Пять рассерженных мужей - Людмила Милевская

Разум совсем потеряла, видели сами как плохи были мои дела. Просто не бывает хуже.

И как из этой беды вышла я?

С блеском! С блеском, с рождения присущим мне. Послала к черту своего блудного мужа, взяла себя в руки и вот результат: сижу в китайском ресторане, готовлюсь предложение получать. А с ним и замок под Парижем, и камин и лакеев. Да и титул впридачу.

— Софи! — смущаясь, воскликнул Мишель. — Софи, вы согласны быть моей?

Робея, он снова перешёл на «вы». Я закрыла глаза, ожидая продолжения, но он замолчал. Я открыла глаза и удивлённо на него посмотрела.

— Жду ответа, — прошептал Мишель.

— Как? — изумилась я. — Уже? Вы же вопрос ещё не задали.

Он смутился и сбивчиво повторил:

— Вы согласны быть моей?

— Согласна, — рассердилась я, — но прошу вас закончить фразу и прояснить: кем «вашей» я должна быть — женой, сестрой, подругой. Вариантов бездна!

Признаться я в гневе уже была — так все испортить!

Мишель (что за умница!) быстро понял свою ошибку и, исправляя её, закричал:

— Владычицей! Владычицей! Согласны вы быть моей владычицей?!

— А замок? — спросила я. — Кому в этом случае будет принадлежать замок?

Сильно волновал меня этот вопрос: кому принадлежать будет замок, камин, не говоря уже о лакеях. Русские женщины грандиозный испытывают в лакеях дефицит.

Здесь Мишель превзошёл все мои ожидания — идеальный для разбитого сердца предложил вариант.

— Вам! — заверил он. — Все моё будет принадлежать вам! Я сам буду вашим лакеем!

«Какое счастье! — подумала я. — Господи! Дай каждой женщине по такому французу!

Хорошая станет ещё лучше, а плохую уже ничем не испортить.»

Так, с мольбами о сёстрах своих, и принялась я кардинально менять жизнь.

Должна сказать, что тут же выяснилось: на удивление я была готова к этим кардинальным переменам. Просто требовала их душа. Сразу столько желаний обнаружилось. Мгновенно мы с Мишелем опять перешли на «ты» и без всякого страха заглянули в будущее.

А там!

Боже, сколько прекрасного ожидало там меня!

Конечно, если верить словам Мишеля, а я им верила.

Путешествия! Балы! Королевские приёмы! Охота! Благотворительные вечера! Море новых причёсок! Платьев! Костюмов!

Одна только мысль омрачала счастье: подруги. Как им будет тяжело. Войти в новый рубеж с чужой победой, это ещё хуже, чем с отсутствием своей.

«Бедная моя Тамарка! — горевала я. — А Тося! А Роза! Разве это заслужила она?»

Мишель же не унимался, за малым золотые горы не пообещал. В общем, чрезвычайно довольна я была, единственное, что меня беспокоила, так это наш замок, не слишком ли он далеко от Парижа?

— Сколько километров? — спросила я.

— Тридцать, — ответил Мишель.

— Бог мой! — обрадовалась я. — Да это же сущий пустяк! Считай живу в самом центре!

— По вашим меркам — да, — согласился он.

Я насторожилась:

— А по вашим?

— Далековато.

Тут уж я не на шутку встревожилась:

— Ты хочешь сказать, что там скучно?

Он замялся:

— Ну-уу, скучновато немного, но мы можем переехать. Я давно уже об этом мечтаю.

Мысль понравилась мне. Поживу немного в замке, а потом перееду вместе с лакеями. Уж с ними расставаться не стану.

— Да, обязательно переедем. Куда бы ты, милый, хотел?

— Может переедем в какое-нибудь карликовое государство? Скажем, в Люксембург.

Я ужаснулась:

— Это невозможно. У меня клаустрофобия. Давай что-нибудь покрупней: может Америка, или Канада, или Австралия.

— Зачем нам куда-то переезжать, когда к нашим услугам весь мир? — спросил Мишель. — Будем просто путешествовать.

— О-о! Это моя мечта! Но…

Он взволновался:

— Что — но?

— Я вспомнила, у меня ребёнок. Он скоро в школу пойдёт и потом, должно же быть хоть какое-то у него воспитание. Этак, путешествуя по миру, он там наберётся черт-те чего.

Но Мишель уже не слушал моих рассуждений, он трепетал от нетерпения.

— Ребёнок! Я должен сегодня же увидеть его!

Я замялась:

— Сегодня, пожалуй, уже поздновато. Он отдыхает в деревне. Пока мы туда доедем, дело к вечеру пойдёт, а нам ещё возвращаться…

Мишель и слушать не захотел.

— Зачем нам возвращаться? Едем в деревню! Я давно об этом мечтал!

Так, вместо Австралии и Канады, мы отправились в деревню.

Глава 34

В деревню мы отправились на «Альфа Ромео» Мишеля.

Он сказал:

— Теперь я в ответе за твоё счастье.

— И благополучие, — добавила я.

Он не возражал.

