Губин ON AIR: Внутренняя кухня радио и телевидения - Дмитрий Губин

А вот цель по отношению к миссии понятие, скорее, техническое. Например, одной из целей журнала FHM было еще и выйти в прибыль. И если я и не прописывал это на бумаге (хотя, скорее всего, было нужно), то всем сотрудникам внушал: вы – рекламные агенты самих себя, своего журнала. По этой причине вы не имеете права появляться на публике лохово одетыми. Вы обязаны быть крутыми!

А у некоммерческого Би-би-си такой цели не было и не могло быть. И если бы там возник вопрос, как должен одеваться корреспондент Би-би-си, вопрос бы просто не поняли. Он должен душ принимать и рубашки свежие носить, а при работе в формальных обстоятельствах – в парламенте или на съезде лейбористов – носить формальную одежду. Только и всего.

4.3. Определение ценностей и принципов

С понятием миссии тесно связаны такие понятия, какие обычно и цинично – поскольку типа это все бла-бла-бла! – отбрасываются и не фиксируются. Это такие понятия, как цель работы вашей редакции, ваши ценности, ваши принципы.

Но они не бла-бла-бла.

Вот, например, редакционные ценности Би-би-си:

• правдивость и точность;

• беспристрастность и разнообразие мнений;

• редакционная целостность и независимость;

• служение общественным интересам;

• честность;

• неприкосновенность частной жизни;

• непричинение вреда;

• забота о детях;

• подотчетность.

Из зала. Это тоже бла-бла-бла!

Губин. Нет, не бла-бла-бла. Если бы эти ценности были прописаны на бумаге в «Огоньке», тот репортаж с пепелища клуба «911» попросту не мог бы появиться. Потому что он шел бы вразрез как минимум с двумя главными ценностями, какими? – Правильно, с неприкосновенностью частной жизни и с непричинением вреда.

Это то, что касается ценностей. А принципы определяют способ, каким эти ценности воплощаются. Например, принципом работы FHM было: sexy, funny, useful – сексуально, смешно, практично. И вот принцип практичности стал определять то, что мы снабжали всякую ерунду в разделе grooming, то есть в разделе, где шла речь об уходе за собой, непременными пояснениями. Как и для чего используют скраб, например, или чем лак для волос отличается от пенки для волос и как эту пенку правильно наносить. Или что сандалии с носками не носят. Потому что мы понимали, что провинциальный мальчик попросту не знает, что такое скраб и с чем его едят. Он еще и дезодорантом-то не научился толком пользоваться и душ дважды в день принимать. И мы должны не смеяться над ним, а помочь ему.

5. Шаг второй: для «чайников»

Говорят, когда-то блестящий арткритик, заведующий отделом западноевропейской гравюры в Эрмитаже Аркадий Иполлитов произнес: «Сходство – херня, образ – главное», чем и определил современную школу актуальной арткритики на годы вперед. Вот такие определения и есть практическая идеология нашей работы. Потому что практическая идеология – это как импрессионизм: замена сходства впечатлением, а не занудный реализм в духе квартального финансового отчета.

И вот здесь очень часто повторяется одна и та же ошибка.

Мне говорят: «Да мы и так знаем, что нужно прописывать правила внутреннего распорядка на бумаге! Ваши гайдбуки у нас давным-давно существуют!»

Замечательно. Можно одним глазком взглянуть? О, боги мои…

Потому что вместо гайдбука и стайлбука я вижу инструкцию по использованию примуса в домашних условиях. «Линейный работник эфирного выпуска обязан приходить на рабочее место за час до эфира, отметившись в журнале регистрации на проходной. Он обязан предоставить редактору верстку эфира в письменном виде. Непоявление на рабочем месте в установленный срок влечет принятие мер воздействия…»

Представьте себе, что мы бы таким стилем писали записку любимым, убегая из дома. Но мы же пишем по-другому: «Котик, все котлеты я сожрал, потому что, хотя я тебя очень люблю, их я люблю тоже. А пельмени, которые я люблю не меньше котлет, я оставил тебе, потому что тебя люблю больше пельменей! Приду поздно, потому что мое пузо велит сегодня идти в спортзал! Не волнуйся, я пиво в зале не пью! Целую тебя куда попало, твой Шмотик!»

А ваши сотрудники, ваша редакция – это ваши любимые, ваши котики и ваши шмотики, зачем же относиться к ним как к котлетам, которые не то сожрали, не то вот-вот сожрут?

