Глазами Чужака - Уэн Спенсер

Я их единственный ребенок.

Они уже стояли у мотоциклов. Укия снял рубашку, стер с себя следы крови и надел шлем.

— Укия, я не понимаю... — Индиго держала свой шлем в руках.

— Между Стаей и Онтонгардом идет война. — Он выбросил рубашку в урну и надел куртку. — Не знаю, за что они воюют, но я оказался на линии фронта, и обе стороны уже пытались меня устранить. Дженет Хейз и Уил Трэйс влезли в это случайно, обоих уже нет. Я больше не могу жить в неведении. Стая чуть не убила тебя и Макса, из-за меня ранен десяток полицейских... Мне есть что терять. Я должен знать, что происходит.

— Я поеду с тобой.

— Нет. — Он отчаянно затряс головой. — Меня Стая точно не тронет, за тебя я не ручаюсь.

— Я не верю, что ты в безопасности, пока сама не увижу.

Он подался вперед и погладил ее по щеке.

— Я буду осторожен, Индиго. Обещаю. Девушка поцеловала его ладонь, потом при жалась и крепко обняла его.

— Вот так и бывает, когда не ищешь спокойной жизни.

Они последний раз поцеловались, и Индиго неохотно отступила.

— Будь осторожен.

За ее обычной сосредоточенностью стояла грусть и тревога.

— Я буду.

Он начал двигаться — и уже не мог остановиться. Вначале Укия ехал без особой цели, паника гнала его вперед, он думал только об одном — надо бежать, надо бежать, надо... Наконец он съехал на обочину, остановился и обхватил себя руками. «Прекрати! — прикрикнул он на себя. — Хватит. Найди Стаю, поговори с ними». Ага, как же, найди... ФБР и полиция много лет не могут это сделать, «Ты частный детектив. Ты знаешь, как искать людей, ты лучший в штате. Ты сможешь их найти».

Начинать надо с последнего известного адреса. Он снова завел мотоцикл, развернулся, дождался, когда поток машин поредеет, и двинулся на поиски. Сейчас он находился к востоку от Питтсбурга. Проделав часть пути обратно, юноша с некоторым трудом нашел заброшенный склад.

Укия остановился на заросшей стоянке. В проеме двери болтался обрывок желтой полицейской ленты. Полиция приехала и уехала, но после нее здесь был кто-то еще. Любопытные соседи? Онтонгард? Укия нервно проверил пистолет и двинулся к входу на склад. Дверь болталась на одной петле; он прижался спиной к стене возле двери, как учил Макс, и распахнул ее. Никто в него не стрелял, ничто не двигалось в темноте. Он прислушался — и уловил только далекую музыку из парка Кеннивуд. Запах Стаи висел в воздухе, как поднятая пыль, перевитая сигаретным дымом. У двери валялся свежий окурок, Укия поднял и осмотрел его: следы слюны Крэйнака. Бросил окурок и снова уставился на дверь, чувствуя, как ладони становятся скользкими от пота. Глубоко вдохнув, юноша покрепче ухватил пистолет и вошел в темноту склада. На полу лежали пятна лунного света, и он крался по ним, выключая из восприятия биение собственного сердца, шаги, шуршание одежды... Оставалась тишина.

Раньше Укия не замечал, что вдоль задней стены склада шли комнаты. Когда-то здесь были кабинеты, в них, видимо, и жили члены Стаи. Выходящие на реку окна недавно вымыты, полы выскоблены. Он обнаружил следы волос членов Стаи, машинного масла и еды; они, как он, любили острых цыплят с карри. В щели деревянного пола Укия нашел сережку — маленькое золотое колечко. На остром конце застежки остались следы Хеллены, напоминание о странном генетическом рисунке Стаи. Он снова изучил его, и на этот раз от него не укрылось то, чего он не заметил раньше просто потому, что не понимал. Под поверхностным слоем, который и был Хелленой, лежала чужая генетика. У Ренни была та же нечеловеческая основа, но другая человеческая облицовка. Именно переход от человеческого к нечеловеческому и давал те переломы и разрывы в структуре ДНК. У Дженет Хейз и Онтонгарда, который убил Уила Трэйса, были те же переломы, но на Стаю их структура не походила.

«Я знаю, чего Прайм опасался в этом ребенке, — прозвучали в голове Укии слова Ренни, — мне об этом кошмары снятся с тех пор, как я в Стае». Какое чудовище они ожидали в нем увидеть? И поэтому у Стаи больше нет детей? Конечно, если идея рождения ребенка вызывает ночные кошмары, детей должно быть немного, но один на сто с лишним мужчин и женщин?

Укия еще какое-то время порыскал по складу, но не нашел ничего полезного. Стая, кажется, ждала, что обыскивать место их обитания будет кто-то равный ему по способностям; многие поверхности даже протерли дезинфицирующим раствором. То здесь, то там детектив замечал следы Онтонгарда: похоже, враг тоже искал Стаю.

У задней двери юноша выяснил, что его «родичи» еще вчера уехали на своих мотоциклах. Грязь, застрявшая в колесах, привела его к тому месту в трех кварталах от склада, где Стая разделилась на группы по два-три человека, которые затем разъехались в разных направлениях. Укия вернулся к своему мотоциклу, пытаясь понять, почему склад не подожгли — так было бы легче замести следы. Возможно, Стая собиралась снова использовать помещение, дождавшись, чтобы враги о нем забыли. Интересно, умеют ли в Онтонгарде забывать, или у них фотографическая память, как и у него?

Дверь в гараж Майка была опущена, в одном из узких окон висел знак «закрыто». Укия громко постучал в дверь, надеясь, что не придется тратить время на поиски Майка.

— Закрыто! — проревел знакомый голос.

— Майк! Майк, надо поговорить!

Дверь с шумом поехала вверх, механик, сощурясь, взглянул на Укию из-под всегдашней масляной маски.

— Волчонок?

— Майк, ты советовал мне держаться подальше от Волков-Воинов, но мне надо их найти. Это очень важно.

— Забудь, Волчонок. Они не хотят, чтобы их нашли, и ты их не найдешь. Они всегда на шаг впереди закона. У них нет ни привычек, ни любимых заведений, они не сидят подолгу на одном месте. В местных барах на них косо смотрят: они приезжают, сидят там ночь и исчезают.

— Мне необходимо их найти.

— Они могут быть где угодно: в Западной Виргинии, Огайо, да хоть в Нью-Йорке! Они же колесят по всей стране.

Майк стоял в дверном проеме, положив одну руку на стальную дверь.

Укия размышлял.

— Значит, они в произвольном порядке переходят от бара к бару и сидят там допоздна?

— Точно.

— Так что если я сейчас позвоню в бар, где они сидят, то смогу с ними поговорить?

— Если знаешь, куда звонить. В округе сотни баров.

Укия вздохнул.

— Спасибо, Майк.

— Да не за что. Поедешь домой?

Механик выглядел заинтригованным.

— Нет, в контору. Сяду на телефон.

По пути в контору Укия решил, что будет обзванивать бары графства Аллегени. Раз Стая воюет с Онтонгардом, а тот рыщет по всему городу, «родичи» его тоже далеко не уедут. Детектив вспомнил список небольших злачных заведений в округе, который составлял Макс, и начал обзванивать их по алфавиту.