Дзюсан. Академия-фантом - Мария Дубинина

Спустя пять дней мы попытались связаться с ним, но результат оказался нулевым. Странная активность на острове стала нас пугать. Нужно было что-то предпринять, но мы не знали, что именно. Меж тем среди членов братства начался разлад. Одни верили, что доктор им поможет, другие же требовали более радикальных действий, но в то же самое время боялись последствий. Что будет, если об этом узнает весь мир? Останемся ли мы людьми после того, как добьемся желаемого? Немногие из нас стремились сохранить целостность братства, однако все было намного сложнее, ведь то, что таилось внутри нас, пугало и разрушало наши души.

Возможно, я напрасно продолжаю верить в чудо…»

История седьмая, в которой генри в очередной раз убеждается, что не все на самом деле является таким, каким кажется

О, с какой тоскойПтица из клетки глядитНа полет мотылька!

Мы надеваем на себя маски по разным причинам. Они помогают нам скрываться, защищаться, обольщать и обманывать. В этом вся человеческая суть. Однако важно запомнить лишь одно – однажды настанет время, когда собственного лица уже не останется. Для этого полезно иметь рядом того, кто напомнит вам, какой вы на самом деле, если вы сами уже об этом забыли.

Двое мужчин замерли бок о бок за столом, залитым желтоватым электрическим светом. Прежде, чем поделиться измышлениями, Макалистер подошел к двери, прислушался и, резко толкнув, выглянул в коридор. Вернувшись за стол, он был уже более уверен в том, что разговор останется строго между ними.

– Что это значит? – Сората поднял голову, чуть отстраняясь и глядя на Генри, и выглядел при этом весьма загадочно, подсвеченный с одной стороны, с другой – скрытый тенью.

– А то и значит, – отрезал Генри и скрестил руки на груди. – Несовпадение. Три человека то ли есть, то ли их нет. Но вот что особенно интересно. Думаю, ты тоже оценишь.

Он порылся в завале бумаг и жестом фокусника извлек из-под них копию журнала учета смотрителя, но более новую и аккуратную.

Кимура с живым интересом проследил за манипуляциями коменданта. Когда тот вытащил журнал и положил перед ним, японец склонил голову набок, обдумывая ситуацию.

– Предлагаешь сравнить?

Он взял журнал, бегло пролистал, но, прежде чем приняться за детальное изучение, поднял глаза на Генри и спросил:

– Где ты это взял?

– Это? – Макалистер хитро улыбнулся. – У смотрителя, правда, без его ведома. Как я понимаю, сюда он вносит всех прибывших на остров. И тут-то мы сталкиваемся с тем, что называют «черной бухгалтерией». Понимаешь, о чем я?

– А санкции на обыск у вас есть? – усмехнулся Кимура, еще раз повертел в руках журнал, осмотрел обложку.

– Ну я же здесь неофициально! – делано возмутился британец. Ему до дрожи хотелось поделиться успехами и получить от Сораты похвалу, хотя бы завуалированную. – Я их сравнил, и вот что получается, – он подсунул японцу листок с тремя столбиками имен, – 15 фамилий в журнале из учительской, столько же записано в официальном учете смотрителя за вычетом двух новых преподавателей. А в этой тетради – восемнадцать прибывших учеников. Трое студентов на остров прибыли, но до Академии не добрались.

Сората откинулся на спинку стула и пожевал губу, Генри наблюдал за ним с возрастающим волнением, будто подсознательно настраивал себя – все зависит от мнения этого человека.

– Интересно, – протянул повар. – А старый журнал у тебя откуда?

– На маяке взял, бывший смотритель показал, – не подумав, ответил Макалистер, не сразу сообразив, что ни словом не обмолвился о своей не совсем нормальной способности.

– Шутишь? – Кимура вздрогнул, едва не свалившись со стула, на котором имел неосторожность раскачиваться. – Предыдущий смотритель умер год назад.

– Да? – Генри нервно вскинулся, но тут же поспешно и, скорее всего, не слишком натурально улыбнулся – Ну… Когда мы искали инструкцию, я случайно обнаружил, хм, подсказку. Так что это я так, фигурально выражаясь. Ммм… Метафора, да?

Собственный бессвязный лепет был Генри противен, равно, как и необходимость обманывать Сорату, который пришел к нему ночью, несмотря на совсем другие планы. От этого шотландцу было и приятно и немного стыдно, впрочем, он старательно гнал это чувство прочь.

– Метафора. – Сората недоверчиво кивнул. – Что ты теперь собираешься с этим делать?

– Уверен, тут происходит что-то незаконное, – мигом переключился бывший детектив. – Торговля людьми, изъятие органов, секта с жертвоприношениями, да что угодно! И Филлис… – Генри запнулся, пытаясь взять себя в руки. – И Лилли, скорее всего, пострадала от этого. Если я не найду ее, то вычислю виновников. Клянусь честью. Они сгниют за решеткой.

– Но… – начал было Кимура, однако тут же замолчал. Он снова подался вперед, кладя ладонь ему на плечо и ободряюще сжимая. – Допустим, «лишние» студенты до сих пор на острове, но мы никогда не узнаем, где их искать.

Генри на миг прикрыл глаза, впитывая тепло чужой ладони и искреннее участие, исходящее от нее. Увы, долго это продолжаться не могло, и Макалистер сквозь приоткрытые веки проследил за тем, как японец убирает руку и садится на свое место.

– Мы не можем знать наверняка, – вздохнул Генри, усилием воли возвращаясь к теме беседы. – И трое – это только за прошлый год. Я долго изучал слухи вокруг «Дзюсан». По самым скромным подсчетам люди исчезали здесь на протяжении не меньше десяти лет? Людей, готовых рассказать все, я заставал либо уже мертвыми, либо лишившимися рассудка. Они не осознавали ни себя, ни окружающую действительность. Несчастные случаи, внезапные. Понимаешь? Кто-то идет на все, чтобы замести следы.

Кимура поежился:

– У людей, так или иначе попавших на остров, не осталось жизни там. Их либо никто не будет искать, либо они сами не хотят быть найденными. – Он задумчиво потеребил кончик косы. – Смею предположить, это очень удобно. Но не странно ли, что при такой защите тебя подпустили так близко?

– Хороший вопрос. Думаешь, я попал в мышеловку?

Эта мысль уже посещала Генри, однако отступать было поздно с того момента, как он сошел на причал острова Синтар.

– Не могу сказать наверняка, ты и так огорошил меня этими новостями. – Сората отвернулся к окну. Одна створка была приоткрыта, и легкий прохладный ветерок мягко колыхал тонкую ткань занавески. Душный аромат магнолий смешивался с терпким запахом остывающего чая и не слишком свежих печений. Генри скользнул взглядом по четкому профилю и, сглотнув скопившуюся от волнения слюну, негромко произнес: