Смертельный лабиринт - Максим Леонов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Из отчета следовало, что Сергей Якушев – чрезвычайно деятельная натура. Резкий переход от довольно бурной деятельности к полному ее отсутствию сказался на нем негативно. На бездействие к тому же накладывается посттравматический синдром, который у Якушева принял своеобразную форму. Лишившись собственного лица, журналист чувствует сильную неуверенность в себе. Подспудно он уже сам не считает нынешнего Якушева прежним. И ему срочно требуется доказать самому себе, что после пластической операции он остался все тем же журналистом Сергеем Якушевым.
– Мне немного непонятно, – протянул Шевригин, дочитав отчет, – ваш специалист считает, что у Якушева проблемы с психикой?
– Не совсем. Психика у вашего подопечного сильная и с ней почти все в порядке. Все, что вы прочитали, касается скорее подсознания, чем повседневного поведения. Но в том-то и дело, что наш психолог считает: чем дольше мы будем держать его в бездействии, тем больше опасность того, что он может сорваться. Не понимая того, что тем самым хоронит все наши усилия по сохранению его жизни. Даже наш психолог не может предположить, что он может выкинуть. А если полностью ограничить свободу Якушева, то лояльности вы не дождетесь. Выход в нынешней ситуации единственный: срочно занять его каким-нибудь делом.
– Вы предлагаете устроить его в «Таймс» или «Вашингтон пост»? – усмехнулся Шевригин. – Или по прежнему профилю в Скотленд-Ярд.
– До такого моя фантазия не распространялась, хотя мысль довольно интересная, – улыбнулся Максим Николаевич. – У меня другое предложение. Отдайте его нам, на время.
– А вам он зачем? Своих агентов не хватает?
– Хватает, не волнуйтесь. Но иногда нам требуются обычные курьеры. Которых привлекают для разовых заданий. И которых нельзя связать с конторой. Обычно мы используем простых туристов или мелких бизнесменов, едущих за границу отдыхать или по делам. Но иногда происходят накладки. К примеру, курьера могут задержать, а он с испугу такого наговорит, что расхлебывать потом долгонько приходится. А ваш журналист очень уж лакомый курьер. Нам как раз нужно доставить пакет документов в Израиль. Скорее всего, за тем человеком, которому он должен передать пакет, следит МОССАД. И велика вероятность, что курьером заинтересуются. А представьте, что они смогут выяснить про журналиста? Документы и виртуальную личность мы ему сделаем. Но очень быстро проверяющие выяснят, что легенда липовая. Могут даже дойти до того, что докопаются до истинной личности вашего свидетеля…
– Но в этом случае слишком многим станет известно, что Якушев жив! – невольно перебил Максима Николаевича Шевригин. – А это полный провал наших планов, похлеще гипотетических выходок журналиста.
– Вы мало представляете себе работу разведок, – улыбнулся собеседник. – Получив подобную информацию, евреи сперва придут в некое замешательство. Они не поймут, зачем посылать на задание свидетеля, которого скрывают до суда. Потом сильно заинтересуются данным фактом, может, даже задержат журналиста. В любом случае, на все это уйдет масса времени. А в нынешних шпионских играх одну из главных ролей исполняет именно преимущество во времени. Пока они будут разбираться с курьером, мы сумеем скорректировать планы. И не волнуйтесь, ничего вашему журналисту не угрожает. Наш агент, которому предназначена посылка, фактически легально работает в Израиле под видом бизнесмена. Передать ему надо оригиналы финансовых документов. Можно было бы сделать это и обычной срочной почтой, но тут опять вступает в силу фактор времени. Есть и другие нюансы, которые вам не будут интересны. Но я твердо заявляю, что вашему свидетелю действительно ничего не угрожает. Зато на пару недель у него будет важное дело, новое приключение и впечатлений еще на пару месяцев. То бишь у него не будет желания, да и возможности, совершить какую-нибудь глупость. Вы можете мне не верить, но я знаю, как вам важен этот журналист. И никогда бы не стал использовать его как расходный материал. И уж тем более рассказывать вам об этом.
Шевригин подумал, что для людей типа его собеседника иногда даже президенты становятся разменной монетой. Не то что какой-то журналист или даже Печегин. Но в данном случае он был склонен верить Максиму Николаевичу. По каким-то причинам им действительно нужна была «двойная» личность. Причем настоящая не должна быть связана со спецслужбой, но быть хоть немного известной. Дабы можно было эту самую личность проверить. Что как раз и можно сказать о журналисте Якушеве. Ну а что там за игры задумали в разведке, его мало интересовало. В конце концов они могли послать Якушева в Израиль без согласования с ФСБ. Шевригин не сомневался, что уставший от безделья авантюрный журналист с радостью согласится на новое приключение. Так что нынешний разговор просто показывал, что Максим Николаевич дает понять, что не намерен использовать представившуюся возможность втайне от других игроков. Да и Печегин советовал соглашаться, а убирать журналиста разведке вроде как нет никакого резона. В общем, особого выхода, кроме как согласиться, у Шевригина не было. Так что судьба Якушева сделала очередной поворот. Хотя сам он об этом узнал лишь через несколько дней.
Шевригину было невдомек, что Максим Николаевич сильно лукавил, рассказывая о психологическом состоянии Якушева. В частности, он утаил, что в рекомендациях психолога не было ни слова о том, что журналиста следует использовать на некоем задании. Психолог предлагала просто перевезти Якушева в другое место, где тот мог бы заняться дайвингом или серфингом. Дабы просто отвлечься. Но генерал-майор СВР Максим Корнев уже месяца два осторожно искал курьера для поездки именно в Израиль. Причем не просто курьера, а человека, который способен будет пролить свет на некоторые не очень понятные движения со стороны израильских спецслужб.
О том, что на курьеров из России МОССАД обращает слишком пристальное внимание, известно было всему руководству СВР и ГРУ. Причин такой внимательности никто не знал. Остальные операции, в том числе и совместные, проходили в обычном режиме. Резидентов русских спецслужб не трогали. Но откуда такой интерес именно к курьерам, которые в большинстве своем не имеют никакого отношения к разведке?
Единственный, кто догадывался о возможных причинах данного интереса, был генерал Корнев. Но о своих догадках руководству он бы доложил только под страхом немедленного расстрела. Потому что подозревал, что «охота» на курьеров началась потому, что израильтяне что-то узнали о его собственной
