Смерть мисс Мак-Джинти - Агата Кристи

И вот так или иначе Робин Апуард с комфортом устраивается на прекрасной вилле и располагает кошельком мадре для финансирования своих артистических и литературных затей. Жизнь прекрасна. Но тут появляется миссис Мак-Джинти, которая узнает ту самую фотографию, которую он хранил в ящике и на обороте которой написал — «Моя мать!» Было ли у нее намерение шантажировать в подлинном смысле этого слова? Полагаю, что нет. Однако, думается, она рассчитывала на «ценный подарок» в знак благодарности за молчание. Ведь сплетни в деревне по поводу даже тех давних событий не понравились бы такой «гордячке», как миссис Апуард.

Но Робин Апуард не хочет, чтобы его судьба зависела от болтовни миссис Мак-Джинти. Он забирает в «Лонг Медоуз» топорик для колки сахара, о котором миссис Саммерхейз иногда в шутку говорит, как о превосходном орудии преступления. На следующий день вечером, направляясь в Коулпорт для участия в радиопередаче, Робин останавливается у домика миссис Мак-Джинти. Она ни о чем не подозревает и впускает его в дом. И он убивает ее. Зная, где она хранит свои сбережения (об этом известно всем обитателям Бродхинни), он инсценирует ограбление и прячет деньги около дома. Подозрение в убийстве падает на Бентли, и его арестовывают. Итак, Робин Апуард ловко все подстроил, и все идет превосходно!

Но в один прекрасный день я демонстрирую четыре фотографии, и миссис Апуард замечает, что снимок Эвы Кейн идентичен портрету, который ей известен, как портрет матери Робина, балерины. Ей нужно время, чтобы все обдумать. Ведь речь идет о преступлении. Возможно ли, что Робин… Но нет! Она отказывается в это поверить…

Какое же решение она приняла в конечном счете? Мы этого не знаем. Но зато нам известно, что Робин намерен не рисковать. Он задумывает ряд мизансцен: вечер в Кулленкуэе, телефонограммы, чашка, из которой пили кофе и на которой обнаружат следы губной помады (ее он вытащил из сумочки Евы Карпентер). Он покупает также духи, которыми пользуется Ева Карпентер. Он со всей тщательностью осуществляет эту инсценировку, и события развиваются в стремительном темпе.

Пока миссис Оливер ждет его в машине, Робин дважды возвращается на виллу. Для совершения убийства ему достаточно нескольких секунд. Миссис Апуард мертва, он быстро расставляет свои аксессуары и присоединяется к миссис Оливер. Робин спокоен. Он унаследует состояние миссис Апуард, которое она ему завещала, и на него не падет даже тени подозрения, ибо при расследовании сразу же будет установлено, что преступление совершила женщина. Поскольку в тот вечер на вилле побывают три женщины, полиция будет в затруднении из-за большого выбора! Мы знаем, что именно так и произошло.

Но, как все преступники, Робин переоценивает свои способности. В «Лэбернамзе» находились не только книга, где на первой странице рукой самого Робина было написано его подлинное имя, но и фотография, которая в конечном счете его и погубила. Ему следовало бы избавиться от книжки — но он об этом не подумал — и уничтожить фотографию. Почему он хранил снимок? Только потому, я полагаю, что, по его мнению, снимок мог пригодиться, чтобы окончательно скомпрометировать ту женщину, на которую он хотел свалить собственное преступление.

Я думаю, что первоначально он избрал своей жертвой миссис Саммерхейз, и потому-то, покинув виллу, он поселился в «Лонг Медоуз». Выбор он сделал ловко: топорик для сахара был взят из этого дома, и миссис Саммерхейз, удочеренной, как он знал, чужими людьми, было бы, наверно, очень трудно доказать, что она не дочь Эвы Кейн.

Однако после заявления Дейдр Хендерсон, что она входила на виллу, план его изменился: Дейдр прекрасно подходила на роль преступницы. С помощью приставной лестницы, забытой садовником, он попытался проникнуть в ее дом, чтобы подбросить фотографию. Эта попытка сорвалась, поскольку окно, через которое он хотел забраться, было заперто на задвижку. Тогда, вернувшись сюда, он взялся за осуществление своего первоначального плана и подбросил фотографию в ящик стола. Однако он не мог предположить, что я — на его беду — был осведомлен о том, что было и чего не было в этом ящике.

Следовательно, я знал, почему фотография оказалась в ящике и кто ее туда положил. Это мог сделать только один человек, находившийся в доме, тот, кто печатал на пишущей машинке — я слышал — как раз над моей головой. Поскольку на первой странице книги, изъятой в «Лэбернамзе», стояло имя Эвелин Хоуп, ею могла быть только лишь миссис Апуард… или — Робин.

