Тень медработника. Злой медик - авторов Коллектив

Вызов скорой. Двухэтажный 12-квартирный дом. Соседи услышали шум, а через окно первого этажа увидели, что в квартире весь пол залит кровью, ну и вызвали скорую и полицию.

Приехали, на месте – полицейская машина, два сотрудника маются около подъезда, ибо в квартиру их не пускают, а ломать дверь или окно нет повода. Никаких следов крови через окно не видим.

Стучу в дверь, мол – скорая, откройте.

Открывает мужичок, трезвый как стеклышко.

– Что случилось?

– Да у меня тут с сожительницей беда.

– Где она?

– В ванной.

По дороге в ванную в глаза бросается наскоро замытая кровь на полу и следы окровавленных ладоней на стене.

В ванной лежит женщина в одной блузке, белая, как лист бумаги «Снегурочка». Мужичок хватает лейку душа и продолжает то, чем он, как я понял, занимался до нашего приезда – поливать болезную холодной водой. Я забрал у него лейку, а то он уже едва ли не меня поливать начал.

Думал, мадам уже святому Петру спинку чешет, однако пульс на сонной пальпировался, хотя АД и не определялось. При этом беглый осмотр не выявил никаких ран. Совершенно никаких. Откуда кровила?

Мы вытащили мадам из ванны, и мужичок буркнул:

– Она еще и обосралась!

Однако то, что он принял за какашку, оказалось сгустком крови размером со спичечный коробок. При этом лежал он как раз в том месте, где находились ягодицы болезной. Маточное кровотечение?

Однако действительность оказалась значительно более неожиданной. При беглом осмотре гениталий обнаружилась огромная резаная рана большой половой губы, сантиметров 15 длиной. Никакого кровотечения из раны уже не было.

На вопрос, как она получила рану, мужичок начал блеять, мычать и издавать прочие непонятные звуки. Ну да фиг с ним, полицейским будешь объяснять.

Катетер в вену, растворы струйно, поднял АД и – пулей в больницу, благо, ехать недалеко.

Однако это оказалось только начало. Не для меня, моя работа закончилась с приемом болезной хирургом. Началась работа хирургов, гинекологов, анестезиологов и других представителей стационарной помощи.

Как мне потом рассказали, пока мужичок был в командировке, мадам вела веселый образ жизни. Вроде как других мужичков водила… Добрые соседи рассказали об этом ее мужичку, когда он вернулся. Дальше – ссора, выяснение отношений, и мужичок «розочкой» из разбитой бутылки несколько раз ударил ее в область гениталий. Как результат – обширные резаные раны половых губ, клитора, влагалища, прямой кишки, напрочь срезана половина шейки матки… Женщина, несмотря на большую кровопотерю, осталась жива.

У нас как-то тоже одна отказалась кесарить себя, хотя у нее вся медкарта была исписана показаниями к «кесарю», плюс у этой дуры не все в порядке с сердцем было.

Пришлось анестезию делать незаметно и кесарить, так как ребенок мог умереть. Родила, потом месяц ходила орала на нас, грозилась жалобу написать… В один день пришла с мужем и письменной жалобой. Не поверите, когда она подала жалобу главному врачу – муж ей неплохо треснул прям перед ним, а нам на следующий день бутыль коньяка притащил с благодарностью за то, что спасли жизнь этой дуре и его сыну.

Единственный аргумент этой суки был в том, что мы испортили ей ее «плоский животик».

Как-то летом около 21.00 обратилась дама лет 45 с жалобами на кровотечение в менопаузе в течение 3 дней. Выясняется, что на протяжении 2 лет менструации через 6 месяцев, и она расценила это как менопаузу. При осмотре незначительные кровянистые выделения, как следствие, отсутствие показаний для госпитализации. Дама крайне удивлена и возмущена этим фактом, но уходит домой, получив рекомендации.

03.00

Звонок из приемного: СП привезла женщину с маточным кровотечением. Приводят старую знакомую, ситуация та же: кровянистые выделения незначительные, госпитализация не показана, рекомендации. Все официально, с заполнением амбулаторного журнала. Возмущению дамы нет пределов, ведь ее привезла скорая, но, выпустив пар, уходит.

10.00

Звонок из приемного: обратилась женщина с кровотечением. Приводят – опять она, увидев меня, мягко говоря, охренела, потом стала требовать заведующего. Но им тоже оказался я. Стала требовать другого врача, но, за неимением таковых, отказалась от осмотра и свалила.

16.00

Собираюсь домой, звонок из приемника: женщина с кровотечением, закрались сомнения, решил сам посмотреть – картина маслом. Увидев меня меняется в лице, разворачивается и молча уходит.

