Железный шериф - Луис Ламур

— Что случилось с золотом? — опять спросил Макбрайд.

— Если история попадет в газеты, оттуда и узнаете, — сказал Шанаги. Он повернулся к Джошу. — Грузите их.

— Куда мы едем? — спросил от двери судья Макбейн.

— Обратно в город, — ответил Том. — Я поговорю с машинистом.

Состав начал пятиться по рельсам. Шанаги пошел вперед к почтовому вагону. Когда он открыл дверь, кондуктор покачал головой. — Ну и испугали вы меня своей пальбой.

— Не волнуйтесь. Кажется, все кончено.

Шанаги посмотрел на груз и направился в вагон, где ехали арестованные. Несмотря на робкие протесты, Макбейн пересадил остальных пассажиров в другой вагон, а в этом остались только они и арестованные грабители.

Джош выбрал место в одном конце вагона напротив бандитов, а Джоэль Стронг — на другом. Двух бандитов посадили вместе. Макбрайд сидел отдельно, так же, как и молодая женщина.

Шанаги устал. Сказывались дни, когда он только и делал, что думал и переживал. Он остановился рядом с Макбрайдом. Вы тот, кто застрелил осла старика-охотника рядом с водокачкой?

Макбрайд взглянул на него снизу вверх. — За это мне тоже будет предъявлено обвинение?

— Нет, — сказал Шанаги. — Думаю, что попытки украсть золото и убийства Холструма для вас достаточно. К этому прибавьте нападение на Рига Барретта, вооруженное сопротивление при аресте и еще многое другое. Однако вот вам мой совет: если вам выпадет случай бежать, не пользуйтесь им.

— Что это значит?

— Тому старику, чьего осла вы убили, не надо ничего, лишь бы пострелять в вас. Если убежите, я даже не поеду вас искать, он сам все сделает.

— Этот старый сморчок? Надо было пристрелить и его, и осла.

— Ну, теперь поздно говорить, а старик этот — крепкий орешек. И очень любил своего осла. Он сильно переживает.

Когда поезд задом подал на станцию, на платформе стоял Гринвуд. Он смотрел, как из вагона вывели арестованных и вынесли тело Джорджа.

— А Холструм? — спросил он.

— По-моему, они его убили. Они ничего не говорят, поэтому я сам поеду его искать. Во всяком случае, я его не видел.

Шанаги сам помог разгрузить ящики с золотом. — Вот, Гринвуд, — сказал он, — теперь вам хватит денег, чтобы расплатиться со скотоводами.

Гринвуд посмотрел на ящики и покачал головой. — Том, будь я проклят, если знаю, что ответить. Ты спас город и наши деньги тоже, и хорошо же тебе за это отплатили.

Устройте меня обратно в отель, больше я ни о чем не прошу.

— Нет проблем. Теперь все знают, кто убил Карпентера, и большинство сожалеет о том, как они вели себя. — Он помолчал. — Кстати, в город приехали твои друзья, по крайней мере, они про тебя справшивали.

— Друзья? Я никого здесь не знаю.

Гринвуд закурил сигару. — Они, похоже, не отсюда. Я бы сказал, что они с Востока. Их четверо.

С Востока? Кто? Вдруг Шанаги вспомнил про письмо Джона Моррисси. Он нащупал его в Кармане и распечатал.

"Дорогой Том,

тебе не обязательно приезжать обратно, если не хочешь. То, что ты начал при отъезде, сработало прекрасно, и людей Чайлдерса больше нет — их вычистили. Однако на твоем месте я бы поостерегся: Чайлдерсы все еще крутятся здесь, и единственный, кто им нужен, — это ты.

Локлин чувствует себя хорошо и передает привет.

Мой совет: оставайся на Западе. Ты слишком хороший парень для этой жизни, ты мог бы выбрать себе место в той новой стране, как сделал это я, приехав в Нью Йорк."

Внизу стояла размашистая подпись: "Джон Моррисси".

Пока он читал, Гринвуд наболюдал за ним. — Что там? Плохие новости?

Шанаги сложил письмо и убрал его в карман. Семья Чайлдерсов была родом с Запада или Северо-запада и поэтому могла знать эту округу. Найти его нетрудно, особенно если кто-нибудь присматривал за почтой Моррисси. Это письмо, вероятно, было написано в тот же день, когда Джон получил его записку. Даже если не принимать его в расчет, на Запад вели всего две железные дороги, а поезд — единственный путь к бегству с Востока.

— Может быть и плохие, — согласился Том. — Те люди, которые меня разыскивали, возможно старые враги из Нью Йорка.

Глядя на улицу, он коротко все объяснил. Улица была оживленной, люди входили и выходили из магазинов, потому что сегодня суббота, всегда большой день в городе.

— Если они те, кто я думаю, — сказал Шанаги, — это касается только меня. Они охотятся за мной и ни за кем больше.

