НА СЛУЖБЕ РОССИИ - Аркадий Столыпин

1960 год – это также первые поездки в Москву и Ленинград членов НТС, русских и иностранных друзей нашей организации. Их контакт с русскими людьми нелегок. В стране еще господствует страх. Об этом свидетельствуют даже иностранцы, сочувствующие власти.

1960 год – это и время поступления в зарубежный центр НТС первых литературных рукописей из России. Время пробуждения. Наблюдается “расширение всех видов подполья, создающее атмосферу кружковщины и нелегальщины, появление все большего числа политических столкновений с властью” (из резолюции Совета НТС от 10 февраля 1961 г.).

Внутрироссийский НТС

Полную картину представить невозможно. Это – дело будущего. Говорить можно о скончавшихся (да и то не о всех, оберегая их семьи). Либо о внутрироссийских членах, оказавшихся впоследствии на Западе.

Кто они, эти внутрироссийские члены Союза? По вполне понятным пропагандным мотивам власть отрицает вступление в НТС советских граждан. Есть только “гады”, пробравшиеся в страну из-за рубежа. Им дается соответствующая характеристика. В “Советской армии” (органе Группы советских войск в Германии) от 10 марта 1960 г. мы читаем, например, что это – “презренная шайка шпионов и провокаторов”. Сам зарубежный НТС, посыпающий таких людей, представляет собою картину “морального упадка, авантюризма, духовной обреченности”.

Естественно, по мнению власти (по крайней мере, в ее открытых высказываниях), такие люди никакого успеха на родной земле иметь не могут. О них в советских газетах пишут: “Чтобы легче проникнуть в душу народа, чтобы их приняли за “своих”, деятели НТС выкрикивают революционные лозунги. Но кого они хотят обмануть?” (“Советская Молдавия”, 11 октября 1960 г.).

Жертвы, понесенные НТС в начале шестидесятых годов, свидетельствуют, однако, о другом. Четыре случая…

2 августа 1960 г. “Правда” сообщает об аресте “засланного шпиона” Михаила Платовского. Захвачен в ночь с 16 на 17 июня 1960 г. на своей квартире в Киеве… Дополним от себя это официальное сообщение. Платовский – рабочий-фрезеровщик. Член НТС с 1946 года. Перешел тайно границу в 1952 году. Работал, значит, в революционном подполье целых восемь лет (в Днепропетровске, Киеве, Харькове, Смоленске, Минске). Успел за такое время “проникнуть в душу народа”.

2 ноября того же года агентство ТАСС сообщает об аресте еще одного “шпиона” – Василия Славнова. Кто он, не сказано. Добавим от себя: Славнов – член НТС с 1951 года, рабочий, по специальности слесарь. В течение ряда лет вел работу в Ленинграде, потом в Воронеже. Пытался установить связь своей подпольной группы с зарубежным центром организации. При этой попытке захвачен летом 1959 года.

О третьем, захваченном в 1960 году, члене НТС советские органы печати умалчивают… Анатолий Черепнев был студентом Ленинградского университета. Вступил в НТС. Создал на своем факультете группу единомышленников. Захвачен при распространении листовок. Отправлен на Воркуту… Обо всем этом молчат. Во-первых, изобразить коренного молодого ленинградца в качестве засланного шпиона никак нельзя. Во-вторых, случай Черепнева показывает, что “ядом” нашей организации уже охвачена какая-то частица студенческой молодежи нашей страны… Сделав такое открытие, власть начинает постепенно замалчивать существование нашей организации. Вскоре три буквы НТС больше не встретятся в советских газетах. Замалчивать тем более выгодно, что в освободительной борьбе жертвуют собою не только рядовые члены организации – фрезеровщики, слесари, студенты, – но и руководители. 5 декабря 1961 года Исполнительное бюро извещает кадры:

“Член Совета НТС Дмитрий Викторович Брунст в 1945 году ушел в Россию для ведения там работы. В течение ряда лет Д. В, Брунст активно вел подпольную революционную работу в России и поддерживал связь с зарубежным центром НТС. Д. В. Брунст был захвачен органами врага и сейчас находится во власти КГБ”.

В конце 1960 года Союз организует акцию по сбору средств внутри страны на усиление мощи радиостанции “Свободная Россия”… 16 августа 1963 года в “Посеве” напечатана рабочая инструкция Революционного штаба нашей организации “Членам НТС, формально находящимся в составе КПСС”…

В своем докладе в Париже 3 октября 1960 г. член Исполнительного бюро Совета НТС Е. Р. Романов говорит:

“Три черты характерны для нашей организации в России:

Первая черта – активность. Масштабы нашей организации в России большие, чем мы сами это улавливаем здесь за рубежом. Мы отстаем в своей оценке нашей деятельности в России…

Второй чертой следует признать нашу радикальность. Слухи о деятельности НТС усиливают представление о наскак о радикальной организации. Усиливает это представление и сама власть.

