Стекло и дерево - Сергей Буянов

Гудвин поднял рог и сказал с мягким, едва заметным, акцентом:

– Поздравляю всех с Новым годом!

Он не стал оригинальничать и одним махом опустошил рог.

Все зааплодировали силе Несравненного, сопровождаемого тремя девицами из гарема, облачёнными в замысловатые паранджи, свисающие с головы и прикрывающие на несколько сантиметров от пояса их голые ножки.

– Я также поздравляю наших неутомимых тружеников на ниве науки наук! Ларису Степановну! А где Лариса Степановна?

– Она была вынуждена покинуть нас полчаса назад.

– Хорошо, тогда обязательно сейчас же передайте ей, – волшебник с ходу передумал, – лучше соедините меня с её квартирой!

– Сожалею, – вполголоса промолвил тамада, – у неё нет телефона.

– Вот как? – удивился волшебник. – Я дарую ей вот это!

Тамада принял мобильник и распорядился сейчас же передать Ларисе Степановне вкупе с торжественным свёртком.

– А что нынче скажет наш Бакалавр?

Владимир предложил всем усесться за столом, тамада распорядился насчёт выпивки. Изрядно разогретая компания с деланным вниманием приготовилась слушать доморощенного пророка.

Владимир извлёк древнейшие фолианты, так получилось, что из года в год его маскарадный костюм оборачивался одной газетой. Владимир разложил перед собой пожелтевший экземпляр не то «Труда», не то «Социалистической индустрии». Ему не пришлось ничего выдумывать, достаточно было прочесть некоторые выдержки, как нельзя подходящие моменту.

Владимир пророчествовал об увеличении урожая, об улучшении жизненных условий трудящихся, разумеется, о полной победе над империалистическими захватчиками – хищными ястребами Пентагона и оголтелой кликой вражеского президента.

Попеременно его речь прерывалась аплодисментами, а в заключение Владимир перешёл на более приземлённые категории. Он пожелал каждому, чтобы его состояние души и кармана соответствовало выбранному костюму – подобно тому, как это произошло с Великим Гудвином!

Ашот поздравил всех еще раз и, сославшись на прорву дел, вежливо попрощался, пожелав всем веселья до безобразия!

Так оно и пошло!

Алина продемонстрировала танец живота, цыгане – подёргивания плечами, Арлекин прошёлся на ушах, поскольку на руках уже был не в состоянии. Всё равно получилось ужасно весело!

Ещё несколько раз садились за стол, но уже не так организованно. Многие уже разъехались по домам, отдав дань уважения своим однокашникам.

В течение нескольких часов Новый гол шёл по Планете, а присутствующие, похоже, этого не замечают. Здесь собрались вчерашние студенты – по статусу, вечные студенты – по складу характера. Очень, очень много воинов. Они веселятся, отдыхая от захватнических войн, – развлекаются с нашими дамами, смеются над глупыми ужимками наших шутов. Самодовольные и обнаглевшие людишки! Эвелина еле-еле выносила этого Наполеона, самолюбовавшегося своим бахвальством и неприкрытым издевательством над присутствующими двуногими тварями. Ей стало нестерпимо обидно за всех собравшихся на этом пиру.

– Давай, давай, Владимир! – заорали во весь голос над самым ухом Эвелины. Она встряхнулась и поглядела на Владимира. Похоже, он отказывался от чего-то, но толпа настаивала и наседала до неприличия.

Эвелина за своими мыслями пропустила выступление местных пародистов, в форме диалога они что-то пропели незнамо кому подражаючи. Слушатели пришли в бешеный восторг, а теперь уговаривали Владимира – на политиков. У него так чудно получались государственные деятели! Все знали о его способности, а посему требовали и требовали.

Наконец, Владимир взял в руки микрофон, немного наморщился и сказал:

– Лишь когда политики страны заслужат, повторяю, заслужат уважения, лишь тогда народ перестанет ёрничать и изгаляться над ними, вот тогда и начнётся эпоха Возрождения!

Кто пребывал в странном состоянии подвешенности неторопливо рассмеялся, уловив краешком мозга, что речь окончена. Кто потрезвее, просто захлопал. Владимир почти не изменил интонации, не дёргался в нервном тике, не двигал неестественно челюстями и руками. Все поняли, что выступление закончено и ждать больше нечего, и переключились на другие развлечения.

В голове Эвелины слегка помутилось, а самой стало как-то легче. Все дальнейшие события подёрнулись дымкой густого тумана.

