Она уходит со мной-2 - Алиса Ковалевская

В конечном итоге стало ясно, что сегодня я ни на что не способна.

— Езжай домой, — подозвав к себе, сказала Настя. – Не знаю, что с тобой, но в таком настроении с детьми не работают. Жду тебя завтра. Надеюсь, дня тебе хватит, чтобы решить свои проблемы.

Мне оставалось извиниться и заверить её, что завтра всё будет в порядке.

Писать Диме, что еду домой, я не стала. Вызывать такси тоже. Несмотря на то, что на ногах я провела уже несколько часов, хотелось пройтись.

— Давай зайдём, — вывел меня из задумчивости девчачий голос.

Подняв глаза, я увидела двух девочек-подростков лет шестнадцати. Не на много младше меня, они показались мне сущими детьми. Лёгкими, весёлыми и беззаботными бабочками, в карманах у которых не лежало карточек с номером телефона бывших жён.

На глаза мне попалась вывеска кафе. Это было то самое «Облака», которое советовала мне женщина, когда я впервые оказалась тут. Недолго думая, я вошла внутрь. Девчонки заняли столик, а я пошла прямо к пестрящей десертами витрине.

— У вас есть эклеры?

Сотрудница указала мне на полочку. Но я проигнорировала её.

— Дайте самые вкусные. Три… Нет, целую коробку. Большую коробку самых лучших и свежих эклеров.

Пока она одно за другим клала пирожные, телефон в кармане несколько раз звякнул. Доставать его я не спешила. Только снова оказавшись на улице, прочитала пришедшие от Димы сообщения.

«Я заеду за тобой», — было в первом. – «Во сколько у тебя заканчиваются занятия. Как всегда?».

«Забери Платона. Я доеду сама», — помедлив, набрала я.

Убрала телефон в рюкзак и, крепко держа перевязанную лентой коробку, пошла к автобусной остановке. Слышала, как снова звякнул телефон, но доставать его не стала. Ему можно, почему мне нет?

Слова Кристины ничего не изменили. И всё же осадок остался неприятный. Сейчас я немного жалела, что не поговорила с ней в более подходящем для этого месте. В тех же «Облаках». Струсила? Вряд ли. А может, и струсила. Только это уже не важно.

— Он со мной, — сказала себе, смотря на приближающийся автобус. – У нас всё совсем по-другому. И… Мы с тобой разные, Кристина. Ты была ему чужая. Я – его.

Дома я оказалась первой. Оно и не удивительно – ещё и четырёх не было, когда я, справившись с долгое время отказывавшимся поддаваться мне замком, вошла в коридор. Почему-то квартиру у себя в городке домом называть не выходило, несмотря на то что прожила я там дольше, чем тут. В Москве же все было иначе.

Поставив коробку с эклерами на стол, я вышла на балкон.

— У тебя хороший папа, — погладила живот. — А эта тётя… Она плохая. Ты – папино солнышко, он тебя любит.

В том, что Дима может быть жестоким, я не сомневалась. Кристина не врала. Наша встреча изначально была лишена романтики, так что его неприглядную сторону рассмотреть я успела. Пора было заканчивать думать об этом. Достав карточку, я вернулась в квартиру и хотела было выбросить её, но наткнулась взглядом на вошедшего в кухню Диму.

— Привет, — он бросил ключи от машины на стол. Прокатившись, они остановились в нескольких сантиметрах от края. Дима прошёл дальше.

Он был зол. Захотелось отступить, хотя ничего такого я не сделала. Только всё равно чувствовала себя пойманной на месте преступления.

— Я купила эклеры, — довольно холодно и совсем невпопад.

— Очень хорошо, — даже не посмотрев на коробку. – Только скажи мне, какого лешего ты опять начала страдать ерундой, Ника? У меня достаточно проблем. И эти проблемы действительно нужно решать. Так какого дьявола я должен носиться за тобой по городу?! – с последними словами он подошёл почти вплотную. Глаза потемнели, голос стал жёстким. – Или вчера ты слышала недостаточно?

— Я ничего не слышала и понятия не имею, какие у тебя проблемы, — попыталась обойти его. Он схватил меня за руку. Вернул на место.

Я вскинула голову, посмотрела на него с вызовом. Вначале его бывшая, потом друг, снова бывшая!

— Что с тобой происходит? – прозвучало это почти примирительно. Почти. Хватка тоже ослабла, и я выдернула руку.

— Ничего, — отрезала я. – Мне просто надоело. Надоели эти тайны, что все сравнивают меня с твоей бывшей надоело! Надоело, что ты говоришь одно, делаешь другое, а потом ведёшь себя, как ни в чём не бывало!

— Успокойся! – рявкнул он.

Я нервно выдохнула. Теперь и сама поняла, что последние слова чуть ли не прокричала. Уголки глаз пощипывало от слёз, причину которых я не понимала сама. Дурацкие гормоны.

— Хорошо, — заключил Дима после минутной тишины. – А теперь объясни, что случилось.

Я прикрыла глаза и мотнула головой. Выдохнула. Услышала, как что-то тихо упало у ног.Карточка с номером. Только подняла, Дима забрал её у меня из рук. Посмотрел, перевернул и нахмурился.

— Твоя бывшая жена приходила, — сказала я нехотя.

— Кристина?

— А у тебя есть другие бывшие жёны? – с сарказмом, которого он явно не оценил.

Ещё раз посмотрел на карточку. На скулах его появились желваки, глаза стали совсем чёрными.

— Она спрашивала про меня?

— Не спрашивала. Вернее, не про тебя, а знаю ли я, кто ты.

— Ты знаешь, Ника, — уверенность в каждом слове, в каждой букве. Прикосновение к моему лицу и уже вопрос: — Ты ведь знаешь, Ника?

Это было всё равно, что гипноз. Завороженная, я кивнула. Он держал меня, не отводил глаз.

— Кто?

— Ты… — пальцы его опустились к шее, вернулись к скуле. Обхватив затылок, он повторил:

— Кто?

— Ты – мой муж, — одними