Я же поверить никак не могла, что нашла, наконец, своего мужчину. Красивого, умного, состоятельного и, главное, знающего как сделать женщину счастливой.

Признаться, боялась, что сейчас проснусь, и нет никакого Мишеля. Через каждые десять минут под всяким предлогом трогала его и от радости коченела.

А чему тут удивляться? Что у нас в России за мужья? Без каминов, без замков, зато с лакеями. Кто в роли лакея, любая знает жена, да что о том…

Эх, когда так долго не везёт, поневоле в мужчинах разуверишься. В последние дни я уже до такого отчаяние дошла, что ничем себя от бабы Раи не отличала, которая на вопрос: «Как вы относитесь к противоположному полу?» неизбежно отвечает: «Я себя с ним не разделяю.»

Да-да, как-то незаметно стали стираться границы и у меня, а тут вдруг целый Мишель! Естественно, я тотчас воспряла, ожила, почувствовала себя женщиной, да ещё какой! Говоря языком Маруси: «Женщина прямо вся!»

Вся прямо такая к бабе Рае в деревню и заявилась.

И тут же выяснила, что моё женское счастье сразу бросается в глаза. Баба Рая как увидела меня, ещё ничего не узнав, страшно разволновалась, даже пятнами красными пошла и заикаться начала.

«Ха-ха! — обрадовалась я. — Вот, оказывается, уже какие от меня флюиды идут. Даже эта старая перечница покрылась девичьим испугом.»

Увидев это, я, добрая душа, не стала бабу Раю добивать — представила Мишеля просто другом. Баба Рая (вот она зависть!) на Мишеля моего и не взглянула. Засуетилась-засуетилась непонятно с чего…

Хотела у неё спросить в чем дело, но Санька помешал. Выбежал мой малец из дома и с криком «мама!» запрыгнул ко мне на руки. Только схватив его и к себе прижав, поняла как соскучилась по ребёнку за всеми этими делами, котами и мужьями. Тельце его хрупкое к груди прижимаю и реву. Реву!

Даже про Мишеля забыла. А он почему-то смутился и спросил:

— Вы такая чувствительная?

— Очень! Очень! — ответила я.

И тут баба Рая некстати встряла.

— Эта жа ж макитра, — сказала она, обращаясь к Мишелю, а взглядом указывая на меня, — на ночь жа ж глядя приличного человека притащила, а нам жа ж яго и некуды класть. Или покормлю вас да и обратно в Москву отчалите? — обращаясь в пустое пространство, спросила она.

— Ещё чего! — рассердилась я. — Мы не будем вас стеснять, отправимся на озеро к баньке.

Покойный муж сестрицы бабы Раи — известный рыбак и охотник — ту баньку у самого леса построил да вскоре и помер. Оттого он сам в своей баньке столько не парился, сколько попарились в хорошее время мы с Евгением. Каждый раз в деревню приезжая, отправлялись мы с Женькой к озеру в баньку, да там и ночевать оставались. В предбаннике располагались, как в раю. Вокруг лес, пенье птиц — красота непередаваемая. Женька рыбу в озере ловил, я собирала хворост и цветы, потом жгли костёр, варили уху, поджаривали на углях картошку…

Эх, были времена!

А какие ночи были! Небо, звезды, луна и трава, густая, шёлковая…

Думаете, взгрустнулось мне?

Ну разве что самую малость, а в основном подумала: «А почему бы нам с Мишелем нашу первую брачную ночь на той траве не провести? Под луной, под звёздами, под пенье птиц…»

— Ужинать не будем, — сказала я. — Возьмём пайком и в лес поедем. Баба Рая, готовь матрас, продукты и бельё.

Баба Рая побледнела, а Санька обрадовался.

— И я! И я! — запрыгал он.

Я озадачилась:

— Да? Ну ладно, сначала поужинаем.

После ужина я, Мишель и Санька отправились в поля закатом любоваться.

— Сейчас красно солнышко будет постепенно ложиться спать, — явно стараясь понравиться моему ребёнку, взялся втолковывать Мишель.

Санька с жалостью на него посмотрел и снисходительно пояснил:

— Не верьте этим глупостям, дядя. Солнце никогда не ложится спать.

Мишель растерялся:

— Почему?

— Это звезда, вокруг которой вращаются все планеты солнечной системы.

— Умный мальчик какой, — смущённо констатировал Мишель.

— Да, мой сын умен не по годам, — с гордостью согласилась я. — Порой сама поражаюсь и вопросом задаюсь: откуда чадо черпает информацию, зачастую неведомую и взрослым людям?

Санька тут же меня просветил. Ревниво поглядывая на Мишеля, он сказал:

— От папы черпаю, больше неоткуда. Баба Рая и ты одни сказки рассказываете. Только папа правду и говорит.

Я пришла в ужас: «Что ещё он ребёнку наговорил, этот правдолюб?»

Санька же, окончательно для себя уяснив, что испортил настроение и мне и Мишелю, оживился и принялся без умолку щебетать, в основном рассказывал как любовался закатом с папой, и как тот поймал ядовитую змею, которая впоследствии оказалась безобидной ящерицей.