Имя Эвелин направило меня сначала по ложному пути. Я связывал его с именем миссис Карпентер, которую зовут Евой. Но имя «Эвелин» дают как девочкам, так и мальчикам. Я вспомнил, что миссис Оливер рассказывала о вечере в Кулленкуэе. Ее собеседник, молодой актер, был как раз тем лицом, с помощью которого я мог доказать обоснованность своей гипотезы о том, что Робин не был сыном миссис Апуард. Этот актер был прекрасно осведомлен в данном вопросе, а также в том, как миссис Апуард обращалась с одним из своих протеже, который напрасно пытался обмануть ее насчет своего происхождения.

Откровенно говоря, мне следовало бы установить истину гораздо раньше. Но одна ошибка в рассуждениях создала для меня серьезную трудность. Я считал, что кто-то намеренно попытался столкнуть меня под поезд на вокзале в Килчестере и что этим человеком был как раз убийца миссис Мак-Джинти. А из всех обитателей Бродхинни один только Робин Апуард не мог находиться в тот момент на килчестерском вокзале! В действительности же, меня просто толкнул своей корзиной какой-нибудь крестьянин, и теперь я в этом уверен. Моя ошибка состоит в том, что я не пришел к такому выводу раньше. По правде говоря, Робин Апуард был слишком уверен в себе, чтобы меня опасаться. И это мне помогло, ибо против него были очень слабые улики…

Пуаро замолчал.

В тишине раздался голос миссис Оливер:

— Если я вас правильно поняла, — сказала писательница, — Робин убил свою мать, когда я была в машине перед виллой, а я ни о чем не подозревала. Но этого не может быть! У него не хватило бы времени.

— Вы ошибаетесь! — возразил Пуаро. — В вопросах времени часто ошибаются. Декорации можно быстро сменить, если сценические средства заранее подготовлены…

Миссис Оливер тяжело вздохнула.

— Значит, я была в машине и ни о чем не догадалась!

— Возможно, — с улыбкой произнес Пуаро, — что ваша знаменитая женская интуиция временами отдыхает…

Глава 27

— Я не вернусь в контору фирмы «Бризер и Скатл», — заявила Мод Уильямс. — Уж очень грязное это заведение!

— И потом она вас больше не интересует!

— Что вы хотите этим сказать, мистер Пуаро?

— Почему вы приехали работать именно в эти края?

— Раз уж вы так хитры, то должны догадаться!

— На сей счет у меня есть одна мыслишка.

— И в чем она заключается?

Пуаро смотрел на прекрасные волосы Мод Уильямс.

— Я проявил величайшую сдержанность, — сказал он. — Считалось установленным, что блондинка, входившая к миссис Апуард, была миссис Карпентер и что она отрицала этот факт только потому, что опасалась последствий. Поскольку виновность Робина Апуарда была доказана, на этот вопрос перестали обращать внимание. То, что миссис Карпентер, как и Дейдр Хендерсон, заходила на виллу, не имеет никакого значения! Однако я не верю, что миссис Карпентер была тогда на вилле. И я полагаю, что женщиной, которую видела Эдна, были вы, миссис Уильямс!

— Я? Почему?

Пуаро ответил на ее вопрос серией своих вопросов.

— Почему вас так интересовал Бродхинни? Почему, приехав сюда, вы попросили автограф у Робина Апуарда? Ведь вы не относитесь к числу «охотников за автографами». Что вы знаете об Апуардах? Как вы узнали, что Эва Кейн умерла в Австралии, и кто вам сообщил фамилию, которую она взяла, уехав из Англии?

Мод Уильямс открыла свою сумочку.

— Вы не плохой отгадчик, — сказала она. — Но мне нечего скрывать…

Она вынула из потертого бумажника газетную вырезку и протянула ее Пуаро. Это был уже знакомый ему портрет Эвы Кейн. «Она убила маму» — эти три слова, написанные чернилами, перечеркивали портрет во всю его ширину.

Пуаро возвратил вырезку Мод Уильямс.

— Я подозревал об этом. Ваша фамилия — Крэйг?

— Да. Меня воспитали дальние родственники, они очень хорошо относились ко мне. Когда мама умерла, я была довольно большой и многое понимала. Ребенок хорошо разбирается во многих вещах. Эва Кейн была настоящим демоном. Она буквально околдовала моего отца, у которого был слабый характер, и в конечном счете именно он должен был нести всю ответственность за преступление. Но я всегда считала, что именно она совершила это убийство, и старалась узнать, что с ней стало… Я поручила частным детективам ее отыскать. Они обнаружили следы ее пребывания в Австралии и сообщили мне, что она умерла, оставив сына по имени Эвелин Хоуп.