Фиалки для леди - Полли Форрестер

Оба поняли, что его уход — это самый лучший выход из создавшегося положения.

— Разумеется, — сказала Луиза с легким поклоном. — Завтра утром Сэми отвезет вам мой подарок в благодарность за ваше гостеприимство.

— Спасибо. — Он был подчеркнуто спокоен, но его глаза горели лихорадочным огнем, чего прежде Луиза никогда не замечала. Он нехотя направился к двери библиотеки. При желании можно было бы подумать, что он нарочно тянет время, пытаясь дать ей возможность вернуть его. Но Луиза находилась во власти истомы, разлившейся по всему телу, дававшей ей уверенность, что он вернется. Разумеется, не в роли сладкоголосого светского повесы — завсегдатая гостиных в богатых домах, нет. Если она и допустит его в свою жизнь, то только в качестве человека, который — если, не дай бог, что случится, — который даст ей крышу над головой.

Давно у нее не было подобных мыслей, пожалуй, с того времени, как она осталась одна, и Луиза почувствовала угрызения совести.

Открыв дверь библиотеки, Джеффри еще раз посмотрел на нее и улыбнулся.

— Я думаю, мне лучше откланяться. Я не хочу, чтобы гости заметили ваше отсутствие, миссис Хескет, — тихо проговорил он.

Когда Луиза, улыбнувшись, подошла к нему, он отпустил дверную ручку и — может быть, нечаянно — слегка коснулся ее платья. Луиза тотчас остановилась, и какое-то мгновение они смотрели друг на друга взглядом, не требующим объяснений. Вдруг в коридоре послышались шаги, и Луиза отошла в сторону как раз вовремя — в библиотеку вошел дворецкий с большим подносом, уставленным угощением.

— Эллиот, передайте эти закуски Сэми, пусть он отнесет их в гостиную, затем проводите мистера Редверса к выходу. И проследите, чтобы завтра же в Холли-Хаус был отправлен человек с посылкой.

— Слушаюсь, мадам. — Демонстрируя хорошие манеры, дворецкий сначала поклонился хозяйке, потом Редверсу и только затем проскользнул в дверь.

— Разве не через кухню? — с удивлением спросил Редверс.

— Нет, сэр, — ответил ему дворецкий с порога. — Я провожу вас к парадному входу, где, кстати, привязана ваша собака.

Луиза не удержалась от улыбки. Практичный Эллиот не хотел, чтобы собака разгуливала по лестнице черного хода.

Джеффри понимающе улыбнулся и вышел.

Около полуночи гости начали расходиться, еще раз поздравляя Луизу с новосельем и выражая благодарность за прекрасно проведенное время. Луиза довольно улыбалась, ее глаза светились каким-то новым светом, и не только из-за похвал гостей.

Луиза была влюблена, но пока не призналась в этом даже себе.

На следующий день увидеть Джеффри ей так и не удалось. Она убеждала себя, что неприлично являться к нему без приглашения. В конце концов, сегодня Сочельник, и Джеффри, скорее всего, занят приготовлениями к празднику.

Утром на Рождество она была несказанно удивлена и даже потрясена, что Джеффри не пришел в приходскую церковь на праздничную службу. По дороге домой она долго и печально смотрела на то место, где ее карета сломалась и съехала в канаву всего несколько недель назад. Сейчас все это казалось сном. Луиза спрашивала себя, уж не приснился ли ей и поцелуй Джеффри в библиотеке? Они все еще так далеки друг от друга!

Одно ясно: чувство любви к Джеффри, тайно прокравшись в ее сердце, росло с каждым днем, и она ничего не могла с этим поделать. Ей не хватило храбрости посетить Холли-Хаус даже под благовидным предлогом поздравить Джеффри с Рождеством. Леди должна дождаться, чтобы первый шаг сделал джентльмен.

Наступил день святого Стефена и прошел так же тихо и спокойно, как и Рождество. Принесли письма с поздравлениями и пожеланиями счастливого Нового года, были приглашения в гости, на которые прошлось ответить. Это занятие на какое-то время отвлекло Луизу от грустных раздумий.

Когда Луиза взяла последнее письмо со дна корзины для почты, она уставилась на него в полном изумлении. Адрес на конверте был написан самим Виллисом-старшим, главным партнером конторы «Виллис и Сын».

Она уже получила длинное и цветистое письмо от Виллиса-младшего. Второе письмо, возможно, написано по настоянию миссис Виллис, чтобы выразить благодарность Луизе за прекрасно проведенное время у нее на вечере, догадалась Луиза. Правда, Виллис-младший уже поблагодарил ее в своем письме, отметив, что он и его родители остались довольны ее рождественским приемом. Зачем, черт возьми, папаша Виллис прислал ей это письмо? — подумала Луиза с раздражением. Наверное, он не доверил это дело сыну, о котором Джеффри всегда говорил без должного уважения, вспомнила она с улыбкой.

Луиза быстро вскрыла письмо. Виллис-старший срочно вызывал ее к себе в контору. Предчувствуя что-то недоброе, Луиза готова была, не дожидаясь завтрашнего дня, помчаться прямо домой к Виллисам, не откладывая встречу ни на минуту.

Ей стало вдруг холодно и неуютно в залитой зимним солнцем комнате. Луиза еще раз перечитала письмо, с ужасом осознавая, что Джеффри оказался прав, предупреждая ее о недобросовестности Виллиса-младшего.

Отложив письмо, она стала смотреть в окно на уснувший зимний сад. В конце концов, это только деньги, подумала Луиза, стараясь подбодрить себя. Если речь идет о ее вкладе в горное дело, то это не так уж много. Я сделала глупость, но у меня остался мой дом, усадьба, я здорова и счастлива, подумала она.

Когда Луиза приехала в контору, Виллис-старший тут же прервал какое-то важное совещание. Луиза почувствовала, что дело обстоит гораздо хуже, чем она предполагала.

Виллис-младший, вопреки ее указанию вложить в шахты только пятьсот фунтов стерлингов, перевел владельцу шахт все ее деньги — до последнего пенни. Тот, не составив смету на освоение нового угольного бассейна, начал его разработку, но добываемый уголь оказался непомерно дорогим, и все вложенные деньги пропали.

Луиза была разорена.

Она чувствовала себя слишком подавленной и, выслушав извинения Виллиса-старшего, вежливо отклонила его приглашение на ужин, сославшись на неотложные дела.

Луиза не знала, что ей предпринять. Похоже, ее жизнь в Англии подошла к концу, едва начавшись.

Всю дорогу домой Луиза пребывала в состоянии шока. Только когда ее экипаж поравнялся с воротами усадьбы, она стала приходить в себя.

— Сэми, дальше я пойду пешком, — сказала она и вышла из экипажа, не дожидаясь помощи возничего.

Она с грустью смотрела на дом, за ремонт которого ей нечем теперь платить.

Незаметно для себя она побрела к большим буковым деревьям, служившим границей между двумя владениями — Роузберри и Холли.

Луиза вскрикнула, когда что-то огромное сбило ее с ног. Это был Грип, который, радостно повизгивая, приветствовал ее таким небезопасным образом.