Она вышла в круг танцующих вольных стрелков, отрепетированным резким движением, на уровне бёдер, распахнула молнию поперёк платья, укоротив наряд до размеров кольчуги, и превратилась из Снежной королевы в воинствующую Деву, и сразу, в свете разноцветных лампочек, чётко обозначились регланы и стальные подлокотники. Алина отметила, что подруга успела скинуть заколки и распустить длинные русые волосы. Доспехи выглядели уже не ледяными нарядами выдуманной Королевы, но реальными как само средневековье!

Робин Гуд, по неосторожности, что-то сказал по-английски, выразив свой восторг от перевоплощения Липутиной младшей. Эвелина оглянулась, сверкнула молнией взгляда на него, и взяла в руки микрофон. Она стукнула по нему пальцем, удовлетворённо услышав щелчок, и сильным энергичным голосом проскандировала:

– Англичане, не имеющие никаких прав на французскую корону, Царь небес через меня приказывает снять осаду и вернуться на Родину, иначе мне придётся начать войну, о которой вы вечно будете вспоминать Иисус, Мария, Жанна-девственница!!!

Орлеанская дева с ненавистью метнула взгляд на поборника справедливости – грабителя богатых и благодетеля бедных. Робин Гуд пожал плечами, включаясь в игру, дружески похлопал по плечу отца Тука и промолвил:

– Да, падре, век Возрождения ещё далёк, пойдём своей дорогой!

Все бурно захлопали. Вот это номер! Ай да Липутина младшая!

В суете восторга шумных мушкетёров, стукающих друг друга по спине, у Атоса от неожиданного хлопка по плечу опрокинулся стопарик с водкой.

Охрана короля хором заорала:

– Виват! Виват! Да здравствует Орлеанская Дева!!!

В праздничной суматохе никто не заметил, как Жанна ухватила нож и кинулась на спину Робину. Неумелой рукой она вонзила лезвие прямо в колчан. От неожиданной силы удара потрескались деревянные стрелы. Благородный разбойник понял, что представление окончено, и наступила обещанная война! Его протрезвевшие глаза наполнились неподдельным ужасом. К его счастью, вовремя и там, где надо, рядом оказался Владимир. Он перехватил тонкую руку Жанны Д'Арк, судорожно пытавшейся выдернуть широкое лезвие, с явной целью воткнуть нож поудачнее.

– Эвелина!

– Жанна! – поправила брата Дева. – Пьер, зачем ты мне мешаешь?

Владимир, находясь под гипнозом зажигательной речи, моментом согласился:

– Жанна, ещё не время! Давай присядем.

Дева согласилась. Нож из колчана Робина извлёк отец Тук и подал Алине. Глаза Алины-индианки расширились – это не ресторанный столовый прибор, это именно тот, который во время их первой встречи так перепугал Кудрину, неосторожно свалившись со стола!

Остальные бражники продолжали веселье, мимоходом позабыв о воинствующей Деве средневековья.

Отец Тук окликнул жену. Тотчас, переливающаяся зеленью различных оттенков: от изумрудных драгоценностей до болотной тины, к ним подплыла русалка с высоким бокалом белого вина.

– Надя, – обратился к ней супруг, – вот тут требуется, наверное, помощь врача.

– А что случилось? Она же, только что так хорошо выступила и совсем не пьяна!

– Слишком хорошо, – буркнул Робин Гуд и обратился к Владимиру.

– Володь, или Пьер, не знаю как правильнее, она меня знает?

– Нет, – сказал Владимир.

– А что случилось-то? – спросила русалка.

Её коротко ввели в курс дела. Пьер, он же Владимир, продолжал сидеть рядом с Эвелиной, крепко обняв её. Настолько крепко, что Жанна перестала вырываться.

– Сколько она выпила?

Алина принесла полрюмочки с засохшим кружком лимона и показала врачу.

– И это всё?

– Да, – подтвердила индианка. – Я всё время сидела рядом.

– Типичный случай патологического опьянения, – с умным видом изрекла врач-физиотерапевт. – Необходима госпитализация.

– Обязательно?

– Желательно.

– Но ведь, это дочка Карины Львовны!

– Да хоть Индиры Ганди!

– Вы не поняли, её мамы нет в городе!

– Тем более, её надо положить под контроль врачей.

– Но ведь это же, это же… – подбирала слова Алина, – скандал на весь город!

– А вы сможете обеспечить ей достойный уход?

– Конечно! – с готовностью согласилась Кудрина. – Что требуется?

– Вообще-то, надо снять интоксикацию.

– Систему ставить?

Русалка поглядела во вполне осмысленные глаза Эвелины.

– Как себя чувствуешь?

– Хорошо.

– Что-нибудь болит?

– Немного голова.

– Наверное, необязательно, – сомнительно двинула плечами надежда, – ей необходимо хорошенько выспаться.

– Фенобарбитал подойдёт?