Чеченский детектив. Ментовская правда о кавказской войне - Константин Закутаев

— Али ты тоже на чай подсел? — не смог без ехидного вопроса Бескудников.

— Али при старших пить нельзя… Так у нас принято, — Сулейман поднял кружку с чаем, — давайтэ, рэбята, пусть мы всэ будэм живы и здаровы в эта смутнае врэмя.

После водки, не по-чеченски крепкой, опера набросились на мясо и овощи. Ничего вкуснее Костя за свою жизнь не ел, о чём без ложной лести и сказал Сулейману. Рябинин объявил второй тост за гостеприимных хозяев. Возражений не последовало. Постепенно в застольных разговорах выяснилось, что Лом-Али приехал из Элисты, где у него живёт семья. В Гудермесе помогает отцу и брату по хозяйству. Жена и дети в скором времени тоже переедут. Причину переезда никто не озвучивал, но Костя догадался, что она банальна, видимо в Элисте Лом-али присел на «синюю электричку». По крайней мере, заблестевшие глаза и ожившая мимика при появлении спиртного выдали в нём выпивоху.

Сулейман с молодёжью посидел не долго, сославшись, что завтра рано вставать, ушёл к себе в особняк. После его ухода, минут через десять-пятнадцать, Али что-то сказал брату по-чеченски. После короткого диалога с братом, Лом-Али, произнеся: «на посошок», опрокинул в себя стопку и тоже ретировался.

— Али, что ты ему такого сказал? — поинтересовался причиной ухода Костя.

— Я ему сказал, что вы его стэсняэтесь, — хитро мигнув, Али взялся за бутылку.

— Зачем? Его же никто не стесняется…

— А я что так и буду чай хлэбать. Я ведь нэ папа, чай нэ люблю.

Опера негромко рассмеялись, дружно подвинув стопки под розлив. Костя, выпив ещё одну и чувствуя, что пьянеет, отозвал Рябинина в сторону.

— Слышь, Серый, я думаю как бы нам не нажраться… А то мало ли что…

— Хорош уже, загоняться… Всё ровно должно быть… Я через раз пью, ты вообще не пей, если не хочешь.

— Давай лучше сделаем так: я сейчас спать пойду. Вы всё равно пока бухать будете, потом меня разбудите, когда спать пойдёте, а я на охрану встану до утра.

— Вариант… — Рябинин пригладил волосы на голосе, — иди тогда дрыхни… Саня Долгов тоже скоро, по-моему, двинет… Бес, понятно, в своей стихии… До усрачки жрать будет…

— Ну, нормально, разбудить не забудьте, — Катаев и Рябинин подошли к столу. Сергей сел, а Костя помахал рукой:

— Бай-бай… Парни, я на боковую, много не пейте, кошмары сниться будут.

— Ты куда? — Бес только вошёл во вкус и не хотел терять ощущение праздника.

— Я покемарить, Серёга, вон, объяснит…

Рябинин протянул стопку к Али:

— Наливай, Али… Бес, много текста, потом объясню…

В доме Костя прошёлся по комнатам, выбирая из тактических соображений наиболее удобную. Остановив свой выбор на той, которая при входе справа, он залез на кровать, не расстилаясь и не снимая кроссовок. Бронник бросил около стенки, автомат положил под руку вдоль тела, разгрузка нашла своё место в ногах. Прикинув для себя действия, в случае появления незваных гостей со стороны двери (окон в комнате не было, что и определило выбор), Костя пару раз отработал резкий подъём.

Нормально, подумалось ему и постепенно, под голоса во дворе, провалился в сон.

Всхлип-вскрик пружиной подбросил Катаева на кровати. Темнота южной ночи не давала возможности видеть, но в её тишине отчётливо слышались любые звуки. Костя, толком не проснувшись, но, уже схватив автомат руками, стоял на одном колене, вжавшись в стену комнаты. Невнятное сопение-бормотание и шорохи, явственно издаваемые шевелящимся телом по полу, всколыхнули кривую сердцебиения до пика: Режут!!! Забилось в голове, кто же дежурит?!

Уперев приклад в плечо и подобравшись, старлей приготовился к прорыву любой ценой, как вдруг раскатистый храп пьяного в корень человека, растерзал ночную тишину.

— Тьфу, бл… ь! — в сердцах сплюнул Костя.

С всё ещё с неунявшимся сердцем и автоматом наизготовку, осторожно вышел в гостиную.

Прямо на полу в позе морской звезды с комком камуфляжа под головой, спал Али. Это он во сне вскрикивал, сопел и ворочался. На диване, закинув голову, с открытым ртом безмятежно всхрапывал Бескудников.

В темноте тускло мерцал экран потухшего телевизора, кассета, видимо, закончилась и видеомагнитофон отключился. На полу около дивана лежала опорожнённая бутылка, громоздились стаканы, и стояла тарелка с еле угадываемыми на дне кружочками огурца. В атмосфере «гостиной» витал устойчивый выхлоп сивухи. Иллюзия летней дачи исчезла — засветила перспектива притона.

