Жизнь под чужим солнцем - Елена Михалкова

Алина смотрела вбок чуть отстраненно, и фотография не передавала необычного цвета ее волос – с серебристым оттенком, очень красивых. Постояв еще немного перед фотографией, Даша стала рассматривать остальные.

Вот Инна с мужем и группой девушек, среди которых и подруга Володи, к которой Даша так ревновала Максима. Вот сам Володя с Максимом – рты у обоих раскрыты, и вид ужасно смешной. Даша улыбнулась. А вот Сонечка наклонилась к парню из компании Василь Семеныча, Олежеку, кажется, и что-то говорит, а он уставился прямо в вырез на ее майке. Даша походила еще перед стендом, надеясь, что фотографии помогут ей что-нибудь понять, но так ничего путного и не пришло в голову.

Тогда она уселась на диванчике и снова начала листать Алинину книжку. Она постоянно носила ее с собой (сейчас, переодеваясь после пляжа, положила блокнот в карман сарафана). Время от времени перелистывала. Или просматривала листочки, на которых Алина писала заявление. Почему-то Даше казалось, что она чего-то не заметила в блокнотике, а если будет часто его доставать, то в конце концов ее осенит и она поймет, причем все и сразу. Даша отдавала себе отчет в том, что просмотрела книжку полностью, уже выучила наизусть и рецепт, начинающийся словами «взять восемь трюфелей», и даже текст на вырванных страничках. Но все равно вновь и вновь просматривала записи. «Я так медитирую, – оправдывалась она сама перед собой, неторопливо листая маленькие странички. – Могу я медитировать? Ну вот».

За обедом Максим попытался взять у нее книжку, но Даша не отдала. Она сама не понимала, почему бы не дать ему посмотреть записи. Это шло вразрез с ее идеей найти в них что-нибудь незамеченное, ведь то, что не увидела она, вполне мог увидеть кто-то другой. И все-таки она отказалась, и он удивленно, даже, как ей показалось, немного обиженно отступился.

На самом деле причина заключалась вот в чем: книжка была единственным, что осталось у нее от Алины. За время их короткого общения спутница успела неоднократно подпортить Даше настроение, была жестока и эгоистична, и все же… Даше ее не хватало. Не хватало ее уверенности в себе, способности решить за две минуты любую сложную ситуацию или спокойно принять ее. И маленькая записная книжка, лежащая в кармане, казалась Даше невидимым якорем, соединявшим ее с Алиной, потому что была такая же, как Алина, – красивая, дорогая и совершенно непонятная. Даша не могла толком объяснить свои чувства даже себе. Она просто поглаживала пальцем по мягкой кожаной обложке, и ей становилось немного… спокойнее, что ли. Да, спокойнее.

Сейчас Даша опять листала блокнотик. В номер ей не хотелось подниматься, и она ждала Максима, о чем-то спорившего около столовой с группой парней с Володей во главе, чтобы деликатно выспросить у него их планы на вечер. «Ага, уже „ваши планы“, – прорезался внутренний голос. – Может, у него свои собственные планы!» А вот и выясним, парировала Даша и тут заметила направляющуюся к ней компанию.

Маша, Лева, Никита и Борис с Аллой.

Оживленно переговариваясь, они подошли к фотографиям, внимательно рассмотрели их и стали обсуждать, сколько и кому снимков следует заказать.

– Пойдемте за столик сядем! – предложил Лева, и все дружно направились к Дашиным диванам.

Поздоровавшись с ней, они начали записывать, кто какие фотографии хочет взять. Больше всего снимков нужно было Борису, который собирался послать их пяти друзьям и четырнадцати родственникам. Алла попросила себе только один, Никита ограничился тремя.

– Даша, а вы не хотите заказать фотографию? – спросила Маша.

– Хочу, – призналась Даша. – А сколько они стоят?

Маша назвала сумму, и Даша, прикинув предстоящие еще расходы, решила, что может себе позволить такую трату.

– Хорошо, сделайте мне одну, пожалуйста, – попросила она.

И тут Никита, внимательно смотревший на Алинину записную книжку в ее руке, потянулся к ней со словами:

– Позвольте посмотреть?

Он уже почти взялся за блокнот, когда Даша, возмущенная такой бесцеремонностью и некстати вспомнившая про выхваченные им у нее из-под носа баклажаны, дернула ее на себя. Никита выпустил блокнотик, но и Даша не удержала его в руке, он выскользнул из пальцев и, раскрывшись, упал на пол. Листочки рассыпались, пакетик из-под Алининого кольца выпал, а кожаная обложка испачкалась. Сердито взглянув на Никиту, Даша уселась на корточки и принялась собирать все вместе. Собрала, отряхнула и положила в кармашек сарафана.

– Тебе что, жалко, что ли? – весело поинтересовался Никита.

– Ты сначала разрешения спрашивай, а потом уже хватайся, – хохотнул Борис.

– Да чего такого, обычный блокнот. Я его уже видел где-то, но не могу вспомнить где.

