить неприятная мысль: Учитель считал, что я провел весь день на студии, занимаясь разными скучными делами вместе со своими братьями. Но завтра утром он, как обычно, построит нас после завтрака и потребует заработанные накануне деньги.
Я с ужасом представил себе эту сцену. "Где твои деньги, Юань Ло? спросит он, увидев, что я стою с пустыми руками. - Потерял? Растратил на глупости?"
Какие оправдания я мог придумать? Он отвесит мне семьдесят пять ударов тростью - по одному за каждый отсутствующий доллар. Несмотря на то что Учитель становился все более седым и неуклюжим, он сохранил свою прежнюю физическую силу.
Оставалось только одно. Я отправился в банк, где отец открыл счет на мое имя, и попросил у кассира семьдесят пять гонконгских долларов.
Я отдам Учителю эти деньги, и он никогда не узнает, что случилось на самом деле. Однако я задумался и о том, что свидания с девушками могут обходиться очень дорого.
93 "СЕРДЕЧНЫЙ ПРИСТУП (часть 5)"Ровно в десять часов я стоял у ворот дома О Чан; она жила в очень красивом квартале в одном из самых зажиточных районов Коулуня. Свет в доме не горел, а окна были плотно прикрыты ставнями. На какое-то мгновение мне показалось, что меня обманули, и она просто лежит в постели, хихикая над тем, какой я идиот. В тот же миг ворота открылись, и показалось ее симпатичное личико.
- Привет; - сказал я и оперся одной рукой о ворота, что, как я предполагал, должно было обозначать подходящую раскованную позу.
- Пришел, - с улыбкой сказала она. - Я не думала, что ты придешь.
- А как же иначе? - улыбнувшись в ответ, подивился я. - Пойдем.
Она вышла на улицу, и я подумал, что никогда прежде не видел такой милой девушки, какой была в ту минуту О Чан - на ней было простое платьице, а распущенные волосы сбегали на плечи и озарялись только бледным лунным свечением.
Мы бок о бок молча двинулись по улице. Затем О Чан принялась расспрашивать о моей школе, а во мне словно прорвало плотину. Я поведал ей о болях и муках во время тренировок и знал, что она меня внимательно слушает и прекрасно понимает. Я рассказывал о суровых правилах Учителя, о побоях и наказаниях, и она сочувственно вздыхала. Я пересказывал ей разные шутки, загадки и смешные истории о наших с братьями приключениях, и она хохотала, а я тем временем думал о том, что мог бы целую вечность любоваться тем, как она смеется.
Мы шли и шли, пока не обнаружили, что оказались на окраине парка Коулунь. Мы присели на деревянную лавку; в вышине сияла луна, листья деревьев шелестели под легким ветерком, а я каким-то чудом нашел в себе смелость взять ее за руку - и она не отдернула ее. Я до сих пор помню, какой крошечной и теплой, мягкой и изящной была ее ладошка, совсем непохожая на мои грубые, мозолистые лапы. Мне казалось, что наши руки возникли в двух совершенно разных мирах: ее ладонь была создана для прикосновений, ласки и любований, а моя - сугубо в практических целях. Мои руки были скорее инструментом - или оружием.
Мы просидели рядом несколько часов - говорили немного, и большую часть времени просто смотрели на луну и друг на друга. Затем она сказала:
- Юань Ло, мне пора. Уже давно за полночь, - и чары этого вечера рассеялись. Я не возражал. То, что случилось, и так было намного больше, чем я смел надеяться: я, бедный и потрепанный мальчишка, - и такая богатая и красивая девочка, как она. Я помог ей подняться с лавки, и мы направились к ее дому.
- Мне было очень приятно снова увидеть тебя, - сказала она, когда мы вошли в ее квартал. Я кивнул и стиснул ее руку.
Мы стояли у ее ворот. Наступили самые темные часы ночи, а я раздумывал, могу ли ее поцеловать. Мне показалось, что это будет как-то неправильно, как если бы мой поцелуй мог разрушить некую тайну, невысказанное правило, и тогда она навсегда исчезнет. Поэтому я просто безмолвно смотрел, как она машет мне на прощание рукой и входит во двор. Через несколько мгновений она снова показалась в воротах, словно знала, что я еще не ушел.
- Придешь еще, Юань Ло? - спросила она. Ее щеки порозовели, а глаза скромно смотрели в сторону.
Я ей понравился! Мое лицо расплылось в широкой улыбке, а сердце едва не выпрыгнуло из груди.
- Думаешь, тебе удастся избавиться от меня? - спросил я и, прежде чем она успела ответить, послал ей воздушный поцелуй и умчался в ночь, слыша, как ее смех несется вслед за мной сквозь теплый и влажный воздух.
Разумеется, мне пришлось рассказать своим братьям о том, что у меня появилась подружка, чтобы они прикрыли меня, если у Учителя возникнут какие-то подозрения. В конце концов, они-то знали, что меня не было на студии. Однако если я сам хотел тратить свои деньги таким способом, какое им дело? Единственной неприятной стороной этого были их ужасные шуточки в отношении О Чан и того, чем мы занимались, оставшись одни в парке темной ночью. На самом деле все было совсем не так, но им трудно было это понять. Я позволил им повеселиться... и твердо решил, что никогда не допущу, чтобы они встретились с О Чан, если только это будет в моих силах.