Аккуратно переступив через вытянутые ноги чеченца, стараясь не задеть посуду, Костя прошёл в соседнюю комнату. Мирная картина сонного царства повторилась и там. На разложенном матрасе калачиком свернулся Долгов. Снятые «гады» интимно стояли около лица, застенчиво повернувшись носками внутрь. На кровати, лёжа на животе, тихо посапывал Рябинин. За окном густела ночь, и стрекотали цикады. Идиллическая картина была незавершённой — аромат вишнёвого сада, проникая в дом, вступал в неравную схватку с «настоящими» мужскими ароматами и проигрывал.

— Серёга! — шёпотом позвал Костя, коснувшись плеча Рябинина. — Слышь!

Никакой реакции. Немудрено, если учесть, что за стенкой храп Беса, сливаясь со стенаниями Али, не влиял на спокойствие и глубину сна мужественных парней из уголовного розыска.

Растолкав наконец Сергея, Костя, эмоционально, жестами и мимикой возопил:

— Какого хера?!

Рябинин провёл ладонями по лицу, стирая остатки сна и, посмотрев на рамку окна, на спящего Долгова, встал с кровати.

— Можешь спать, я теперь точно не усну, — Костя повернулся к выходу, — выставлюсь часовым.

— Погоди… Я тоже сейчас выйду, — Рябинин шнуровал ботинки.

Костя, крадучись прошёл к забору. Попробовав его в разных местах на прочность. Затем зашёл за дом, вперившись взглядом в белеющие кляксы вишнёвых деревьев. Ничего подозрительного не разглядев, вернулся к крыльцу. В ходе передвижений обратил внимание, что посуда исчезла и никаких следов бурного застолья не замечено. Значит убрали.

Рябинин вышел на крыльцо, держа в одной руке автомат, в другой бутылку с водой, к которой тут же приложился.

— Серый, почему меня не разбудили-то? — Всем своим видом выражая недовольство, подошёл к нему Костя.

— Хрен знает, — Сергей поставил опустошённую бутылку на крыльцо, — я уходил, они ещё пили, Али вроде за третьей пошёл, я обоим сказал и Бесу, и Сане, чтобы разбудили, когда спать пойдут, а они, видать, так упились, что забыли про всё.

— Я когда их крики сонные услыхал, подумал, что головы от тела отделяют, — Костя с улыбкой вспомнил своё пробуждение, — в штаны чуть не навалил со страху…

— Время-то сколько? — зевнул Рябинин.

— Без пятнадцати четыре, — не глядя на часы, ответил Катаев. Он только что сверялся.

— Ну, тогда чего, — Костя развернул скамейку от стола, приклонив её к стене дома, — давай я сад пасти буду, а ты вдоль забора и до ворот…

Рябинин кивнул и, вытащив из-за стола ещё одну скамью, пристроил её к другой стороне дома.

Негромко переговариваясь, они дождались, когда небо посветлело и, где-то в лабиринтах частного сектора, закричали петухи.

Из дома, потягиваясь, вышел Али. Неизгладимые следы, предшествующих выходу возлияний, напоминали небрежно натянутую маску. Увидев сидящих за столом (в связи с рассветом они оставили посты), Катаева и Рябинина, чеченец сильно удивился.

— Выспались ужэ, да? — хриплым со сна голосом спросил он оперов.

— Погода шепчет… В таком воздухе спать не хочется… — улыбчиво ответил Костя и протянул бутылку минеральной воды, — сушняк не мучает?

— Нэ очэнь, — схватил бутылку Али и жадно присосался к горлышку.

Выдув всю минералку, он посмотрел на часы:

— Э-э-э пачти шэсть… Пайду пасты сныму.

— Какие посты, Али? — не понял Сергей.

Костя тоже.

— Ты, Сэрёжа, думаешь адын за усэх пэрэживаешь? Да? — хитро усмехнулся тот, — вы же у мэня в домэ… За вас я отвэчаю… — он хрустко потянулся, — отэц сейчас встанэт, чай пить будэм…

И ушёл к дому. Ещё минут через пять лязгнули засовы и хлопнула мощная входная калитка.

— Пойду алкашей подниму, — Сергей, взяв автомат со стола, поднялся, — скажу, что тебя уволокли… Заодно на рожи их посмотрю…

Рябинин скрылся в доме. Через несколько минут там что-то задвигалось, заскрипело и забренчало. На крыльцо, с перекошенной рожей, расхристанный и незашнурованный, сжимая свой АКМ в руках, вылетел Бескудников. Словно на невидимую стену наткнулся, узрев чинно сидящего за столом, Катаева.

— Чего ты гонишь-то?! — заорал он, полуобернувшись вглубь дома, — никого не похитили!..

За ним, посмеиваясь, вышел Рябинин. Сквозь смех, тыча в Беса пальцем, он еле выговорил:

— Костян, ты бы его видел… Ха-ха-ха…! Если бы он голый был, стопудово со стоячим тебя спасать бы побежал… Ха-ха-ха!