— Вы наш шериф, — мягко возразил Гринвуд, — и мы не любим, когда посторонние люди суются в наши дела. — Он усмехнулся. — Я не про вас.

— Знаете, — сказал Шанаги, — из них всех мне жалко только Холструма. У него была мечта. Может глупая, может нет. Кажется, это все, что он хотел от жизни.

— Нам будет не хватать Карпентера. Он был хороший человек.

— Да, — сказал Шанаги. Он наблюдал за отелем. Где гости? Знали ли они, что он вернулся? Он огляделся, выжидая.

Подошел судья Макбейн. Мы заперли ваших арестантов. Эта молодая женщина хочет с вами поговорить.

— Хорошо. — Том направился вслед за Стронгом.

Ее заперли в отдельной кладовой в магазине Холструма, там, где он держал мешки с мукой, сахаром и семенами.

Когда он вошел, она быстро поднялась. — Шериф, вы можете мне помочь. Мне надо выбраться отсюда.

— Что вы хотите сказать?

— Мне нужно выпутаться из этого дела. Я и не представляла… То есть, я не хотела, чтобы это случилось! Это невозможно! То есть, моя семья, мои друзья…

— Об этом надо было думать раньше.

— Как? Я не представляла…

— Вы не представляли, что вас поймают, так? Вы не представляли, что попадете в тюрьму, что вас будут судить за попытку грабежа и убийство?

— Убийство? — Она застыла от ужаса. — Вы же не думаете, что я имею отношение к убийству!

— Начали все это дело вы, мэм. Вы были вдохновительницей, и как таковая, виновны больше всех. Вся штука в том, мэм, что никто не совершал бы преступлений, будь он уверен, что его поймают. Каждому преступнику кажется, что он останется безнаказанным.

— Но раньше я ничем подобным не занималась! Шериф, это мое первое нарушение закона, и, поверьте, оно будет последним. Разве это не считается?

— Я буду относиться к вам так же, как вы отнеслись к Холструму.

— Но он мертв!

— Правильно, мэм. Мистер Карпентер тоже. И все потому, что жадная, эгоистичная женщина хотела получить больше, чем имела. Если вы сможете оживить их, мэм, приходите просить меня о помощи. Каждый мужчина и каждая женщина должны оценивать последствия своих поступков, а сами поступки надо оценивать до того, как они совершены, а не после. Рыдания вам не помогут, мэм.

Умоляющий, удрученный взгляд исчез. Вместо него Шанаги увидел неприкрытую ненависть, но не стал больше ни говорить, ни слушать.

Когда он закрыл за собой дверь, он почувствовал себя лучше. Неожиданно ему захотелось, чтобы все скорей закончилось. Ему хотелось сесть и спокойно пообедать, выпить чашку кофе, но больше всего ему хотелось увидеть Джейн.

Грабителей увезут судить куда-нибудь на Восток. Несомненно, его вызовут свидетелем, как и Гринвуда, судью Макбейна и других. И Берта, который оказался главным свидетелем обвинения.

Когда Шанаги вышел из магазина Холструма, напротив салуна Гринвуда стоял Джош Лунди с судьей Макбейном и Джоэлем Стронгом. Гринвуд вышел, когда появился Шанаги. Все были вооружены.

— Что такое? — спросил Том. — Еще одна война?

— Может быть. Там Чайлдерсы. Они говорят, что ищут тебя.

— Спасибо, джентльмены, но это моя проблема.

— Не только, если их четверо, а ты — наш шериф.

Том Шанаги не сделал и пары шагов6 когда услышал за спиной движение и мягкий топот копыт. Мимо него проехали несколько всадников. Другие выезжали из проулков, медленно окружая отель. На крыльце он мельком увидел людей Чайлдерса, потом их загородили по меньшей мере двадцать человек на конях.

Шанаги остановился и увидел за крупами коней, как людей Чайлдерса выпроваживают к станции человек десять всадников, все с винчестерами.

Один из них повернулся и подъехал к нему. Шанаги узнал Реда, ковбоя Винса Паттерсона, с которым он разговаривал около походной кухни. — Мы только вежливо проводим их на станцию. Мы ведь не можем допустить, чтобы подстрелили человека6 который обещал угостить всех выпивкой, так ведь?

— Это была моя драка, возразил Шанаги.

— Какая драка? — невинно спросил Ред. — Ладно, ирландец, не кипятись. Пошли-ка лучше вон в то питейное заведение.

Шанаги повернулся и направился обратно к салуну. Едва он подошел к бару, как в салун шагнул Винс Паттерсон.

— Все в порядке, шериф?

— Конечно, все в порядке. Угощайтесь. Как напомнил мне Ред, я плачу за всех.

— С удовольствием. — Винс Паттерсон взял стакан и сказал: — Пара моих ребят нашла труп вашего лавочника в нескольких милях к югу. Мы его привезли. Его застрелили в затылок с близкого расстояния.