Волшебные крылья - Барбара Картленд

Пока они разговаривали, наступил вечер, и из окон гостиной были видны багрово-фиолетовые и ярко-розовые облака с золотой каймой, окрашенные последними лучами заходящего солнца. Высокие могучие дубы за окном отбрасывали таинственные тени, наполнившие парк странным призрачным полумраком.

Мина через открытое французское окно вышла на террасу, чтобы полюбоваться последними красками закатного неба и тихой гладью озера, в которой отражались облака.

Она смотрела в ту сторону, где за озером, на тихой мирной поляне, пыталась приручить косуль и где сегодня днем встретилась со смертью, наблюдая агонию умирающего животного.

Маркиз, вышедший вслед за ней, проследил направление ее взгляда, и ему не стоило никакого труда понять, о чем она думает.

— Поскольку сегодня вам пришлось многое пережить, Мина, — сказал он тихо, чуть склонясь к девушке, — я предлагаю вам пойти спать пораньше. Дело в том, что на завтра у меня есть великолепный план. Надеюсь, что вам понравится то, что я задумал, и я бы хотел, чтобы к завтрашнему дню вы как следует отдохнули.

Она обернулась и подняла на него сразу засверкавшие от возбуждения глаза, в которых отражались загоравшиеся на небе первые звезды.

— Что это будет? — с живым интересом спросила Мина.

— А вот это секрет, — ответил он, улыбаясь. — Если я скажу вам сейчас, то вы будете думать об этом и не заснете, а я бы этого очень не хотел. Вы должны выспаться.

— Сюрприз! Это звучит очень заманчиво!

— Надеюсь, что вы будете так думать и завтра, — ответил маркиз. — Но прежде всего мы должны как следует натренировать Светлячка.

— Вы же знаете, как я люблю ездить на нем!

— И он очень вас любит. Так же, впрочем, как голуби, птицы в саду и олени. Вы принесли много любви в Вент Роял, Мина.

— Это самый прекрасный комплимент, который я когда-либо слышала, — воскликнула она радостно, — и спасибо вам за то, что вы были так добры ко мне… и что вы так все хорошо понимаете…

Ее голос невольно дрогнул от волнения при последних словах, и маркиз понял, что девушка подумала о тех минутах, когда при виде умершей оленихи она прижалась к нему в поисках утешения и защиты.

— Я надеюсь, что смогу всегда оставаться таким в ваших глазах, — сказал он тихо. — А теперь спокойной ночи, Мина.

Он наклонил голову, чтобы поцеловать ее в щеку, как он поцеловал бы на ночь ребенка, желая ему приятных снов.

Маркиз сам не понял, как это произошло. Видимо, Мина повернула голову, чтобы взглянуть на него, в тот же самый момент, когда он наклонился к ее лицу, и вместо того, чтобы коснуться легким поцелуем девичьей щеки, его губы прижались к ее полуоткрытым губам.

Ее губы оказались именно такими, как он и представлял себе в своих мечтах: мягкими, нежными, невинными.

Больше всего на свете ему бы хотелось сейчас обнять ее так же, как утром на поляне, и целовать, целовать без конца, нежно и страстно. Но маркиз любил девушку со всей глубиной и полнотой этого чувства. Он не мог обмануть ее доверия, не хотел напугать ее, оттолкнуть от себя. Он боялся порвать ту тонкую ниточку доверия и дружбы, которая начала завязываться между ними.

Только железная воля помогла сейчас ему не поддаться своим желаниям.

Прошло несколько долгих секунд — или то были века, — когда они стояли, прижавшись друг к другу, и маркиз вдруг почувствовал себя так, будто обрел наконец свою недостающую половину.

Затем огромным усилием воли он поднял голову.

— Спокойной ночи, Мина! — прошептал он каким-то чужим, слегка дрогнувшим голосом.

Еще несколько мгновений девушка стояла не шевелясь, глядя прямо ему в глаза.

А затем она вдруг метнулась прочь, как испуганная косуля, и выбежала с террасы в гостиную. Он остался один.

Еще мгновение маркиз слышал только учащенный стук своего сердца, отдающийся в висках. Его тело и душа преисполнились восторгом, который горячей волной бежал по жилам, наполняя удивительным ощущением ценности и полноты жизни.

А затем, опомнившись, Тиан резко одернул себя. Он должен сдерживать свои безумные желания. Мина еще совсем ребенок, и ему придется найти в себе силы, чтобы не давать волю чувствам, по крайней мере, еще около года.

Взбежав вверх по лестнице в свою комнату, Мина едва осознавала, что с нею происходит. Все, о чем она могла сейчас думать, так это о неожиданном, безмерно поразившем ее поцелуе маркиза.

Когда его губы коснулись ее губ, ей показалось, что в нее будто бы ударила молния, пробудив в ней чувства и ощущения, о которых она раньше даже и не подозревала и никогда не мечтала ни о чем подобном.

Это было настолько мощное потрясение, что Мине показалось, словно она была слепа и вдруг внезапно прозрела. Это могло быть только одно, то самое волшебное, божественное в своем совершенстве чувство, о котором маркиз говорил ей сегодня за обедом. Это была любовь!

Читая стихи и романы о любви, мечтая о ней, как о невозможном чуде, Мина никогда не подозревала, что любовь может нагрянуть так внезапно, застигнуть врасплох. Девушка была потрясена настолько, что не могла бы описать все ощущения, что словно снежная лавина обрушились на нее. В эти несколько мгновений, что длился его поцелуй, ей показалось, что она перестала быть простым человеком, она была богиней, она была самой Афродитой.

Только теперь, вспоминая слова маркиза, Мина начала понимать не только то, что он пытался ей объяснить, но также и то, что это за волшебная сила, которая притягивала к ней птиц и других животных. Она поняла наконец, в чем скрывался источник этой силы.

Это был дар любви! Она излучала доброту и любовь, и в этом заключалась «магия», ее колдовство, притягивающее к себе всех живых существ, жаждущих любви и откликающихся на ее зов.

Так вот что она почувствовала, только усиленное в миллион раз, когда губы маркиза захватили ее в свой нежный плен.

Получается, что он притянул ее к себе силой своего чувства, думала с изумлением Мина, точно так же, как она притягивала птиц и животных. Она любила их, и они чувствовали это.

Это любовь, думала она в упоении. Любовь! Любовь!

До сих пор Мина не могла понять, пока сама этого не почувствовала, что в этом слове крылось объяснение многому, чему раньше она не могла дать названия.

Она не помнила, как добралась до своей спальни, почти не чуя под собой ног от счастья. Войдя в комнату, Мина увидела Розу, служанку, которая была ей выделена гостеприимной маркизой. Девушка ждала ее.

— Что-то вы сегодня рано, мисс, — приветствовала она ее.

— Разве? — рассеянно ответила Мина, почти не слыша, что ей говорят.

Ей совсем не хотелось сейчас разговаривать. Счастье переполняло ее, и девушке хотелось поскорее остаться одной, чтобы погрузиться в приятные воспоминания.