Паутина любви - Виктория Холт

— А, это вы, — сказала она. — Вернулись?

— Да, вернулась. Как ваше здоровье?

— Спасибо, хорошо.

— А как поживает… ну этот, как его… Она улыбнулась.

— Черенок? Он хорошо прижился.

— Я так рада.

Ее пристальный взгляд, казалось, пронизывал меня и как бы изобличал меня в хитрости. Но она просто спросила:

— Вы хотели посмотреть на растеньице?

— Да, я за этим и пришла.

— Тогда проходите сюда.

Она провела меня к растеньицу и c гордостью показала его мне. Растеньице за это время немного подросло. «Спасибо тебе, черенок, — сказала я про себя. — Ты умница. Благодаря тебе мне удалось найти контакт с этой необщительной дамой».

— Черенок заметно подрос, — заметила я.

— Да, но мне пришлось изрядно повозиться с ним, — сказала миссис Парделл. — Я даже пошла и посмотрела, где растет эта роза. И я поняла, как нужно посадить черенок. Вот здесь ему и солнца достаточно, и он защищен от ветра.

— Я так рада.

Миссис Парделл кивнула головой:

— Очень мило с вашей стороны проявить такое внимание ко мне. Мне это приятно.

— Я видела, как вам хотелось иметь эту розу. Я знала, что вы оцените мой подарок.

— О да, большое спасибо.

«И это все? — подумала я. — Похоже, наша встреча подошла к концу».

Стараясь скрыть свое разочарование, я спросила:

— Может быть, вам нравятся еще какие-нибудь редкие растения? Я могу достать их для вас.

Это был удачный ход, я увидела заинтересованность в глазах женщины.

— Хорошо, я вам скажу. — Вы не смущайтесь…

— Спасибо, мне надо подумать.

Я почувствовала себя более уверенно.

— Ваш сад — просто картинка, — сказала я. — Мне кажется, что сейчас лучшее время года.

— Нет, — возразила она, — лучшее время года — весна.

— Да, пожалуй, весна, — подтвердила я. — Незаметно подошел к середине еще один год. — Я глубоко вздохнула. — Сегодня душно, хочется пить.

Она поняла мой намек, но отозвалась на него не сразу.

— Могу предложить вам чашку чаю.

— Чудесно, — ответила я. Она снова провела меня в гостиную, где с фотографии, стоявшей на столике, улыбалась Аннетта. Надо быть осторожной, подумала я, и не сдаваться. Я удачно купила ее насчет новых саженцев, и ей не устоять перед таким искушением. Она должна рассказать мне хоть что-нибудь про Аннетту.

Миссис Парделл вошла в комнату с чайным подносом, на котором стояли две чашки, кувшинчик с молоком, сахарница и чайник, покрытый вязаным шерстяным колпачком, явно домашнего производства. Значит, она умеет хорошо вязать. Мне следует учесть это обстоятельство.

Она налила чай в чашки.

— Как у вас уютно, — сказала я. Она промолчала.

— Какой славный колпачок на чайнике.

— Все это приходится делать самой, — отозвалась миссис Парделл.

— Вы его связали?

— Нет, это не вязка, это вышито тамбуром. Но я пытаюсь и вязать.

— А сейчас вы что-нибудь вяжете?

— Да, вяжу себе жакет, — ответила она.

— Это интересно.

— Шерсть достать трудно. В этом поселке ее редко продают.

— Но в Плимуте вы можете купить все, что вам угодно.

— Нет смысла ходить туда ради мотка шерсти.

— А у вас хороший вкус, — сказала я с некоторым подобострастием. — Умеете делать такие вещицы и ухаживать за таким прелестным садом.

Мне показалось, что я переборщила. Мое желание перейти к разговору о ее дочери возобладало над чувством меры.

— Как ваша сестра? — вдруг спросила она.

— Ничего, только быстро устает.

— Надеюсь, вы будете с ней, когда наступит время.

— Наверное, я съезжу до этого домой. Это должно произойти в ноябре, но, конечно, к тому времени я буду здесь.

На ее губах появилась горькая усмешка.

— Моя девочка тоже ждала ребенка.

Мне трудно было поверить, что я не ослышалась.

— Это была для вас такая трагедия… — начала я.

— Все здесь напоминает об Аннетте, — продолжала миссис Парделл. — Эта его новая жена…

— Да, я вас понимаю.

Женщина пристально посмотрела на меня:

— Вам следует присматривать за своей сестрой. В том доме не все благополучно.

— Неужели? — притворно удивилась я, но не рискнула сказать больше ни слова.

— Понимаете, после того, как та девушка… — миссис Парделл остановилась.

— Какая девушка? — не удержалась я от вопроса.

— Дело в том, что люди любят присочинить. А это было так давно. Это старая история. Вам приходилось слышать о ссоре между Трегарлендами и Джерминами… И об утонувшей девушке?

— Да, я слышала эту историю. Вы хотите сказать, что ваша дочь…

— Люди считают, что Аннетта сделала это не по своей воле…

Я слегка растерялась. — Вы считаете, что между гибелью вашей дочери и гибелью той девушки существует какая-то связь? — нерешительно спросила я.

— Да, и та и другая утонули. Люди говорят, что здесь такое случается.

— У этого берега, наверное, утонул не один человек…

— Быть может. Но эти два несчастья связаны с особняком Трегарлендов. Вы знаете, что об этом думают местные жители? Люди говорят, что Аннетту заманил в море злой дух. Как ее, так и ту — другую.

— В легенде девушка покончила с собой, потому что ей не позволили выйти замуж за любимого человека.

— Ну, это так в легенде. Моя Аннетта никогда бы не наложила на себя руки. Она хотела иметь ребенка. Как могла она пойти купаться, когда знала, что это опасно?

— И все же — почему она пошла?

— Никто не может сказать. Я знаю только одно: она не стала бы рисковать жизнью ребенка. Мне вообще все это не нравилось. Не нравилось, что она нашла себе такую работу. Аннетта никогда не была спокойной, уравновешенной и добродетельной девушкой. Вечно вокруг нее крутились мужчины, и это ей нравилось. Она шла своим путем и не прислушивалась ни к чьим советам.

— Она была красивая, — сказала я.

— Все так говорят. Это вскружило ей голову. Я никогда не думала, что моя дочь…

Миссис Парделл умолкла и уставилась перед собой. Я могла представить, как воспитывалась ее дочь. Вряд ли Аннетта получала хоть какое-то тепло от матери А ее отец? Он, наверное, был тоже скуп на ласку. Получил денежную компенсацию, когда уже не мог больше работать, и приехал сюда, на берег Корнуолла как посоветовал ему врач.

Порывистая Аннетта не могла найти понимания у своих родителей. Интересно, было ли у нее взаимопонимание с Дермотом?

Меня удивило, что миссис Парделл, всегда такая замкнутая, заговорила со мной так откровенно. Видимо, это объясняется тем, что я была сестрой второй жены Дермота, которая заменила на этом месте ее дочь. Дорабелла ждала рождения ребенка. Ситуация повторялась. Ведь тогда Аннетта тоже ждала ребенка.