– Вы его видели у Алины, – сухо обронила Даша, снова перейдя на «вы». – Это ее блокнотик. И Борис прав, разрешение надо спрашивать.

– А почему вы так смело распоряжаетесь чужой вещью? – прищурился на нее Никита. – Вам Алина подарила ее, что ли?

– Завещала, – кратко ответила Даша и с удовлетворением отметила: Никита не нашелся что сказать. Она уже собралась сходить за Максимом – сколько же можно болтать? – но тут вспомнила, что хотела спросить у гидов.

– Маша, скажите, пожалуйста, а что стало с Алиниными вещами? – повернулась Даша к девушке.

Та переглянулась с Левой и спросила:

– Простите, вы просто из любопытства спрашиваете?

– Не просто! – разозлилась Даша. Сколько можно ее подозревать?! Вчера администратор заподозрила, что она сама себе какой-то гадости напихала в замочную скважину, сегодня, похоже, Максим не вполне поверил ее рассказу про Женечку. Да что ж такое?! – Я спрашиваю, потому что Алина купила себе здесь хорошее кольцо, и вообще у нее украшений было достаточно много. Конечно, они были не очень дорогие, – она покосилась на Аллу, – но все-таки. Вот я и хотела узнать, куда это все делось? И вообще, кто-нибудь делал, например, перечень ее вещей?

– Не знаю, – пожала плечами Маша. – Что касается того, куда их отправили, то должны были в Питер, к какому-то ее родственнику, так же, как и тело. А вот перечень… Вы боитесь, что драгоценности украли? – напрямик спросила она.

– Ну, не то чтобы боюсь, – уклончиво ответила Даша, – но мне хотелось бы поточнее знать.

– Так чего ж вы у нас спрашиваете, если можете поинтересоваться у человека, который точно знает? – вступил Лева.

– А кто точно знает? – обернулась к нему Даша. – Администратор?

– Да нет, при чем здесь администратор… Муж ее бывший знает, он и занимался всем.

– Какой муж? – опешила Даша. – Алинин?

– Ну, Алинин, конечно, чей же еще? Бывший муж ее пришел после несчастного случая, показал документы, подтверждающие, что они были женаты, вызвался помочь. Хозяин отеля как-то вопрос решил, и мы так поняли, что он и вещи разбирал, и с родственником созванивался, с дядей, что ли.

– Так, а где он сейчас, тот бывший? – заторопилась Даша. – Еще не уехал?

Маша и Лева смотрели на нее как-то странно, и она вдруг ощутила, что сейчас услышит нечто, чего ей совершенно не хотелось бы услышать. Гиды переглянулись, и внезапно испугавшаяся Даша хотела сказать им, чтобы они замолчали, чтобы ничего не говорили, не объясняли… Но было поздно.

– Так вон же он стоит, около столовой, – показала Маша, – тот парень худой. Да вы его знаете прекрасно, вы же обедаете вместе. Ну, Максим!

Даша перевела на нее изумленный взгляд. Затем, не произнеся ни слова, развернулась и пошла к выходу, слышала за спиной обрывки фраз возобновившегося разговора: «как, это бывший…», «то ли пять, то ли три…», «все хлопоты… звонил».

Когда она подходила к столовой, охранник сунулся было к ней, чтобы что-то спросить, но, наткнувшись на ее взгляд, передумал. Максим стоял около дверей, окруженный большой компанией, и горячо обсуждал последнюю игру.

– Так ты ее муж, – сказала Даша, не повышая голоса, встав за его спиной.

Он замолчал и обернулся.

– Ты ее муж, – повторила Даша. – Мне следовало бы раньше догадаться.

Компания притихла и заинтересованно смотрела на них. Кто-то попытался пошутить, но быстро смолк: было непохоже, что перед ними разыгрывается обычная история отдыхающих – соблазнение невинной девушки женатым негодяем.

– Да вы что? Он же не женат, – вмешался было Володя.

Но Даша даже не взглянула на него. Она смотрела прямо на Максима.

– Это ты сделал, правда? – Она не спрашивала, а уточняла. – Это ты все сделал. Я только одного не понимаю – зачем же тебе я?

Она сделала несколько шагов назад, не отводя от него взгляда, повернулась спиной и пошла в сторону моря. Стоявшие рядом расступились перед ней. Даша шла на берег, а позади нее висело тяжелое, нехорошее молчание, плотное, как пыльные портьеры в номерах отеля.

Скорей, скорей, торопило ее что-то, иди быстрей, подальше от их взглядов и тишины за спиной. «Поедем к морю, посидишь на берегу, все пройдет», – говорила мама, когда в детстве она заходилась в удушающем приступе кашля, от которого под глазами сразу же пролегали синие полукружья. И на юге она с самого утра бежала к морю, в детской надежде посидеть около него, чтобы все прошло. Все проходило. Мама вылечила ее поездками к морю, которое оставляло ее, в общем-то, равнодушной, потому что озеро в любимом Бабушкине было гораздо интереснее. Но помогло все-таки море, а не озеро.