Третьей чертой организации НТС в России является недостаточная организованность… Члены Союза в России ожидают от нас, по крайней мере, идейно-политического, организационного и технического обслуживания”.

Обслуживание постепенно усиливается. Тему эту начинают затрагивать и литераторы. Например 22 октября 1963 года “Литературная газета” помещает статью Владимира Солоухина “Моченые яблоки”. Из нее явствует, что подпольные листовки стали обыденным явлением в стране.

Но развитие внутрироссийской организации НТС требует более углубленного анализа {См. 2-е приложение к этой главе}.

Зарубежный НТС

Отделить его от организации внутрироссийской становится постепенно все труднее… Работа над составлением новой Программы организации, соответствующей новому этапу борьбы. Проект составлен за рубежом. От внутрироссийских членов приходят отзывы, поправки, пожелания… То, что в этом деле делается в России и за рубежом, уже неотделимо.

Революционная, подпольная литература… Основная часть ее составляется еще, в первой половине шестидесятых годов, зарубежными силами организации. Потом в эту работу впрягутся внутрироссийские силы. Но политическое и идейное творчество зарубежных сил НТС не утратит своего значения. Оба творчества – зарубежное и внутрироссийское – сольются воедино.

Значение и рост этого идейного наступления отражаются в советской печати.

Сперва, в начале шестидесятых годов – тон спокойный, иронический, снисходительный. Так, мы читаем:

“Любые средства использует НТС для переправки в нашу страну своих демагогических антисоветских фальшивок. Брошюры, журналы, листовки, письма антисоветского содержания направляются по любому адресу, который удается узнать. Их суют в книжные посылки, в рекламные листы, в обшивку идущего из-за границы оборудования и т. д.” (“Советская Молдавия”, 11 октября 1960 г.).

Пятью годами позже, когда после продолжительного молчания власть опять заговорит открыто про НТС, тон уже другой:

“Сегодняшнее 'кредо' антисоветизма – перенести войну идей в социалистические страны, проникнуть в самое сердце социалистической идеологии” (журнал “Коммунист”, июль 1965 г.).

Кто занимается этим “проникновением в самое сердце”, тоже будет сказано вскоре:

“Франкфурт-на-Майне превратился в один из центров антикоммунистической пропаганды и подрывной деятельности против СССР и социалистических стран. Немалая роль в этой деятельности отведена так называемому издательству “Посев” – белоэмигрантскому притону, специализирующемуся на издании наиболее низкопробной антисоветской стряпни. Романов, Артемов, Тарасова и Ко набили руку на изготовлении наиболее ядовитого “психологического” оружия… Антисоветские пасквили, листовки и прокламации, напечатанные на тончайшей бумаге, чаще всего пересылаются тайными путями и распространяются из-под полы” (“Комсомольская правда”, 17 и 18 марта 1966 г., две статьи С. Голикова под общим заголовком “Альянс грязных рук”).

Тревога советской печати едва ли соответствует относительно скромным возможностям зарубежной организации, хотя еще действуют передачи радиостанции “Свободная Россия” (глушимые с особым остервенением).

Радиопередачи, правда, подкрепляются новыми методами идейного проникновения.

Значительно возрастает количество “стрел” – писем политического характера, посылаемых соотечественникам из зарубежных стран. В СССР идут теперь миллионы писем. Цензура все их проверить не в состоянии, граница становится более проницаемой. В декабре 1964 года в органе НТС “За Россию” мы читаем:

“Сейчас 'стрелы' летят на нашу родину из тридцати двух стран мира… количество разных 'стрел', разных почтовых отправлений достигает в этом году многих десятков тысяч”.

Постепенно усиливается контакт зарубежных организаций НТС с моряками советского военного и торгового флота. Матросы, да и офицеры, все охотнее идут на общение.

Особенно памятна встреча с нашими моряками 21 октября 1964 года, т. е. вскоре после падения Хрущева, в Тронхейме (Норвегия). Перед отходом кораблей члены НТС разворачивают в порту большой плакат. На нем значится: “Не только Хрущева, – всех их за борт!”… Общение не только в северно-европейских портах, – в портах американских, в австралийских, почти везде… {См. 3-е приложение к этой главе}.