Составьте вашу внутреннюю инструкцию в свободном стиле. Вот, например, как описывалась идеология в газете Pulse St. Petersburg, когда я лет десять лет назад был редактором ее русской версии и мне пришлось составлять памятку для ее внештатных авторов:

«Прежде чем писать статью в Pulse, сходите в хороший ресторан и возрадуйтесь жизни. Если нет денег, возрадуйтесь каким-нибудь иным образом.

Если вы задумали нетленку, структурируйте либо мысль, либо явление. Если со структурированием непонятно, полистайте Леви-Стросса, затем отправляйтесь в хороший ресторан и возрадуйтесь.

Изощрение в кр-р-расотах, вроде “грациозных звуков рояля”, не приветствуется. Приветствуются ответы на вопросы: почему это случилось? Что будет дальше? Что в этом страшного? Что веселого? На что герой тратит деньги? Чем рискует? О чем мечтает? – Ну и так далее, что вы и так знаете».

Это было крайне важно, потому что десять лет назад внештатные авторы, воспитанные советской журналистской школой, сводящейся как раз к бла-бла-бла, писали бесконечные рассуждения о собственном совковом жизненном опыте, в то время как надо было, например, дать социальный портрет новых появившихся в обществе профессий: стриптизера, бандита или банкира.

А вот как описывалась идеология утреннего шоу «Взлетная полоса» на «Радио России»:

«“Взлетная полоса” – радиожурнал, ревю, комплексный обед (что нашему герою Курочкину понятнее, чем бизнес-ланч, в котором он ищет ценовой подвох). Смысл – насытить слушателя полезной и практичной информацией, содержащейся в стандартном наборе рубрик: обзор прессы, автомобили, погода, кино, книги и т. д., преподносящейся с доброжелательной интонацией. Идеальной реакцией на утреннее шоу должна быть “всегда вкусно и сытно”, а не дискуссия по поводу новаторских взглядов шефа и су-шефа (кстати, Курочкин не знает, кто такой су-шеф). Ведущие шоу должны радовать талантом не (с)только повара, сколько обаятельного официанта. При этом дважды во время шоу они все же должны превращаться в поваров, работая за тепаньяки, то есть проводя интерактив».

А вот как идеология раскрывается в инструкции для внештатных авторов, которые записывают для нас отдельные рубрики:

«Своими рубриками мы не навязываем, не провоцируем, не спорим, не будим игру разума (но и не убиваем ее). Мы просто даем подробности того, что интересует нашего слушателя, оставляя право выбора за ним.

Да, и мы, вслед за нашим Михал Алексеичем, не лезем в политику!»

Вот так, с искрометными, как водится, шуточками и огнеметными зондеркомандочка… э-э-э, с огненными половецкими плясками и нежными ласками, и прописывается в наших гайдбуках и стайлбуках идеология, то есть стратегия нашей работы.

6. Шаг третий: отработка формата и уточнение деталей

6.1. Список обязанностей

А вот теперь пришло время поговорить о формате работы в эфире. Я сейчас не про музыкальный формат радиостанции: понятно, что его определяет не диджей, а программный директор. Точно так же и формат подачи информации в эфир – начиная от того, на «ты» или на «вы» обращаются ведущие друг к другу в эфире, – определяют не ведущие, а тот, кто программирует станцию. А запрограммировав, не оставляет эти глубоко ценные знания при себе, а доводит до всех посредством стайлбука, в котором прописывается формат.

Стайлбук – это как регламент соревнований по фигурному катанию: сначала прописывается, какие фигуры обязаны откатать соревнующиеся в скучной «школе», затем то, что они могут или не могут делать в произвольном катании, ну а полная свобода относится уже к внеконкурсным показательным выступлениям.

Точно так же и у нас. Сначала мы обязаны прописать то, что ведущие эфиров обязаны делать. Это своего рода «школа». Вот пример таких обязанностей у ведущего утреннего шоу на «Радио России». Вот как это прописано в стайлбуке:

«Ведущие обращаются друг к другу на “вы” и по имени. По имени-отчеству – когда надо сделать смысловой акцент: “А что это у вас, дражайшая Солоха… Терентьевна”, но это происходит редко. Также следует избегать кратких имен. Гостей ведущие представляют по имени и фамилии, а в эфире обращаются на “вы” либо по имени («С нами на связи автор скандального романа “Духless” Сергей Минаев – здравствуйте, Сергей»), либо по имени-отчеству (в большинстве случаев). Например: “И вот мы только что дозвонились до именинника, причем Борис Ельцин сам снял трубку. Борис Абрамович… ой, извините, бога ради, Борис Николаевич, доброе утро!”