Шпион особого назначения - Андрей Троицкий

– Какой счет? – спросил из вежливости Яночка, не интересовавшийся футболом.

– Наши выигрывают один ноль, – ответил Томас, доливая в водку бочковое пиво. – Пока выигрывают.

Получив назад полную кружку, Яночка вернулся за свой столик и стал с мрачным видом потягивать ерш, но напиток уже не лез в глотку. Яночке казалось, что он так сильно переел, что вообще потерял способность двигаться. На самом деле виной апатии была вовсе не обильная пища, а бессонная ночь, которую Яночка провел в гостинице. Вчера Яночка отменил встречу со старым другом и побывал в пригороде Гамбурга, где в частном собственном доме жил его родной дядя Генрих. Старик был вполне бодрым и жизнелюбивым человеком, но плохо видел и боялся делать операцию по удалению катаракты.

Поездка к Генриху не была простым визитом вежливости, к дяде Яночку привело беспокойство. Он боялся за те сто тысяч долларов, что лежали в его портфеле. Даже в спокойной безопасной Европе рискованно держать при себе такие деньги. Выждав, когда старика сморит послеобеденный сон, Яночка переоделся в рабочий комбинезон, спустился в подвал. Забравшись в нишу за отопительным котлом, вытащил из стены несколько кирпичей, сунул в образовавшийся проем герметично заклеенный пакет с деньгами. В этом тайнике уже лежали сто сорок тысяч долларов наличными, теперь будет лежать двести сорок тысяч. Хорошая цифра.

Дом дяди Генриха безопасное место, здесь бывает только престарелая экономка, которая не сует носа дальше кухни. Во время своих прошлых визитов в Гамбург Яночка устроил еще пять тайников в разных местах, безопасных и надежных, вроде дядиного дома. За время работы в Чехии он сумел заработать большие деньги, очень большие. Хорошо, что о гонорарах Яночки не имеет представления жена, три месяца назад подавшая на развод. Эта стерва не получит даже алиментов.

Однако пускать деньги в оборот прямо сейчас нельзя. Доллары должны отлежаться, всему свое время, надо набраться терпения, а сбережения никуда не денутся. Яночка отстирает их, затем пустит в легальный бизнес. Он поужинал у дяди и отправился в гостиницу. Однако ночью душой овладело тупое, сосущее нутро беспокойство, которому не было логичного объяснения, Яночка так и не смог заснуть, хотя принял две таблетки снотворного.

Утром он решил, что надо основательно встряхнуться. Сходил в кино, затем пообедал в китайском ресторане «Тао». После полудня возле церкви святой Катарины встретился с Гюнтером, человеком, которому еще месяц назад сделал заказ на новые документы. Гюнтер получил гонорар и передал Яночке новый паспорт на имя гражданина Германии некоего Юргена Штольца, сорокалетнего бездетного вдовца. Нет, Яночка не боялся жить под своим именем, он читал свежие чешские газеты, и понял, что в Гамбурге ему ничего не угрожает. Убийство двух неизвестных мужчин в замке «Водичков» местная полиция никак не связывает с директором музейного комплекса Яночкой. В розыск по линии Интерпола его не объявили и, судя по всему, не объявят. Но Яночки есть враги куда более опасные, чем полицейские. С новым паспортом в кармане Яночка прогулялся по городскому центру, совершил часовую экскурсию на борту двухпалубного прогулочного парохода по озеру и Эльбе. Соленый воздух, волны, легкая качка окончательно разогнали тревогу, зародившуюся в душе, возбудили приступ аппетита. И вот Яночка прибыл сюда, в «Элис», где под завязку нагрузился водкой, пивом и солониной. Допив «Кларер», Яночка подошел к стойке, передал пустую кружку хозяину заведения. Томас вернул посетителю пять марок, залог за кружку.

Через полчаса Яночка поднялся на второй этаж и позвонил в квартиру Марты. Дверь открылась только после четверного звонка. Марта непричесанная, одетая в длинный стеганый халат, начинала работать в девять вечера. Она удивленно округлила глаза, будто увидела Яночку впервые.

– Ты должен был позвонить перед тем, как придти сюда, – сказала Марта, пропуская гостя в прихожую. – Мы же договорились: ты сначала позвонишь.

Яночка не захотел ничего слушать, он стянул с себя черный плащ, бросил его на стул.

– Позвоню в следующий раз, – сказал он. – Ты что, не одна?

– Одна, – Марта отступила к стене. – Просто я не думала, что ты придешь именно сегодня. И еще так рано.

– Я соскучился. Ну, если ты не рада…

– Что ты, я рада. Очень рада. Правильно сделал, что пришел.

Яночка прошел в спальню, покосился на смятую кровать. Сел в кресло, скинул ботинки и вытянул ноги. Марта, скрестив руки на груди, стояла у двери, покусывала нижнюю губу. Она волновалась и боялась, что гость заметит это волнение.