Больше ни разу не обращалась.

Надо думать, что говоришь людям, не связанным с твоей профессиональной областью.

Я пришла на вызов «частые схватки».

Смотрю сначала живот и головку не чувствую – опустилась. И говорю просто свои мысли вслух:

– Та-а-ак, головы нет…

Папа как подскочил и так испуганно:

– Да вы что, мы на УЗИ ходили, голова была!

Папе, конечно же, все объяснила.

Вызвали нас как-то на аллергию к мужчине 70 лет. Приезжаем. Хороший дом сталинской постройки, большая просторная двушка. Жена пациента: «Бахилы наденьте!» Надели. Сняли куртки, положили в кресло в коридоре (на вешалке нам не повесили – «мотаетесь по всяким домам грязным»). Проходим в комнату к пациенту. Комната по закону жанра: темная с тусклыми лампочками. Жалобы на зуд по всему телу. Выясняем – чешутся оба супруга, «наверное съели что-то». Сбор анамнеза, осмотр. Ну да, по всему телу элементы кожные. Снять ЭКГ? Ну конечно же. Ведь давно не делали. Дедушка откинул одеялко, «песок какой-то на простыне, пятна. Зина, надо белье поменять». Снимаю ЭКГ. Краем глаза мозг подмечает движение за ковром на стене. Начинает как-то подташнивать заранее. Отгибаю ковер. А там! Дом отдыха: «Клоповый рай»! Да в таком количестве, что ковер волнами ходит на стене. Понимаем, что в кровати не песок, а на простыне не пятнышки, а капельки запекшейся крови. Бежали мы оттуда, оказав скорую-скорую медицинскую помощь, с выпучеными глазами. Чесалась я до конца суток. Куртку на обработку отдала. А сдавая смену, в сумке с аппаратом ЭКГ— клоп. Зато «бахи-и-илы наденьте!»

Знаете, я буду искренен.

Не могу я так больше. Не могу. Хочу быть живым человеком. Хочу избавиться от внутреннего опустошения. Хочу залечить измученное тоской сердце, наконец. Будто себя потерял. Таскаю тело свое по улицам, на работу, с работы. А душу мою словно кто-то украл…

Сижу сейчас на работе в офисе за монитором. Обеденный перерыв, стук клавиатуры. На улице жара, в кабинете кондиционер. Вот и сообщение пришло о поступлении денежных средств на банковскую карту. Что ж, даже более чем достойно заработал. Но в последнее время мне просто невыносимо стало.

Прошло больше двух лет с того момента, как я оставил работу фельдшером скорой, отработав в ней нимного-нимало семь лет. Выгорел, сломался, возненавидел себя за потерянное время и за столь бесславный конец. Столько боли тогда было, гнева, ненависти, нервных срывов. Начал много пить после всей этой чертовщины.

И вот в один из дней за бокалом крепкого алкоголя, перечитывая в социальных сетях истории от «скоропомощников», вдруг неожиданно поймал себя на мысли: «Я стал пить много не в период работы на скорой, а уже без нее. без… нее…» И я не чувствую себя настоящим живым человеком ныне.

А что же тогда делает нас живыми? Деньги? Уютный кабинет и комфортные условия труда? Почет и уважение в обществе? Достойная зарплата? Нет! Не это. Людьми нас делают только настоящие чувства, эмоции.

Знаете, когда я работал на скорой, то это были настоящие чувства, яркие эмоции. Если смеялся, то громко, запрокинув голову вверх. Если был в гневе, то крушил все, что попадалось на пути. Если жалость, то до слез. Если любовь, то на всю жизнь.

А сейчас я офисный планктон. Растворился в бумажной волоките. И некоторые люди, которые меня сейчас окружают, тоже не кажутся мне настоящими, живыми. И я понимаю, что становлюсь похожим на них. Нет, не хочу. Не хочу быть таким. Ведь я совсем не такой, я знаю. Я всегда выступал на защиту своих коллег-медиков, когда кто-то на нынешней работе начинал беспочвенно их в чем-то обвинять. Однажды в зашедшем споре о «нехороших» врачах, не найдя больше достойных обвинительных аргументов, один «товарищ» сказал мне:

– А ты, я гляжу, такой же гондон, как и они!

На что я посмотрел на него и ответил ему прямо, с внезапно возникшим комом в горле:

– Да, такой же, как они! И не такая сука, как ты…

Это явилось переломным моментом, как оказалось. Скорая не оставляла меня ни на день, в мыслях, в переживаниях. И уже невозможно было быть по ту сторону от нее…

Недавно моя жена, понимая и видя мои тоску и переживания, обняла меня и сказала: