У кладезя бездны. Бой вечен - Александр Афанасьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тем более сказано же – как только Аллах победит, рассеет и унизит кяффиров – все их женщины будут распределены среди правоверных и первыми выберут те, кто проявил наибольшую отвагу на джихаде и убил больше всего кяффиров. А он – только недавно убил двоих кяффиров – туристов, которые спросили у него, как пройти, и рядом никого не было…
Ибадулла, как и его сородичи, был злобен, убог и примитивен. Он и не задумывался, что сейчас он и его сородичи делают джихад против глупой и наивной бабы. Но увы… европейского рыцарства, не позволяющего вести войну против женщин – эта земля и это общество не знали.
Удар сзади был совершенно неожидан и очень силен. Они как раз делали поворот… и от удара Ибадулла чуть не напоролся на собственный штык-нож. Впереди – брат Увейда сильно ударился головой о стекло…
– Ай! Шайтан!
– Полиция?!
– Нет… посмотри, брат… что за ишак.
– Сиди, тварь!
Увейда с разбитой головой взял его штык-нож и направил на женщину, а Ибадулла вышел из машины. Его форма – служила ему гарантией того, что несколько секунд он выиграет… убийство жандарма в этой стране каралось смертной казнью. Он посмотрел на машину и увидел талончик проката на лобовом стекле… одна фара горела, другая была разбита. Так и есть, это какой-то ишак взял машину в прокате и поехал кататься…
Водитель – открыл дверь и вышел, одновременно поднимая руку. Ибадулла сильно удивился, в руке водителя что-то было, но он не успел понять, что именно. И своим оружием он воспользоваться тоже не успел. Две пули попали ему в голову одна в переносицу, одна в глаз – и он отправился к Аллаху, чтобы дать отчет в своих мерзких помыслах, снедавших его перед преждевременной смертью…
Крис не успела испугаться, все произошло очень неожиданно. Тот… который сидел на переднем, наставив на ее штык-нож, что-то крикнул на незнакомом, гортанном языке, и тут в салоне появилась… небольшая трубка. Выстрелы были похожи на… щелчки резинки, один за другим. Нож выпал из руки на пол, едва не поранив ее, и она почувствовало, как в салоне запахло тем самым, медным запахом, который она знала с Тегерана.
Запах пролитой крови…
Я посветил в лицо одному из ублюдков, тому самому, что сидел за рулем. Все так… бородатые. После Персии я знаю их даже с закрытыми глазами. Как? По запаху, господа, по запаху. Омерзительная вонь баранины, нечистой бороды, многолетней грязи и агрессивного невежества. Стеклянные глаза, чугунные сердца и несколько фраз из Корана, а главное – понимание того, что жизнь неверного разрешена, имущество неверного разрешено, женщина неверного разрешена. Это все, что нужно для джихада.
– Вылезай. – Я протянул скорчившейся на заднем сиденье даме руку. – Быстро.
Та уцепилась за нее, выбралась из машины. Девять из десяти женщин, забрызганных чужой кровью, впали бы в истерику. Эта была десятой.
– Что… они хотели? – Голос ее все-таки дрогнул.
– В принципе немного. Задали бы тебе несколько вопросов. Вне зависимости от того, что бы ты на них ответила, – изнасиловали бы тебя все вместе. Здесь практикуется многоженство, женщин для всех не хватает, поэтому для них ты, наверное, была бы первой женщиной в их жизни. Потом перерезали бы горло и выбросили на одной из мусорных свалок. Если хочешь выжить – пошли.
Она внимательно смотрела мне в лицо.
– Вы… здесь не как бизнесмен, да?
– Наверное, сударыня. – Я решил, что быстрое обнаружение троих убитых джихадистов мне совсем не пойдет на пользу, и принялся заталкивать валяющийся на тротуаре труп под ближайшую машину ногами потому, что руками касаться брезговал. – Я полагаю, что и вы не слишком-то похожи на фотокорреспондента, верно? Разберемся потом, надо ехать…
Ночь на 29 мая 2014 года
Каир, Египет
Посольство Российской Империи
Архитектурный облик района, где находилось посольство Российской Империи – это был западный берег Нила, – было навсегда испорчено громадной и совершенно безвкусной стеклянной коробкой каирского «Шератона», который построили буквально в двух шагах от нашего посольства. В этом здании – полтора десятка номеров были заняты аппаратурой различных разведок, прослушивающих наше посольство. Всем им приходилось платить за номера, кроме египетского Мухабаррата, который никогда и ни за чего не платил. Примерно вдвое больше номеров – было занято нашими дипломатами, которые предпочитали снимать номер здесь с групповой скидкой и в двух шагах от рабочего места. Не знаю, предполагали ли такое развитие событий владельцы «Шератона» – но прибыль они получали стабильно, даже в мертвый для туристов сезон, когда отели стояли пустые на три четверти.