– Ты выпьешь что-нибудь?

– Не хочу ничего пить, – помотал головой Яночка. – Иди сюда. Сядь на колени.

– Подожди, я оденусь…

– Не надо. Иди сюда.

– Дай мне хотя бы душ принять, – попросила Марта. – Я только что проснулась. На, пока посмотри вот это.

Она наклонилась к тумбочке, вытащили журнал «Шери», запечатанный в прозрачный пластиковый пакет. Наклонившись, положила журнал на столик, так положила, чтобы Яночка видел цветную обложку: шикарную белую девушку в костюме Евы тискает седой негритос, оскаливший желтые лошадиные зубы. Яночка прищурился, потянулся рукой к столу. Но взял не журнал, а пачку сигарет и зажигалку. Марта, боялась вызвать подозрения Яночки, не стала стоять у двери и наблюдать за гостем.

Она прошла по коридору в ванную комнату, пустила воду из крана. На минуту присела на бортик ванной, задумалась. Поднялась, зачем-то взяла в руку щетку для волос, повертела ее в руках и снова положила на полочку. Марта взглянула на свое отражение в зеркале: лицо бледное, напряженное, какое-то чужое. У виска пульсирует голубая тоненькая жилка, нижняя губа подрагивает. Марта сбросила шлепанцы на деревянной подошве, неслышно ступая босыми ногами по полу, вышла в коридор, повернула на кухню.

Она открыла дверцу полки, из-под вазочки достала клочок бумаги, на котором мужчина, назвавшийся Гюнтером, записал шестизначный номер телефона. Марта шагнула к столу, подняла трубку, трижды нажала пальцем на кнопки. Остановилась, вытянула голову к двери и прислушалась. Кажется, все тихо. Слышно только, как в ванной комнате льется из крана вода. И сквозь эти звуки пробиваются тяжелые удары сердца.

Марта набрала три оставшиеся цифры.

– Але, – голос Буряка звучал глухо, далеко. Этот голос показался Марте незнакомым.

– Это Гюнтер? – спросила она. – Плохо слышно. Мне нужен Гюнтер.

– Да, Марта, я слушаю, – ответил Буряк.

– Он здесь, – женский голос дрогнул от волнения. – Слышите? Он пришел.

– Хорошо, я понял, – сказал Буряк. – Не волнуйся. Веди себя естественно. Ты сможешь задержать его на один час?

– Я попробую.

Марта положила трубку. Отошла от стола, встала посередине кухни, чтобы успокоиться, сделала глубокий вдох, задержала дыхание, выдохнула. Но легче не стало. Марта порвала в мелкие кусочки листок с записанным на нем телефоном, бросила бумажки в пакет с мусором. Она сказала себе, что все самое страшное уже позади. Застегнула верхнюю пуговицу халатика, заметив, как дрожат пальцы. Постояла еще минуту, затем вышла в коридор, сделала несколько шагов в сторону ванной комнаты и остановилась.

Из-за угла коридора выступил Яночка.

– Ты кому звонила? – тихо спросил он и шагнул вперед.

Марта инстинктивно попятилась. Она не предполагала, что Яночка сможет подслушать разговор. Она еще не придумала, не успела придумать правдоподобную ложь.

– Никому, – едва слышно ответила она. – То есть я звонила… Подруге.

Марта отступала в кухню. Яночка открыл рот, он хотел что-то сказать, но в последнюю секунду передумал и промолчал. Марта поравнялась с кухонным столом, схватила вазочку, в которой стоял букетик искусственных фиалок. Размахнувшись, запустила вазочкой в лицо Яночки, но он успел увернуться.

– Кому ты звонила? – губы Яночки сделались серыми, как олово. – Кому?

– Отстань. Я ничего не знаю. Я буду кричать.

Яночка выбросил вперед руку, схватил Марту за воротник халата, сжал горло пальцами. Марта стала хватать воздух широко раскрытым ртом. Яночка дважды ударил ее открытой ладонью по лицу. Из носа полилась кровь.

– Кому ты звонила, сука?

Яночка ослабил хватку. Марта заплакала, лицо исказили гримаса боли и испуга.

– Пришел какой-то мужчина, – прошептала женщина. – Он сказал, чтобы я дала посмотреть тебе тот журнал, что лежит на столе.

– Тебе надо бы знать мои привычки. Я не разглядываю фотографии голых девок. Что он еще сказал? – Чтобы я позвонила ему, как только ты появишься здесь. Он запугал меня. Обещал порезать лицо. У меня ребенок… Пожалуйста…

Яночка влепил Марте тяжелую пощечину, щека мгновенно налилась краснотой.

– Сколько тебе заплатили за мою жизнь?

– Мне не платили…

Яночка одной рукой вывернул женщине запястье, другой рукой вцепился в волосы. Марта вскрикнула, опустилась на колени. Яночка нагнулся, несколько раз ударил ее кулаком в лицо.