По ту сторону Солнца. Часть первая - Елена Асеева

Из монотонного монолога Девдаса, Даша поняла, что Велесван был не просто искусственно населенной планетой, ее еще и искусственно создали, нарочно для расы велесвановцев. Когда-то ее подарили его превосходительству негуснегести Аруну Гиридхари тарховичи. И лишь потом степенно на ней налаживали быт существующих растений и животных ерьгловцы, в обязанности каковых до сих пор входит уход за лесными массивами и водными источниками. Сейчас на Велесване находилось более двадцати крупных поселений, называемых слободы с собственным старшим, боизой, назначаемым Аруном Гиридхари. В слободах были построены неприхотливые деревянные жилища, они опять же, как и дорожки и посадочные полосы, в свой срок возводились перундьаговцами. Центральной слободой на планете считалась Вукосавка, где и проживал сам негуснегести. Слобода, в которой жили Девдас и его ученики, именовалась Далибора и в ней боизой, естественно, был назначен он.

Арун Гиридхари, со слов ассаруа, оказался единственным и полновластным правителем Велесван. Он также был единственным, кто имел возможность передавать необходимые информационные компоненты для появления новой плоти велесвановцев. Негуснегести, в отличие от старших велесвановцев (в число коих входил и Девдас) не брал воспитанников, хотя в свой срок вырастил четырех авгуров, обладающих особыми способностями диэнцефалона. Рассказывая о самой планете, ассаруа пояснил, что день на ней длится двадцать часов, а ночь двенадцать. А сам колоход, вращение Велесван вокруг Рашхат, занимает шестьсот восемьдесят суток.

За время своего словесного изложения Девдас так ни разу, и не оглянулся, вероятно, будучи убежденным, что его слушают внимательно. Сама же Дарья, хоть и слушала ассаруа, неизменно наблюдала за удивительным миром Велесван. С любопытством отметив для себя трех птиц, сидящих в рядок на одной из ветвей дерева. Это были небольшие птицы, чуть больше воробья с рыжеватым опереньем тела и маленькой ярко малиновой головой, на которой находился хохолок из шипообразных длинных наростов. Очень длинные оперенные ноги, с загнутыми когтями, придавали птицам достаточно нелепый, если не сказать уродливый, вид.

В данной части леса все чаще и чаще стали появляться маленькие с ноготок бабочки. Желтой или синей расцветки, данные насекомые обладали количеством крылышек вдвое, а то и втрое превышающие тех, что имели их земные собратья. Потому со стороны бабочки смотрелись какими-то порхающими шариками.

И на своих удивительных крылышках они словно принесли смену и самому лесу, где теперь появились с раскидистой кроной и сизовато-черной корой мощные деревья. Их ветви были покрыты серо-зелеными листочками, тонкими клиновидными, точно сделанными из шелковой ткани (легчайшими на вид), и потому, даже при малом дуновение ветерка машущими, как флажки на параде. Также сменилась и растительность на земле, уступив место плотным полотнищам мха с голубоватым отсветом. Создавая нечто в виде ровного слоя ковра, подходящего впритык к стволам деревьев, окутывающего их чуть выступающие округлые корневища и даже наползающие на низко-нависающие ветви. Не редкостью тут были крупные зеленые с черными прожилками камни, иногда овально-растянутые, а изредка круглые, будто нарочно раскиданные на земле.

Влажность здесь сменилась на сырость так, что стало трудно дышать, а в небольших углубления мха теперь просматривались лужицы с голубоватой водой, где поверхность воды почасту рябила, очевидно, из-за возникшего слабого ветерка. Вдобавок Рашхат отправился на покой. Его свет не то, чтобы стал гаснуть, просто много сильней посмурело само небо, подобно тому, как его заслоняют на Земле грозовые тучи, только не бурые, а фиолетовые. Рашхат опустился значимо в сравнении с идущими и теперь его белые лучи, слегка вбирающие сизый отсвет крон деревьев, пробивались меж стволом да точно лежали на поверхности голубых мхов. С тем побледнела и дотоль рыхлая поверхность планеты Перундьааг. И если, раньше подпирая Велесван, она вроде придавала его верхнему слою блеклый свет, то сейчас став и вовсе прозрачной явила лиловую синеву небосвода.

Глава тринадцатая

Когда Рашхат опустился настолько, что его лучи лишь издалека подсвечивали мхи, прорезая на них отдельные мельчайшие стебельки, а небо полностью стало сиреневым, Девдас остановился. Справа от дорожки, несколько в углубление леса лежал и вовсе мощный валун с выступающими вперед стенами и нависающей крышей, образующий небольшой грот. Это был цельно спаянный камень, без каких либо стыков, точно изнутри его, образуя пещеру, очень ровно выплавили кусок.

— Думаю, пора остановиться на ночлег, — пояснил свои действия ассаруа. — Ибо Рашхат скоро зайдет за кругозор. — Он, наконец, развернулся в сторону стоящих ссасуа, и нескрываемо нежно взглянул сверху вниз на Дашу, с теплом в голосе дополнив, — завтра дойдем до Вукосавки. Понеже по традициям велесвановцев обязаны представить нового члена расы его превосходительству негуснегести Аруну Гиридхари.

Его взгляд исследовательски прошелся по лицу Дарьи так, что последней показалось, он ею любуется, подобно милым чадом, рождение которого долго ждал. Когда же авгур, вскинув руку, снова огладил перстами края ноздрей и нижнее веко, поняла, что это ей не почудилось. Девдас, вероятно, сейчас старался снизить напряжение, оставленное в бурсаке от собственных действ, а может только утверждал его статут среди собственных ссасуа.

Он еще не более минуты оглаживал подушечками пальцев лицо Дарьи, а после стремительно развернулся, и, приподняв края парео вверх, зараз ступил с дорожки в покрывала мхов. Все с той же величавой торопливостью, ассаруа довольно-таки быстро направился в сторону каменного грота, каждый раз опираясь на мшистую поверхность данной почвы только пальцами и слегка вздевая вверх саму пятку. Даша также медлила чуть-чуть, да так и не дождавшись каких-либо распоряжений от Прашанта, шагнула вслед за ассаруа, поставив на голубоватые его слоевища сначала правую подошву стопы, а потом и левую. И также мгновенно почувствовала под ногами вязкое движение верхнего слоя мха, будто расходящегося в стороны и с тем всасывающего ее в собственные (видимо, бездонные) глубины, сперва по щиколотку, погодя по колено, а секунд через пять почитай по пояс.

— Ох! — испуганно вскрикнула Дарья, ощущая мощную хватку на бедрах, и медленное движение вниз в целом всего тела. Отчего перестали восприниматься не только стопы, голени, но, похоже, и сами бедра. Резкая боль внезапно прорезала кожу ног, словно внутри этой сероватой, вязкой субстанции разком, появились, внедрившись в ее кожу до сотен мельчайших иголок.