И мы получали прибыль. Только не деньгами. Главный вариант экстренной эвакуации русского посольства предполагал высадку морской пехоты с вертолетов на здание «Шератон-Каир» и превращение его в цитадель обороны до того, как проблемы не будут решены.
Крис сейчас осматривал посольский врач, я же спустился вниз, в центр связи. Сейчас – больше половины операторских кресел пустовало, посольство реагировало на кризисную ситуацию недопустимо медленно. Это злило.
– Господин вице-адмирал, Константинополь, штаб флота…
Я взял трубку.
– Господин вице-адмирал, сейчас с вами будет говорить адмирал Питовранов. Соединяю.
Питовранова я знал. Болтун и хам.
– Слышал… вы кого-то нашли в Каире, а? – без представления сказал не совсем серьезным голосом адмирал.
Похоже еще и… под градусом.
– Как сказать. То ли мы нашли, то ли нас нашли.
– Не прибедняйтесь. Меня из постели подняли… в общем, ситуация такова. Ударная группа во главе с Александром Колчаком возвращается после решения задач в Персидском заливе, только что прошли Суэц. На борту – группа безопасности амфибийных сил[62], группа парашютистов – спасателей ВМФ, четыре спасательных и два разведывательных вертолета. Плюс еще четыре вертолета на кораблях сопровождения, специализированных – но хоть что-то. Я отдал приказ изменить маршрут, они будут крейсировать неподалеку до особого распоряжения. «Николай Первый» должен сегодня пройти Гибралтар, но пока он далековато.
– Благодарю. Как насчет спецназа флота?
– Они уже грузятся. Самолетом их перебросят на авианосец.
– Благодарю. В районе есть десантные корабли?
Адмирал сыто хохотнул:
– Вы там войну собрались устраивать, или как?
– Жизнь покажет. Возможна масштабная операция.
– Ближайшие – в Персидском заливе.
– А боезапас на авианосном судне? Беспилотники?
– Небольшой, но есть. Вы должны помнить, мы никогда не оставляем погреба совсем пустыми…
– Я помню. Благодарю…
– Коньяк с вас. В Константинополе, в морском собрании.
– По рукам.
Идиот…
Я разозлился – и сам не знаю с чего.
– Что с данными? Где резидент?
– Резидент в Александрии. Еще со вчерашнего дня, ваше высокопревосходительство.
Черт…
– Подключайтесь к полицейским камерам. Они есть?
– Так точно.
– Давайте, быстрее…
Время утекало, подобно песку меж пальцев. Генерал Тимур не был обнаружен – он растворился в двенадцатимиллионном городе, полном радикальных исламистов и прочей твари, – и мы не могли его найти…
Разозленный, я заказал вертолет до авианосца… какого черта, секретность все равно нарушена, все знают и мне надо убираться отсюда, да по-быстрому. Позвонил Юлии – и не ошибся. Она летела в Каир, и было бы глупо предполагать иное.
Встречаться не хотелось. Я был выбит из колеи, и она тоже. И еще я был зол на себя – первый подтвержденный контакт с Коленвалом за последнее время, и позорно проигранный. Можно было бы забить гол на первой минуте матча… но теперь придется играть в долгую…
Увы.
Из центра прослушивания – я поднялся наверх. В посольстве должно было быть что-то вроде ресторана… дипломатия – это удел дворян и тех, кто желает выслужиться в дворянство по гражданской службе, поэтому при любом посольстве есть не кухня, а что-то вроде ресторана для своих. Обязательно с местной кухней и кухней страны, которую ты представляешь – дипломатическая работа немыслима без банкетов и фуршетов, и не поведешь же гостя в обычный ресторан, верно? Служба в посольстве, тем более в такой сложной стране, как Египет, – серьезное дело, самые важные контакты между великими державами устанавливаются через посольства в третьих странах, через долгое обхаживание, через личные отношения, позволяющие партнерам доверять друг другу. Долгое время – одним из «перекрестков миров» был Тегеран, но сейчас Тегеран наш, и центр дипломатической активности во многом переместился в Каир. В город, который повидал многое: от Клеопатры и римских легионов до разъяренной толпы, лавой катящейся по улице с криком «Аллах Акбар» и оставляющей за собой только смерть и разрушения.
